Ещё через два часа я, отдуваясь, тянул мешок через Запретный лес к месту, где меня должны были встретить гоблины.
— Пусть жизнь ваша будет наполнена золотом, мистер Поттер, — из кустов, возле которых я валялся, с трудом шевеля руками и ногами, выбрался один из гоблинов, одетый в тяжёлую кольчугу и с причудливо украшенным поясным и налобным ремнями.
— Пусть ваши враги попадут под обвал, — прохрипел я. — Вот кости.
Следом за первым гоблином появился уже знакомый мне Каррах.
Подёргав мешок и с уважением поглядев на меня, первый гоблин порылся в сумке и вытащил оттуда какой-то сверточек. На свет появился бледно-зелёный гриб.
— За счёт Гриннготса, мистер Поттер. — Гоблин демонстративно откусил половинку шляпки и разжевал с видимым удовольствием.
— Благодарю. — Я съел протянутый мне гриб.
Мгновение ничего не происходило, а потом я ощутил внезапный прилив сил. С некоторым трудом я поднялся на ноги, обменявшись понимающими ухмылками с Каррахом.
— Через час действие Гриба Подземелий закончится, и вам придётся спать часов двенадцать, мистер Поттер, — предупредил меня Каррах.
— Тем лучше, — поморщился я. — Я дьявольски устал тащить этот мешок до места встречи. Спасибо вам за помощь.
— Золото и товары никогда не бывают слишком тяжёлыми, — хохотнул Каррах. — Это приятная тяжесть больших денег!
По его жесту кусты затрещали, и оттуда полезли гоблины в потёртых грубых кожаных куртках. С трудом погрузив мешок на стальную тележку, они покатили её куда-то вглубь леса.
— Я не буду спрашивать, как вы попали в лес, — Каррах оскалился в улыбке на эти слова, и пропал в оставленной тележкой просеке.
Последний оставшийся гоблин, имени которого я так и не узнал, снова порылся в одной из множества сумочек на поясе и стал засеивать просеку какими-то семенами.
— Впечатляет, — вырвалось у меня, когда почти сразу из земли появились первые ростки.
— До встречи, мистер Поттер, — хрипло произнёс гоблин и пропал в кустах.
Я тяжело вздохнул и полез в поясную сумку за уменьшенной метлой. Сил, чтобы пешком добраться до Хогсмида и перейти в Нору у меня не было.
* * *
— Ты чем это занимался вчера, если сегодня мы тебя с трудом добудились?
Я с трудом припомнил, что пару часов назад меня пытались разбудить, но потерпели неудачу.
— Может быть, вчера у меня было очень зажигательное свидание в Хогсмиде, — буркнул я, просыпаясь.
Открыв глаза, я понял, что зря повторил уже испытанную на Грейнджер шутку — Рональд всерьёз обиделся на меня.
— Ты встречался с девушкой? — с завистью посмотрел он на меня.
Подумав, я решил придерживаться этой версии: даже если он разболтает что-то матери или братьям, миссис Уизли будет всего лишь опять кричать и пытаться что-то мне запретить, а старшие братья порадуются за меня.
— Да, с одной симпатичной брюнеткой, с которой я познакомился в Косой аллее, — я полюбовался перекосившимся лицом Рональда. Если после этого он прекратит общаться с везунчиком-Поттером, то я с чистой совестью могу сослаться на его зависть в любом разговоре. Аналогичным образом, если поборница строгих нравов Амоленция Уизли выставит меня за дверь, я всегда смогу выставить её в дурном свете за мелочность и придирчивость.
Не сказав больше ни слова, Уизли выскочил из комнаты.
Со вздохом, я направился умываться.
Когда я добрёл до столовой, там уже собрались на обед все члены семейства. Настроение их разнилось от одобрительно-насмешливого до кипения и бешенства. Джиневра Уизли пронзила меня горящим возмущением взглядом, подражая матери. Я подозревал, что она просто ревнует.
— Добрый день, — я неспешно проследовал к своему месту за столом.
— Гарри, как тебе не стыдно! — буквально взревела Амоленция Уизли, покраснев от гнева.
— Молли, не кипятись, — положил руку ей на плечо Артур, однако она стряхнула её, продолжая сверлить меня гневным взглядом.
— Не стыдно за что, миссис Уизли? — я положил себе на тарелку немного овощей и пару сосисок. — Мне кажется, стыдиться здесь нечего.
