— Ты тоже выглядишь неплохо, малыш, — говорит она, устремляясь в мои объятия и целуя меня. Я чувствую, как мой сын перекатывается в ее животике.
— Ты хорошо себя чувствуешь, Принцесса?
— Я чувствую себя великолепно. Свэй меня как следует побаловал. Он даже заставил одного из своих мальчиков массировать мне ноги.
Я сдерживаю свое недовольство, которое возникает при упоминании о другом мужчине, прикасающемся к моей женщине. Сегодня все должно пройти идеально и мое собственнические замашки делу не помогут.
— Можно Ди останется на ужин? Я сказала ей, что мы будем жарить мясо на гриле, и она сказала, что хотела бы провести со мной еще немного времени.
— Конечно, детка, — я обнимаю Ди и веду Иззи к заднему крыльцу.
Я слышу за своей спиной ее судорожный вздох, когда ее глаза охватывают представшую перед ней картину. Наши друзья кричат «сюрприз», и я чувствую, как она вздрагивает, эта дрожь проходит через наши сцепленные руки. Ее рука крепко сжимает мою руку, и я оборачиваюсь. Она выглядит потрясенной, но не от увиденного.
— Эм... Аксель? — зовет Ди изнутри дома. Она стоит за спиной Иззи и смотрит на землю со странным выражением на лице.
— Да?
— О, боже, — произносит она, поднимая голову и встречаясь со мной взглядом, в котором я замечаю панику.
Иззи сжимает мою руку, на этот раз сильнее, и шепчет мое имя.
— Аксель?
Она говорит так тихо, что я с трудом улавливаю свое имя.
Вот дерьмо, ей наверно не нравится.
— Малыш? — снова пытается она. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть ей в глаза и хмурюсь, когда вижу, как на ее висках начинают проступать капельки пота, а на лбу залегают морщинки беспокойства.
— Иззи, что не так?
— ЧЕРТ ВОЗЬМИ, У НЕЕ ОТОШЛИ ВОДЫ! — кричит Грег за моей спиной. Я смотрю вниз и замечаю небольшую лужу воды между ее ног. Ее рука по-прежнему сжимает мою руку, и я понимаю, что моя девочка испытывает боль.
Она чуть напряженно сгибается и ждет несколько секунд, пока пройдут схватки и наступит облегчение, затем открывает глаза и смотрит на меня.
— Он на подходе, — шепчет она, ослепительно улыбаясь.
Все тут же срываются с места. Я быстро веду Иззи к машине. Мы перестали пользоваться пикапом несколько месяцев назад, когда ей стало слишком неудобно забираться в него и вылезать. Ди и Грег бегут к его пикапу, остальные ребята тянутся следом. Эмми кричит, что задержится, убедиться, что все выключено, и позже встретится с нами в больнице. Мне все равно. Пусть хоть весь дом сгорит, мой сын вот-вот появится на свет.
Мы добираемся до больницы вовремя, но к тому времени как приезжаем, схватки становятся гораздо болезненнее, чем раньше, они следуют одна за другой, заставляя Иззи кричать от боли. Это смерти подобно, слышать как ей больно и знать, что я ничем не могу помочь. Я начинаю говорить ей, как сильно я ее люблю и стараюсь успокоить ее словами, пока она не бросает на меня гневный взгляд и не говорит, чтобы я заткнулся нахрен. Как только эти слова вырываются из ее ротика, она извиняется. Моя бедная девочка, если бы я мог сделать это за нее, то сделал бы не задумываясь.
Я останавливаюсь перед больницей и, не глуша двигатель, на всех порах мчусь к ее пассажирскому сидению и несу ее внутрь.
Кто-нибудь переставит автомобиль. Если они не сделают это, то могут отбуксировать его, я ни за что не брошу мою девочку.
Они быстро оформляют нас и помещают в палату. Иззи подключают к миллиону различных мониторов и аппаратов. Мне поясняют, что все они контролируют ее состояние и состояние нашего сына, но я слишком занят, беспокоясь о ней, чтобы обращать внимание на медсестер. Они, кажется, думают, что у нас безграничный запас времени. Почему никто ничего не делает? Хоть что-нибудь!
Проходит примерно около часа, когда она вдруг издает самый громкий, искаженный мукой вопль. Этот крик останавливает мое сердце, и я отчаянно озираюсь по сторонам в поисках помощи. Медсестры приходят в действие и начинают носиться вокруг кровати, включают разную аппаратуру и забрасывают меня указаниями.
Я держу Иззи за руку и пытаюсь помочь ей, но смотреть на ее красивое лицо, искаженное мучительной болью, слишком тяжело.
— Ты прекрасно справляешься, Принцесса. Он скоро появится.
Она пытается улыбнуться, но эта попытка проваливается, когда из нее вырывается еще один крик.
— У вас полное раскрытие, мэм, давайте начнем рожать.
