удары ног машины и стук сапог солдат.
Ободранная металлическая дверь с протяжным стоном открылась, и перед побитой анимаген предстало жилище людей, освещённое тусклой лампой под потолком. Внутри подъезд оказался немногим чище чем сам район. Крашеные когда-то в зелёную краску стены давно облупились и запачкались, пахло сыростью, мочой и ещё чем-то неприятным, от чего Хара сморщилась и даже начала подумывать, что в обществе стреляющих в неё людей ей куда комфортнее, чем в этом гадюшнике.
— Как можно так жить? — тихо проворчала она, прислонившись к наиболее чистому участку стены. — Люди не перестают удивлять меня своим отношением к жизни, — она осторожно потрогала ушибленную часть живота. Боль прошла, но от удара остался заметный след грязи на белом мехе, который она тут же попыталась стереть, размазывая ещё больше.
Снаружи раздались знакомые удары о землю и в приоткрытую дверь сверкнули лучи от прожекторов. Мгновенно подобравшись, Хара отскочила от двери на площадку первого этажа и замерла, надеясь, что они не заметили её движения. Мокрые следы, оставшиеся от её лап, могли сыграть роковую роль, если бы люди зашли внутрь подъезда, но они пробежали мимо. Видимо им и в голову не приходило, что такое создание как Хара вообще способно мыслить, не то что принимать решения. Грохот от шагов машины удалялся. Шумно выдохнув, Хара оперлась о стену рукой и убрала с лица волосы. «Кажется, пронесло! — она радостно взглянула на дверь, за которой барабанил дождь. — Интересно, и много таких теперь бродит?» Однако радость быстро прошла, когда зайчиха задумалась о том, как ей теперь перемещаться по городу.
— Ничего себе! — звонкий детский голос, неожиданно воскликнувший у неё за спиной, заставил Хару резко вскочить и развернуться. — Вот это да!
Задумавшись над своим положением, она и не заметила, как дверь в квартиру позади неё раскрылась и на площадку вышла маленькая, на взгляд двухметрового анимагена, девочка. Худая, с острым подбородком и рыжими, почти что апельсиновыми, глазами, она с любопытством и неким ребячьим восторгом смотрела на удивлённую и напуганную антропоморфную зайчиху-анимаген, с которой капала мутная дождевая вода. Ни красные светящиеся глаза, ни рост, ни даже вид не пугали её. Хотя она и выглядела как маленькая, но уже формирующееся девичье тело давало повод предположить, что ей было лет четырнадцать-пятнадцать.
— Кто ты? — спросила девочка, глядя на неё снизу вверх.
— Я?.. — та даже немного смутилась такой смене отношения. — Я Хара, анимаген. Ну, я из кафе «Фэо», знаешь такое?
— «Фео»? — в глазах девочки мелькнули искорки восторга. — Я знаю! Там мои брат и сестра работают, конечно я знаю! Но они мне ничего про тебя не говорили, — с некоторой обидой призналась она.
— Может, оно было и к лучшему, — пробормотала зайчиха, — а тебя как зовут?
— Я — Кэли, — девчонка гордо выпрямилась, и анимаген увидела в тусклом свете лампы, что её тёмно-русые волосы сплетены в два хвоста, — Кэли Менол. Я тут живу, — она махнула на невзрачную коричневую дверь позади себя.
— А я, — Хара горько усмехнулась, — а я нигде не живу. Кафе это ваше на дом никак не походит. То орут, то заставляют всякой ерундой заниматься, а теперь вообще закрыли.
— Закрыли? — глаза Кэли округлились. — А как же мои брат и сестра? Они остались без работы, получается?
— Ну… это наверное, временно, — неловко пожала плечами Хара и тихо зашипела — одной рукой она ударилась очень сильно, навалившись на неё при падении своим телом, — дурацкие люди… в смысле те, которые за мной гнались, — тут же уточнила она, взглянув на Кэли.
— За тобой гнались? — та посмотрела на её грязную мокрую шерсть и отчетливо виднеющиеся следы столкновения с тележкой и асфальтом. — Тебя побили?
— Нет конечно! Ещё чего! — самодовольно фыркнула Хара, закатив глаза. — Просто у них было оружие и какая-то дура с прожекторами, от которой стекла в домах тряслись.
— Шагоход что ли? Это уже серьезно! — Кэли задумалась, состроив серьезную физиономию. — Но ты не бойся, я тебя спрячу! — радостно заявила она после некоторого раздумья.
— Спрячешь? — зайчиха рассмеялась. — Где?
— У нас дома, — девочка протянула руку и нащупала в темноте ручку двери своей квартиры, — ты можешь пожить у нас. Уверена, если мои брат и сестра видели тебя, то они будут совсем не против.
— Ага, — с недоверием покачала головой та, вспомнив реакцию людей от их первой встречи, — что-то мне подсказывает, что всё будет совсем наоборот.
Из приоткрытой двери запахло жаренной картошкой и маслом. Видимо Хара застала Кэли в разгар демонстрации её кулинарных способностей, потому что из кухни уже доносились скворчащие звуки перегорающего ужина. Испуганно ойкнув о погибающей еде, Кэли пулей забежала внутрь.
— То, что у неё один бок будет чёрным это ведь ничего страшного? — с надеждой поинтересовалась она у прошедшей за ней Хары, показывая наполовину обугленную картофельную палочку.
— Да я без понятия, — честно призналась ей та, вжимая голову в плечи — прихожая для двухметровой анимаген оказалась явно тесновата.
— Сейчас включу свет, — Кэли подпрыгнула и щёлкнула круглым переключателем на стене.
Однокомнатная квартира с достаточно большой гостиной и непропорционально маленькой кухней, виднеющейся прямо впереди. Белый круглый абажур, единственный источник света в гостиной, был идеально очищен от пыли, но с заметной трещиной у основания. «Как тут чисто, — с удивлением заметила Хара, не замечая, что оставляет грязные следы на линолеуме под собой, — но как скудно на мебель». Кроме небольшого дивана в зелёную клетку, в гостиной стояли шкаф и письменный стол, стоящие друг напротив друга. Плоский телевизор на ножке, расположившийся на самом столе, также выглядел чистеньким, но щербатые углы и стертые кнопки портили весь его вид. В довесок к общей панораме, на полу лежал истрёпанный ковер с цветастыми узорами, чем-то прожжённый в двух местах. Семья Кэли, судя по всему, была бедна, что подтверждала и её скромная одежда — красная футболка без рисунка и потрёпанные джинсовые шорты.
— Ты слишком грязная, — заметила девочка, посмотрев на натёкшую лужу под анимаген и сморщившись от мысли о предстоящей работе, — надо тебя отмыть, прежде чем пускать в гостиную. Иначе Эри меня убьёт.
— Не надо меня мыть! — тут же запротестовала Хара, сердито
