Видимо, сообщение о ядерном нападении мы и американцы получили почти одновременно. Вид сверху был бы наиболее удобным, но этим могли похвастаться только наши противники. Они начали буквально выбрасывать свои самолёты в небо, над авианосцем насыщая его ревущими "Хорнетами" и мерно гудящими самолётами ДРЛО Хокай и ПЛО "Орион". На палубе шёл активный прогрев движков противолодочных вертолётов. Мы тоже не теряли времени даром. Но чем раньше уйдёт подводу авианосец, тем меньше его "птиц" будут потрошить потом воду, прошивая противолодочными бомбами, торпедами, минами, буями и ракетами.
- Каштан отключить! Связь по телефонам! Тишина в отсеках!
- БЧ-3 готовность торпедных аппаратов? - только два дежурных торпедных аппарата постоянно заряжены у лодки ракето-торпедами или торпедами. С двух из восьми ТА по походному порядку АУГ можно было и не дёргаться. Только вот дикий, многоцелевой "Лос Анжелос", охотник за нами, которому по уму идти впереди конвоя, в сотне миль от головного кораблика и отслеживать нас, сдуру оказался совсем рядом. И видимо получил тоже радио, что и мы. И вместо того, чтоб притихнуть и вслушаться в окружающее водоглубинное окружение он начал набирать скорость и попытался оторваться от конвоя, двигаясь вперёд и влево на глубине сотни метров. То есть прямо на "Кострому".
- Два готовы на залп! Первый "Гранат" со спецчастью! Второй - "Шквал", с обычной БЧ! - захлёбываясь воздухом, доложил по телефону из торпедного отсека командир минновзрывной части о состоянии дел, - Остальные заряжаем по предварительному раскладу нападения на "корыто", - презрительно обозвал древней стиральной машиной авианосец США капитан-лейтенант на другом конце провода. В динамике телефона прижатого к уху командира слышался отчётливый, но приглушённый низкий лязг, тихий грохот и вполне разбираемое шипение мата торпедистов, заряжающих аппараты по боевому расписанию атаки АУГ.
- Акустик, - весомо сказал командир лодки в телефон, щёлкнув и переключившись тумблерами, - Дальность до цели и пеленг - каждые три секунды, - гидроакустическая группа напряжённо замерла на своих местах, выдавая информацию на боевой информационный центр лодки.
- Четырнадцать миль, тринадцать шестьсот, тринадцать триста, тринадцать - Захват! Двенадцать пятьсот! Двенадцать триста! Есть удержание! Двенадцать! Загрузка БИУС! Торпеда готова к запуску! - доложил боевой информационный пост, но командир тянул, тянул с выстрелом. Он давал возможность дозарядить остальные аппараты своим морякам из БЧ-3. А ещё он подпускал армаду АУГ ближе, ближе и ещё ближе к себе на дистанцию стопроцентного поражения залпом из восьми ТАушек.
- Десять, девять,... - вёла обратный отсчёт гидроакустическая группа, наша подлодка висела чуть движимая вперёд, и удерживаемая в таком положении только искусством боцмана, - Восемь...
- Боцман, механик! После взрыва торпеды малый вперёд! Курс триста! - продолжал строить план атаки капитан АПЛ, - БИЦ загрузить данные по авианосцу в два "Граната" со спецчастью, остальные - на корабли эскорта. БЧ-3 - товсь на перезарядку, два торпедами, два крылышками, два "гранатами", один Шквалом, один УГСТ.
- Есть, БЧ-3, - подтвердили из отсека, - Принято - механик! - донеслось по связи из БЧ-5, - Понял - готов, - раздался рядом голос боцмана. На всём корабле офицеры, мичманы и матросы одевали на себе ДэАшки, проверяли их работоспособность, окидывали взглядом металлическое хозяйство: "Всё ли - по-боевому?" Напряжённое ожидание первого действия росло в экипаже замкнутом в двух титановых корпусах с каждой секундой.
- Семь, шесть пятьсот, шесть, - почти сразу прозвучала команда разрешения, - Первый торпедный аппарат - Залп! Одна торпеда - одна цель!- и шёпотом, в уме, и про себя: "Вот вам! За "Курск" суки! И ничего личного, как там у вас в кино говорят!", - Дальность до авианосца?
- Десять, - коротко доложили с поста боевого управления.
- До кораблей эскорта?
- Шесть. Шесть триста. Семь. Семь пятьсот. Восемь. Восемь семьсот.
- Второй аппарат - Залп! Боцман внимание на рулях! - неслышно открылись люки труб выходных отверстий.
