— Обычно я не опаздываю.
Поттер как-то подозрительно засуетился, явно не зная, как реагировать. Разумеется, это не осталось незамеченным вообще никем.
— Что же, — улыбался профессор. — Вы как раз подоспели к десерту.
Практически вся посуда исчезла, тут же сменившись на довольно большие креманки с мороженым. Остались и бокалы для напитков, как и сами напитки. Рэйвенловец Бэлби с энтузиазмом приступил к поеданию десерта, чем окончательно привлёк к себе внимание Слагхорна. Бэлби в принципе уделял намного больше внимания еде.
— А как ваш дядя, Бэлби? — задав вопрос, профессор тут же решил пояснить присутствующим: — Знаете, я имел удовольствие учить его дядюшку Дамокла. Выдающийся чародей, совершенно выдающийся, и орден Мерлина получил по заслугам. Вы с ним часто видитесь, Маркус?
— Нет, — мотнул парень головой, глядя в креманку и довольно быстро разделываясь с мороженым, держа ложку аж в кулаке — ну точно рэйвенкловская версия Рона. — не очень часто.
— Ну конечно, он, вероятно, человек занятой, — понятливо кивнул Слагхорн. — Для тех, кто не знает — дядя Маркуса изобрёл Волчье Противоядие. А такое без долгой и тяжкой подготовительной работы не сделать. Он работает над чем-то новым?
— Не знаю, — вновь мотнул головой парень, не переставая уделять мороженому внимания больше, чем людям за столом и беседе. — Он с отцом не ладит… Папа говорит, что зелья — это дрянь… И что самое хорошее зелье… это рюмка крепкой настойки…
От такого заявления Слагхорн сморщился, словно какой-то сухофрукт, а те, кто посообразительнее, улыбнулись — это надо же заявить подобное мастеру зельеварения!
— Минус один, — на грани слышимости шепнула Дафна, взглянув на меня с улыбкой, на которую я не мог не ответить симметрично.
— Однозначно.
— А как дела у ваших братьев, мисс Уизли? — Слагхорн оперативно нашёл следующую мишень для допроса. — Я весьма наслышан о Фреде и Джордже Уизли. Удивительные таланты, поразительные! А как стремительно они ворвались в бизнес — просто загляденье. Я даже сожалею, что не учил их лично — уверен, я многое мог бы дать им на поприще зельеварения, а уж сколько идей…
— Прекрасно, сэр, — ответила Джинни без всякого стеснения. — Должна сказать, мало кто ожидал от них таких успехов. Родители всегда жаловались на их непоседливость и абсолютное нежелание следовать более… классическому пути хороших оценок и работе в министерстве.
— О, бросьте, мисс Уизли, — с улыбкой отмахнулся профессор. — Иногда, чтобы стать кем-то значимым, чем-то большим, необходимо вырваться за привычные рамки. Ваша манера исполнять чары тоже довольно уникальна, и это по моему мнению, далёкому от экспертного.
— Профессор Флитвик не особо одобряет, — улыбнулась Джинни.
Так, слово за слово, десерт был практически доеден, а значит на этом довольно забавном, как по мне, мероприятии, мы задержимся ещё максимум на полчаса.
— Мисс Грейнджер, — Слагхорн, кажется, готов перейти к разговору с последними из своих гостей в лице моей сестрёнки и Поттера. — А чем занимаются ваши родители в мире магглов?
Занятно то, что меня он спрашивал о моих личных достижениях, а Гермиону — о наших родителях. Разделение тем? Логично, хотя я бы добавил пару вопросов и о достижениях или планах, как волшебницу.
Гермиона на секундочку притормозила с ответом, что неудивительно — родители других ребят так или иначе довольно интересны, как волшебники, с достижениями. Даже мать Забини известна не только обворожительной красотой и семью браками, оканчивающимися таинственной смертью исключительно богатого избранника, но и достижениями в области зельеварения и рун. Хотя, различные сплетники и прочие «элиты» общества говорят только об этом — магические достижения, как и научная деятельность в обычном мире, является темой для малочисленных слоёв населения.
