— Здравствуй Ванька, как оно ничего?
— Здравствуй Дядька и тебе также и по тому же месту.
— Не забыл…ну отложим на потом. Давай по делу. Выкладывай все что знаешь.
— Знаю достаточно. Один "афганец", из конкурирующей банды, рассказал кое что о главаре группировки наехавшей на нас — Сапоге. Другой "афганец", лейтенант из группы захвата ОМОН — дополнил его рассказ. В нашем небольшом квартале они выкупили все участки со строениями, кроме нашего и соседского, принадлежащего армейскому полковнику. Но тот уже согласен получить отступные. Он сдался после того, как они затащили его пятнадцатилетнюю дочь в машину, напоили и возили пьяную по всем гадюшникам города. Пообещали, что в следующий раз откараванят, к ее полному удовольствию.
Мой отец отверг их предложения напрочь, а когда они пытались распустить ручонки, то сломал им еще и пару ног. Стреляли в него ночью, когда он возвращался со второй смены. Поджидали в машине и включили фары, что бы ослепить. Это его и спасло, он сразу ушел перекатом в темноту. Стреляли из двух пистолетов, оружие выкинули на месте и тут же уехали. Все проделали очень быстро, очень профессионально. Отцу просто повезло, они опять его недооценили. Милиция занялась сбором информации и обязала дежурный патруль проезжать по нашему переулку, раз в смену. И все. Даже не приняли заявление матери об угрозах, со стороны подельников Сапога. Два дня придирались к неточностям в заявлении, а затем все таки взяли… и не зарегистрировали.
— Надеясь ты не сказал им, что я приеду.
— За кого ты меня принимаешь?
— За любящего сына, блин. Ну давай дальше.
— Сапог, за городом, выстроил большой дом и там же у них оперативная база. А с семьей живет в кооперативной квартире, в центре города. Раз в неделю, верхушка банды собирается подводить итоги. Делят деньги, собранные с деляг, планируют свои действия на неделю… Затем сауна, с привезенными шлюхами — отдыхают от трудов праведных. Завтра пятница, как раз у них сбор в 21.00.
— Сколько их будет? Охрана, сигнализация, удобные подходы…
— Обычно собирается не более 10 человек, но нередко бывают приглашенные из отцов города, правоохранительных органов. Охраны, как таковой, нет. На ночь приходит сторож с собаками. Днем, на территории, работает постоянный работник, он живет во времянке с семьей. Это доверенный человек Сапога, воровской авторитет потерявший здоровье в многочисленных отсидках и отошедший от дел.
— Этот самый опасный. — заметил я. — Ладно, сегодня ночью осмотрюсь на местности, подготовлюсь и завтра проведаю теплую компанию.
Мне было понятно, что нужно убирать всю верхушку банды, тогда рядовые торпеды разбегутся по другим группировкам. Ивана нельзя брать в помощь, он должен сидеть дома за столом, пить водку с каким либо ментом и бандюгой из банды конкурентов Сапога. И при этом, слезно, просить их помочь урезонить главаря банды. Мента, обязательно из прикормленных, может привести "афганец" из ОМОНА. И обязательно пригласить на выпивон знакомого Ваньке "афганца", из банды конкурентов Сапога. Алиби нужно организовать на самом высоком уровне.
Вечером приехал в Симферополь и прогулялся вокруг дома Сапога. Ничего сложного и опасного, мешающего проникнуть во двор дома, не заметил. Однако показалось, что работник Сапога ко мне приглядывается, поэтому прошел перед домом только один раз. Береженого, Он бережет. Ночной сторож приводил на ночь двух доберманов, натасканных не подавать голос, а рвать на части. Короткошерстные, это хорошо.
В Ялте заскочил в несколько аптек и купил десяток разовых шприцов и дюжину разрешенных лекарств. В номере поколдовал со шприцами, смешал и растворил в нужной пропорции лекарственные препараты, потренировался.
Два ПСС я пронес через оба аэропортовских контроля без особых проблем. Пришлось разобрать пистолеты, а потом замаскировать детали и боеприпасы в багаже. А сейчас пришел черед собрать пистолеты и проверить их. Именно этим я и занялся.
В 21.30 я перелезал забор дома Сапога, рядом со будкой охраны у ворот и был атакован псами. Прямо с забора метнул в собак "заряженные" шприцы, метров на пять. Метнул с двух рук и обе собаки, в прыжке, осели у подножья забора. Утяжеленный мной поршень, по инерции, выдавил в тело собак по полкубика снадобья. Вышедший на шум сторож получил третий шприц, который теперь торчал рядом с ключицей и тоже выключился. Дальше все было, как говориться делом техники, грязной техники. Их было девять человек и на одном была прямо "нарисована" милицейская кокарда. Там он и прилег, на богато накрытой "поляне" лицом в тарелку с салатом, вместе с подельниками братками. Может и похоронят их вместе, в привилегированном секторе кладбища. Мне это было без разницы. А вот чувство взгляда буравящего спину не пропадало. Поэтому я затаился в тени, большой прихожей.