Иззи начинает тужиться, следуя командам врача, а я начинаю медленно умирать изнутри. Мне тяжело справиться с тем, что моя девочка испытывает такую сильную боль. У меня душа разрывается на части, но я стараюсь скрыть это и оказать поддержку, которая ей так необходима. Я вытираю ей лоб мокрой тканью, которую мне сунула в руки медсестра. Я оборачиваю мою руку вокруг ее спины и помогаю ей опереться на нее во время потуг, удерживая ее за ногу другой рукой.
Тридцать минут спустя, после одной затянувшейся схватки, я слышу самый волшебный звук, который когда-либо слышал. Мой сын делает свой первый вдох и издает пронзительный громкий крик.
— Хотите перерезать пуповину, папочка? – спрашивает врач. Я нерешительно киваю головой и беру ножницы. После того как я заканчиваю, медсестры относят его в сторону.
Я смотрю на Иззи и целую ее в лоб. Она встречает мой взгляд и со слезами на глазах говорит:
— Привет, папочка.
И мне этого хватает, чтобы обронить несколько собственных слез.
— Спасибо, Принцесса. Ты сделала меня самым счастливым человеком во Вселенной.
Мы оба затаив дыхание наблюдаем, как медсестры взвешивают нашего сына и заворачивают его в голубое одеяльце. У него на голове крошечная голубая шапочка. Они отдают его в руки Иззи. Когда я вижу ее с сыном на руках, моя кожа покрывается мурашками, а сердце учащенно бьется.
— Идеальный, — шепчет она. Я смотрю на ее лицо и думаю, что она права.
У него крохотное круглое и пухлое личико. Его губки маленькие и образуют идеальный бантик. Он издает тихие мурлыкающие звуки и поджимает губки, демонстрируя ямочку на правой щеке. Я поднимаю шапочку и вижу, что его голову покрывают черные как смоль волосы.
— Он похож на тебя, Аксель.
И правда похож.
Проходит некоторое время, пока врач не заканчивает свои процедуры, а медсестры не начинают выходить из палаты, чтобы отправиться к очередной паре и осчастливить ее так же, как и нас.
Этот момент стоил каждого дня нашей с ней разлуки.
Цельным. Я чувствую себя цельным человеком.
Наклоняясь, оставляю нежный поцелуй на его маленькой головке и вдыхаю его детский аромат, от чего меня снова душат эмоции.
— Мы ждали тебя. Ты такой же идеальный, как мы себе и представляли. Люблю тебя малыш, — я целую его еще раз, после чего мои губы устремляются к Иззи. Я целую ее дважды, а затем осушаю поцелуями каждую слезинку, сбежавшую из ее глаз. — Я очень тебя люблю, Принцесса.
*~*~*
(Иззи)
Наблюдать за тем, как Аксель воркует со своим сыном – самое прекрасное зрелище на свете.
— Я тоже тебя люблю, малыш. Очень сильно.
Аксель отказался пойти и рассказать всем о том, что ребенок родился. Только мы переехали в нашу отдельную палату, как внутрь друг за другом начинают заходить наши друзья. Я поражена тем, что они задерживаются здесь так долго. Я начинаю уставать, но желание друзей познакомиться с нашим сыном не дает мне заснуть.
— О, боже мой! Посмотрите на него, он – само совершенство! — взволнованно шепчет Ди.
Поздравления летят со всех сторон, и мы с радостью разделяем этот момент с нашей семьей. Здесь все без исключения самые важные люди в нашей жизни. Я наблюдаю за тем, как Аксель прижимает нашего сына к груди и размышляю над тем, что он был похож на маленький мячик в огромных руках Акселя, когда слышу, как кто-то спрашивает его имя. Аксель смотрит на меня, улыбаясь, и слегка кивает головой.
Я окидываю взглядом лица наших друзей и объявляю:
— Натаниэль Грегори Рид.
Когда я бросаю взгляд на Грега, меня на мгновение шокируют слезы, скопившиеся в уголках его глаз. Он подходит ко мне и целует меня в макушку.
— Спасибо, крошка. Это многое… многое для меня значит.
Я улыбаюсь ему и смахиваю слезы со своих глаз.
Аксель подходит, протягивает мне Нейта и забирается в постель, располагаясь рядом со мной. Мы все наслаждаемся моментом до тех пор, пока малыш не начинает плакать. Аксель выглядит взволнованным, но я наклоняюсь и шепчу ему на ухо, что пора его кормить. Наша семья уходит быстро (Мэддокс, Бек и Куп) и неохотно (Ди и Грег) прощаясь. Аксель возвращается ко мне. Он обнимает меня за плечи, и я прислоняюсь к его телу, укладывая Нейта так, чтобы Акс мог вместе со мной любоваться его ангельским личиком.
Когда я устраиваю Нейта на своей груди и чувствую, как он впервые робко тянет меня за сосок, я улыбаюсь, глядя на него сверху вниз, и задумываюсь над тем, что судьба наконец-то стала ко мне благосклонна. Судьба радушно протягивает мне свою руку и освещает яркими лучами любви нашу семью.
