Лукан кивнул Фэллону, когда он присоединился к ним.
— Эйден объяснил Бритт, во что она ввязывается. Она сделала выбор.
— Неужели? — сказал Куинн сердито. — Эйден мог пойти к кому-нибудь другому. Возможно, нам не следовало позволять ему заниматься этим.
Фэллон улыбнулся Куинну.
— Ах, но он сын своего отца. Я никогда не встречал такого же упрямого человека, как ты.
Куинн вытянул руку и ударил Фэллона в плечо, улыбнувшись впервые за эти дни.
— Упрямый? Как насчет тебя?
Лукан рассмеялся в ответ. Было время, когда он думал, что его братья никогда не будут так разговаривать друг с другом. Посмотрите на них сейчас. Это все заслуга их жен.
— Что ты ухмыляешься? — спросил Фэллон. — Ты такой же упрямый, Лукан. Это черта присуща всем Маклаудам.
Лукан проворчал.
— О, я знаю, что упрямый. Но я единственный, кто смеет в этом признаться, — проворчал Лукан.
Смех оборвался, как и улыбки.
Фэллон повернулся спиной к большому залу, а его братья могли видеть перемещение других Воителей и Друидов.
— Есть хоть что-то от Фелана относительно Малкольма или Уоллеса?
— Харон позвонил и сказал, что Фелан еще ничего не нашел, — ответил Куинн.
Лукан вскинул руки.
— А единственный, кто может достучаться до Малкольма, это Ларена. Спроси о нем свою жену.
— Я уже спрашивал, — промолвил Фэллон вполголоса. — Она сказала, что оставила ему больше полдюжины сообщений, но он не отвечает на ее звонки.
— Мы не получим от него известий, пока он не обнаружит Уоллеса, — заметил Куинн.
Лукан кивнул.
— Верно. Я не в восторге, что поисками занимаются только двое.
— Как и все остальные, — сказал Фэллон.
Куинн провел рукой по лицу, не скрывая разочарования.
— Чего ожидать, когда ты скажешь девушкам, что они не могут заниматься поисками Джейсона?
— Я? — спросил Фэллон удивленно. — Я помню, что видел, как ты уводил Маркейл в вашу комнату. Прямо перед тем, как она спросила у тебя “зачем”.
Лукан ухмыльнулся, заметив, как Куинн смущенно отвернулся.
— Мы вместе должны озвучить наше решение.
— Да, — сказал Куинн.
Фэллон покачал головой.
— В ответ они могут сказать, что мы тоже никуда не отправляемся.
— Мы могли бы прокрасться ночью, — предложил Лукан.
Братья обменялись взглядами, когда план начал формироваться.
— Ты думаешь, мы могли бы уйти незамеченными? — спросил Куинн.
— Нет, но моя способность телепортироваться поможет нам, — ответил Фэллон.
— Разразится настоящий ад, когда мы вернемся, — добавил Лукан.
Куинн обвел взглядом зал.
— Это должны сделать только мы трое.
— Как я уже сказал, разразится ад.
Фэллон рассеянно почесал подбородок.
— Куинн прав. Только мы трое. Обернемся туда и обратно до того, как они об этом узнают. Мы можем обыскать те места, где Фелан и Малкольм не были.
— Выдвигаемся сегодня ночью, — сказал Куинн.
Лукан оперся плечом о стену.
— Полпервого ночи. Встречаемся в северной башне.
— Это может оказаться бесполезным, — предупредил Фэллон. — Уоллес действительно может быть мертв.
— Я хочу увидеть его тело, — заявил Куинн.
Лукан вновь взглянул на Кару.
— Согласен. Я должен увидеть его тело, чтобы поверить, что он ушел из нашей жизни навсегда. Только тогда я смогу дышать.
— Прошло уже два месяца и ничего. Если бы Уоллес был жив, он бы сразу дал о себе знать, — сказал Фэллон.
— Было время, когда мы думали, что Дейдре тоже мертва, — сказал Лукан. — И обернулось все тем, что она смогла регенерировать свое тело.
Куинн потер глаза двумя пальцами.
— Не напоминай мне. Уоллес был умён. Умнее Дейдре или Деклана. Возможно он был несколько самоуверенным, у него мог быть план, насчет своей безвременной кончины.
— Но он не рассчитывал столкнуться с селмурами, — сказал Фэллон, его глаза сверкали от удовольствия, вспоминая об этом.
Лукан зарычал, подумав о селмурах, которые питались магией, убивая магических существ. Друиды и Воители являются их любимым блюдом.
— Мы заимели влиятельных друзей, — продолжил Фэллон. — Без помощи Королей Драконов мы не смогли бы бороться с селмурами и Уоллесом.
Куинн начал переминаться с ноги на ногу, когда Маркейл встала из-за стола и начала подниматься по лестнице.
— За все это, спасибо Харону. По непонятной причине, Короли Драконов благосклонны к нему.
— Это тебя раздражает, не так ли? — поддразнил Лукан.