Усовершенствованный "Шквал" вылетел-выплыл выброшенный воздухом из торпедного аппарата. Как вырвавшийся на свободу зверь - встрепенулся, "расправил крылышки" рулей, включил двигатели и, набирая ход, превратился в длинный восьмиметровый пузырь с веретеном внутри, мчащийся со скоростью восемьсот метров в секунду точно в борт приблизившейся американской субмарине. Время реакции американских подводников на такой пистолетный выстрел в упор запаздывало напрочь. И никак они не могли оказать противодействие за те десять секунд, которые понадобились Шквалу, чтобы буквально долететь до субмарины противника сквозь сопротивление водяной толщи. Похожий на огромную иголку он мало того что прошил корпус "Лос-Анжелеса", как нож горячее масло, так ещё и рванул внутри лодки точно под рубкой всеми своими тремястами килограммами спецвзрычатки равными восьмистам килограммам обычного тротила. Американская подлодка качнулась от пинка кавитационной ракеты, подпрыгнула, получая удар расширяющейся русской СИ-6 , вспучилась разрастающимся шаром разрыва и разломалась пополам на стометровой глубине. И начала падать уже двумя частями беззвучно вниз, на тысячеметровое дно, исторгая из себя в море пузыри воздуха, витиеватые струи смазки, куски материала корпуса и человеческие фигурки, мгновенно раздавленные толщей солёной морской воды. Пуск Шквала, взрыв, уничтожение лодки и её гибель мгновенно изменили ситуацию над-, на-, и под водой в нашу пользу. Нежные и чувствительные станции ГАС противника зашкалило, и они на мгновение вырубились от гидроакустического удара. Огромные пузыри вспучились на поверхности моря, выбрасывая мусор утонувшей субмарины. Малый хаос дал возможность минёрам доложить на ЦП.
- Семь аппаратов заряжены и готовы к пуску, - лодку тряхнуло долетевшей взрывной волной, где-то, что упало не закреплённое по штормовому, звонко стукнув, один из офицеров пригнулся над пультом, как от неожиданного выстрела. Винты заработали, лодка медленно тихо-тихо ускорялась, уходя в преследование сбоку и немного сзади походный порядок АУГ. Стрелять надо было немедля ни секунды.
- Залп! - лодка едва заметно вздрогнула, выпуская из себя трёхтонные изделия торпедо-ракет из оставшихся пусковых аппаратов. Экипаж, кроме торпедистов, которые лихорадочно-организованно суетились в тесноте отсека, перезаряжая торпедные аппараты, замер в ожидании результатов. С этой стороны, авианосец прикрывали пять кораблей охранения. Три эсминца, ракетный крейсер, фрегат и судно обеспечения. Боевая система сопровождения и поиска целей сама распределила крылатые ракеты и торпеды по наиболее подходящим целям. Два граната со спецчастью вздыбили морские волны и в грохоте и вспышке стартовых ускорителей выпрыгнули из воды в воздух. Обдавшись паром мгновенно испарённой влаги, включились твердотопливные двигатели, завертелись головки самонаведения и захвата цели, закрутились гироскопы ориентации в пространстве. Почти вместе с ними вырвались из глубины и "Ониксы" беря курс на крейсера и эсминцы сопровождения, фрегат удосужился лишь торпеды от боевой информационной системы подлодки. Подлётное время, противозенитный манёвр, низкая траектория, стелс технологическое покрытие, помехозащищённость, бронирование самых важных частей, увеличение скорости до сверхзвуковой на конечной части полёта и ещё целая куча хитростей сейчас в живую проверялась на практике. Примерно так же оценили ситуацию и другие командиры подлодок. На авианосец и корабли охранения понеслись противокорабельные ракеты с дистанции сто километров, но этим ракетам могло и не хватить времени на прорыв Противоракетной обороны АУГ. Первыми добрались до противника ракеты, выпущенные с "Костромы". В начале подпрыгнул над водой фрегат и разломился, криво обрывая свои обводы. Затем окутались паром и огнём два эсминца. Тритий попытался отбиться от летящей на него ракеты, но ПКР вильнул к гребням волн и резко увеличил скорость до двух "Махов". Взрыв развалил корму корабля, поднимая в воздух с водой ломти обшивки и куски крепкого корпуса. Крейсер совершил начало манёвра и оскалился пусками и трассерами ближней обороны. Несколько снарядов опасно вздыбили волны своим разрывами почти у самого носа крылатой ракеты, которая сбросила маршевый двигатель и запустила твёрдотопливные ускорители, разгоняясь перед своим сверкающим и громким финишем. Запрограммированная на попадание в центр боевого управления ракетного крейсера, она кокетливо вильнула змейкой перед бортом, врезалась в борт, пробила его насквозь, любопытно и назидательно засунула свой нос под надстройку и победно выдохнула пятисоткилограммовой боевой частью. После взрыва крейсер загорелся, потерял ход и с него начали спускать спасательные средства. Тушить корабль, оснащённый пятьюдесятью шахтами с ракетами вертикального пуска, было не чем, дыра в борту с удовольствием принимала воду, укладывая корабль набок. Всё это было до тех пор, пока тяжёлые и угрюмые как громовые точки "Гранаты" не добрались до авианосца. Спецчасть весом в сто килотонн превратила авианосец в слившуюся воедино сверхяркую двойную вспышку. Взрывная волна прекратила борьбу кораблей прикрытия с подлодками, выпустившими дальний залп по конвою. Самолёты и вертолеты, попавшие в удар двух сотен килотонн, беспомощно кувыркались, падая в море. Вот только ракеты, выпущенные по команде объединенной системы управления "Джус" неуклонно шли к выявленным и распределённым системой целям. Обе дальние подлодки попали сразу под несколько приводнившихся торпед Мк48 и Мк24. Ближняя к авианосцу ПЛА "Кострома" вопреки своей близости к американскому корыту выжила, вернее выплыла. Американские эсминцы, которые охраняли авианосец с другой стороны, дальней, где не было нашей подводной лодки, не перенесли поражающих факторов надводного ядерного взрыва, к которым прибавился ещё и всплеск от саморазогнавшихся до безумия реакторов авианосца.