— Ты ещё слишком маленький, Гарри, — Амоленция Уизли, как я понял, была не из тех, кого можно было быстро успокоить.
Чарли демонстративно закатил глаза и встал из-за стола. Перед выходом из комнаты он обернулся и, поскольку мать не видела его, показал мне оттопыренный большой палец.
— Как зовут эту девушку? — продолжала тем временем мать Рональда. — Я немедленно напишу её родителям.
— Миссис Уизли, — я встал. — Хотеть вы можете всё, что угодно. Но, даже если я действительно провёл вчера время с девушкой, это совершенно не ваше дело, даже если я живу под вашей крышей. Как я уже говорил, если моё общество вас стесняет в чём-либо, я покину Нору.
— Хватит, Молли! — стукнул кулаком по столу Артур Уизли. Она осеклась, глядя на всерьёз разозлённого мужчину. — Я молчал, когда ты воспитывала за подобные вещи Билла, Чарли и Перси. Но то, каким тоном ты разговариваешь с гостем нашего дома, который тебе, действительно, не сын и не воспитанник, недопустимо.
— Хватит! — прикрикнул он, видя, что женщина собирается возразить. — Я не потерплю подобного тона за этим столом в четвёртый раз.
Я тихо встал и вышел из комнаты, провожаемый завистливыми и ревнивыми взглядами. Цель была достигнута с успехом и минимальными затратами: одна из семей, лояльных директору и относившихся к Гарри Поттеру как к ребёнку изначально, видимо, откажет мне в месте для проживания. Что меня устраивало полностью.
29 августа 1995 года.
После скандала, прошедшего с участием Артура и Молли Уизли, всё успокоилось. Рональд по-прежнему не желал со мной разговаривать, Джиневра гневно фыркала и отворачивалась, завидев меня в коридоре. Близнецы, а также трое старших братьев Рона заняли нейтральную позицию. Гермиона, которая могла бы все эти дни читать мне мораль, к моему счастью, успела вечером уехать к родителям, всего на час разминувшись со мной. И это было к лучшему: если на Молли Уизли имел влияние её муж, то Гермиону останавливать в этом доме было некому. В целом картина меня устраивала: взрослые поняли, что «мальчик Гарри Поттер повзрослел и научился показывать зубы», а на мнение школьников мне было наплевать.
Так что мы тренировались с Чарли в бою на ножах, иногда я забирал из дома Уизли свою метлу и летал с кем-то из близнецов наперегонки по лесу. Мне нравилось это чувство полёта, нравилось своевременно уклоняться от столкновения с вековыми соснами. Наверное, я занимался тем же самым, что и квиддичисты, но для меня освоение метлы в данном случае было требованием выживания, если уж я собирался лететь на ней через Запретный лес к стоянке оборотней.
Одновременно я отрабатывал наконец-то найденные дезиллюминационные чары. Они были энергоёмкими, не слишком сложными при создании, но очень требовательными к силе воле колдующего, чтобы поддерживать их действие. Тот Гарри Поттер, как я его успел изучить, не протянул бы и минуты, мне же удавалось удерживать внутреннее равновесие, потребное для поддержания чар, около часа. Слабо видимый на ярком солнечном свете дрожащий воздух на месте скрытого под чарами человека, похоже, был неустраним с моим текущим контролем над магией этого тела.
* * *
В полдень я стоял под мантией-невидимкой неподалёку от хижины. Доза комплексного зелья на сутки, несколько стимуляторов, а также хитрый набор зелий от старого алхимика устроились в кармашках на поясе. Кинжал и палочка завершали моё снаряжение.
Несколькими минутами позже появилась и Ирен. Я заметил, что за время, пока мы не виделись, девушка питалась получше и выглядела более привлекательно. Она остановилась на краю леса и к чему-то принюхивалась. Я мысленно чертыхнулся: с оборотня станется учуять меня даже под мантией-невидимкой.
Присев за кустами, я сбросил мантию и тщательно свернул её, убрав в поясную сумку.
— Здравствуй, — я вышел из-за кустов, и девушка резко развернулась ко мне. — Ты предупредила старейшин о том, что я приду к ним для переговоров?
— Да, — в спокойной обстановке она с гораздо большим интересом рассматривала меня.
— Тогда вперёд. — Наклонившись, я вытащил из кустов «Молнию», при виде которой глаза девушки округлились.