Куинн закатил глаза.
— Я чуть не убил Харона, когда мы были в подземелье Дейдре. Сейчас я рад, что послушал Маркейл.
— Харон зарекомендовал себя, как ценный Воитель, задолго до Королей Драконов, — отметил Лукан.
Фэллон поспешил согласиться.
— Согласен. Он нас ни разу не подвел.
— Мы должны рассказать ему о нашей вылазке? — спросил тихо Куинн.
Лукан нахмурился.
— Нет. Мы никому не расскажем.
— Согласен, — сказал Фэллон.
Трое резко прекратили разговор о поиске Уоллеса, когда Эйден появился наверху лестницы. Парень нуждался в бритве и еде, но улыбка на его лице, говорила все.
— Бритт близка, — сообщил Эйден. — Очень близка. Понадобится еще пару дней, прежде чем сыворотка будет готова для тестирования.
После череды оваций и криков радости, Эйден исчез с поля зрения.
— Это отличная новость, — сказал Куинн.
Взгляд Фэллона был прикован к жене, Ларене. Она была единственной женщиной-Воительницей и находилась очень близко к смерти, когда кровь Драу попала в ее раны.
Всего одна капля крови Драу могла убить Воителя. И Уоллесу как-то удалось усилить эффект, делая ее мощнее, смертоноснее для Воителей.
В прошлом, чтобы спасти одного из своих, нужно было влить кровь Воителя, дабы нейтрализовать кровь Драу. Последнее ранение Харона не исцелилось, как обычно. Они чуть не потеряли его.
Лукан молился, чтобы сыворотка Бритт сработала. Это был лишь вопрос времени, прежде чем в одного из них попадет кровь Драу.
— Сегодня, — прошептал Куинн, словно читая его мысли.
Лукан и Фэллон кивнули.
Сегодня они начнут свою охоту. Остальные Воители, Друиды и их жены будут злиться, но возможность найти Уоллеса стоит их ярости.
По крайней мере, они узнают хоть что-то. Если он мертв, они смогут сосредоточиться на поиске заклинания, которое свяжет их богов, позволив жить нормальной жизнью.
Если Уоллес жив… это означает еще одну битву.
Лукан остался на месте, когда Куинн и Фэллон отошли. Он оглядел холл, мужчин, женщин, которые стали его семьей. Они не связаны кровным родством, но они были такой же семьей.
Они уже потеряли одного. Дункана.
На сердце у Лукана всегда было тяжело, когда он думал о Воителе. И он не мог смотреть на Йена, не вспомнив Дункана, потому что они были близнецами.
Их бессмертие давало им преимущество, но как было доказано, они могут быть убиты. Лукан не хотел терять никого из своей семьи.
Они недавно чуть не потеряли Харона и Ларену. Сколько еще удача будет на их стороне?
Он боялся, что удача закончилась.
Глава 5
Был час дня, когда Эйсли съехала с дороги, чтобы перекусить. Много часов назад ей удалось наспех перехватить только кофе и круассан.
Отсутствие еды, стресс от очередной встречи с Феланом, и опасения, что Джейсон может поджидать ее прямо за углом, обеспечили ей жуткую мигрень.
Открыв дверь, Эйсли заморгала от ослепительного солнечного света. Она надела очки и поспешила к небольшому ресторану.
Кивнув мужчине за стойкой, Эйсли подошла к бару и заказала порцию рыбы, чипсы и газировку, перед тем, как сесть за столик в дальнем углу.
Ее руки дрожали, когда она открыла сумочку, чтобы отыскать лекарство от боли, после того, как ей принесли ее напиток. В некоторые моменты, ей казалось, что ее голова взорвется от боли. Она закинула таблетку в рот и сделала глоток, чтобы запить.
Как ни старалась, она не могла выкинуть Фелана из головы. Он приводил ее в смятение, пугал, но так же и возбуждал.
Это не нравилось ей больше всего. Он был врагом. Она не должна хотеть его прикосновений. Или их поцелуев.
Она закрыла глаза и, мгновенно, образ Фелана заполнил ее разум. Густые, темные волосы спускались ниже плеч, тяжелые и прямые. Черты его лица были жесткие и угловатые, с подбородком, выглядевшим так, словно он был высечен из гранита.
Несмотря на суровость его лица, широкие губы могли изогнуться в умопомрачительную улыбку, которая сводила ее с ума. Но, когда его серо-голубые глаза встретились с ее, весь мир будто перестал существовать.
Она видела только его. Чувствовала только его. Знала только его.
Его высокое тело, с невероятно твердыми мускулами, ощущалось так великолепно рядом с ней. Каждый раз, когда девушка закрывала глаз, перед ее взором представали воспоминания о мимолетном поцелуе, о жаре его тела и желании обвить его руками и ногами, и держать, не отпуская.
Даже зная, что он, скорее всего, был там, чтобы убить ее, она не смогла сопротивляться притяжению. Он был соблазном и опасностью в одной прелестной упаковке.