— Наши с Гектором родители дантисты.
И тишина. И эта вот тишина вызывала у меня непроизвольную улыбку. Дафна, похоже, посчитала, что подобная атмосфера будет меня немного раздражать, и её рука оказалась поверх моей, но взглянув в мои глаза, где можно было прочитать лишь веселье, тоже улыбнулась. Она, к слову, проведя некоторое время в том числе и в их компании, прекрасно понимала, что это за отрасль медицины.
— Они людям зубы лечат, — пояснила сестрёнка, ощущая дискомфорт от всеобщей тишины, в которой только Бэлби звенел ложкой о креманку, выскребая последние капли мороженого.
— Как захватывающе, — поддержал разговор Слагхорн. — А дантист считается опасной профессией?
— Нет, — качнула головой Гермиона, но по молчанию поняла, что требуется какая-то история. Вот только таких историй, связанной именно с зубами нет. Ну, почти.
— Стоит вспомнить, — заговорил я, — что, родители наши не так уж и молоды, а например, отец наш не сразу стал дантистом. В молодости он и в Королевских вооруженных силах служил, участвовал в урегулировании конфликтов в нескольких горячих точках по всему миру. Позже он мог пойти в Королевскую Гвардию, но решил получать профессиональное медицинское образование. Миона, ты же и сама это помнишь.
— Да, в самом деле, — она неловко улыбнулась. — Если я правильно помню, отец хотел продолжить военную службу будучи врачом, но в итоге вступил в организацию «Врачи без границ».
— Какая насыщенная жизнь, — Слагхорн внимательно слушал, с пониманием, причём не наигранным. — А чем занимается эта организация? Хотя, исходя из названия, кое какие мысли у меня есть.
— Это международная организация, — Гермиона оседлала своего коня под названием «вытащим из памяти факты», и почувствовала себя уверенней, — в которой врачи, маггловские аналоги целителей и колдомедиков, отправляются в самые разные точки мира, помогая людям. В места военных конфликтов, природных катастроф, различных бедствий и эпидемий. Ну а потом он повстречал нашу маму, переквалифицировался в дантиста, более мирную, спокойную и прибыльную специальность. Вместе они открыли свою частную клинику.
— Так что, — подхватил я мысль, — дантист — профессия не опасная. Но ею отец занялся, обретя семью. А всё, что было раньше, опасно и даже очень.
— Это, на самом деле, очень похвально, скажу я вам, — улыбался довольный Слагхорн. — Оставить дорогу приключений и путешествий ради семьи. Получается, мистер Грейнджер, стремление к целительству у вас наследственное?
— В какой-то мере, сэр.
Гермиона благодарно кивнула мне, тоже поняв, как мои ремарки помогли ей быть более уверенной. Кивнула, и заметила, как МакЛагген строит разные рожицы, должные, в его понимании, казаться очень соблазнительными. Её аж передёрнуло. Нет, если бы он был ей симпатичен, я бы может быть ничего и не сделал, но это совершенно не так, да и он откровенно паршивый человечек, по крайней мере пока. Так что…
Когда МакЛагген демонстративно для Гермионы решил облизать кончик своего пальца, я небольшим воздействием заставил его этот палец очень сильно прикусить, попутно убедившись, что просто так он челюсть не разожмёт.
— М-м… а-а-а… — он вскочил с места, прикрывая свободной рукой рот, в котором «застряла» вторая рука.
— Мерлинова Борода! — Слагхорн тут же обеспокоился происходящим. — Мальчик мой, что случилось?
Вопли, подвывания и всхлипы со стороны МакЛаггена, наряду с его попытками сделать хоть что-нибудь с челюстью, чтобы та отпустила руку, суета профессора и