Вскоре послышались шаги одного человека, который шел не скрываясь.
— Я знаю что ты здесь, выслушай меня, — сказал человек. — Мы встречались с тобой в Москве, в Кузьминках. Там мы были с Сивым, ты тогда был зеленым пацаном.
Я вспомнил этого человека, с взглядом матерого волка.
— Сивый тебя позже вспомнил, это ты прикончил Сифона в Южно-Сахалинске. Эта падаль, Сапог, доигрался. А я его предупреждал, ведь он на Корейца наехал, да? Мне Сивый о нем рассказывал. Я только теперь понял, на кого эти фуфлыжники наехали. У меня к тебе предложение. Я знаю, где его сейф и могу его открыть. Мне отдашь половину.
— Не интересует, но…зачем тебе я? — ответил наконец я.
— Меня сразу "примут" мусора, как только приедут. Нужно же на кого то повесить очевидный глухарь, я подходящая фигура. А ты положишь бабло в ячейку автоматической камеры железнодорожного вокзала. Зарядишь в код замка дату, недельной давности, бабки положишь в одну из ячеек от 123 по 143 номер, какая будет свободна. Тогда моя семья продержится и без меня.
— Почему ты считаешь, что я это сделаю.
— Собак не убил, сторожа пожалел. А в доме, легко, замочил всех и большого мента тоже. Ты живешь по своим понятиям и я понадеялся…
— Ты меня разводишь. Я ведь уже не тот пацан, забыл наверное?
— Да, ты уже волк — одиночка. И волына у тебя не простая. Я бы тебе горло зубами перегрыз. Сука.
— Собери деньги в комнате и положи в какой нибудь портфель. Оставь его на столе. Теперь отойди в дальний угол и повернись к стене. Я настороже, учти.
Два выстрела… и смылся по-английски. Это ему за суку, головка бо-бо будет пару недель. Два касательных ранения в голову, не сахар. Зато это ему поможет "отбиться" от ментов, что может быть убедительнее двух ранений в голову. Причем сделанных с расстояния — случайно остался в живых.
Уснул в гостинице, в своем номере, без всяких кровавых мальчиков в глазах. Типа, отработал смену, пора и отдыхать. Кем я стал?
Неделю отдыхал в Ялте и был этому очень рад. Дом, милый дом или: "Где мои семнадцать лет, на Большом Каретном…". А вот где мой черный пистолет, я знаю и это меня не радует. Он ко мне прирос на всю жизнь.
Встретились с Иваном в Ялте, через два дня, в семье все стало нормально. Оставил ему местную валюту, приватизированную у шайки. Бандюг похоронили с большим почетом, весь город был залит слезами…возможно радости. По крайней мере я так надеялся. Хотя пришли другие времена и героями, нынешнего времени, стали бандиты и шлюхи.
В Марселе не задержался, а сразу полетел в Алжир. Там было все в динамике и семья увеличилась на шестерых родственников прибывших из Афганистана. Прилетевшая жена Темир — ака, взяла хозяйство в свои руки и все почувствовали ее неженскую хватку. Через пару дней я улетел в Джибути, служить Франции, так сказать.
Кстати о птичках…перед отъездом в аэропорт Симферополя, я зашел в камеру хранения вокзала и вскрыл ячейку 123 — нет, 124 — нет…127 — да. Взял оттуда плотный конверт, который вскрыл по дороге в аэропорт, там была записка: "Я думаю ты обо всем догадался, волчара. Оставляю тебе "подарочек" и думай, что с ним делать. Твоя семья — неприкасаема. Ваша "подписка" — Лед. Прощай Одиночка". В конверте, в пакетике, лежали 30 небольших бриллианта великолепной огранки. Тридцать серебряников Иуды… за воровской общак. Я догадался, что Лед был хранителем воровского общака и тот был спрятан на территории дома Сапога. Вряд ли хозяин дома догадывался об этом. Непростой человечек Лед, ох и непростой.
Камни отдал жене Темир-ака, у ней больше всех здравого смысла, что бы разумно распорядиться бриллиантами.
Интерлюдия 18.
Зифари — Опорная база дальнего космоса, станция "Шип"
Пришло знание, озарение, ощущение на подcознательном уровне, что мне необходимо терпеть и преодолевать угнетающее, очень болезненное, действие реликтового излучения на мой организм. Это было комбинированное излучение, вернее сверхприродное излучение состоящее из несущей волны подпространства, модулированной по амплитуде и частоте, импульсами ноосферы Древних. (Зарядил для Арта) Сейчас, это излучение перестраивало структуру моего мозга, до уровня нейронных цепей связи. Одновременно настраивая в резонанс, нейроны в цепочках. Повышая этим емкость, как постоянной, так и оперативной памяти, а так же скорость передачи и обработки информации.
