— Давай показательные выступления организуем, — предложила я, — кто лучше выполнит самые сложные фигуры высшего пилотажа. Или проходить полосу на скорость, как мы с Малфоем в прошлом году. Можно даже какой-нибудь приз придумать. Чисто символический.
К нашему разговору прислушивались.
— А что за соревнования? — спросила Дафна Гринграсс.
Мы с Шеймусом начали рассказывать. Дин внес несколько идей. Участвовать захотели многие. Мы довольно быстро обговорили все общие моменты и отправили «делегацию» к Хэнксу.
— Можно и устроить, — сказал он, — я могу судить. Распишем правила, назначим комментатора и вперед. Это будет не хуже квиддича. Даже интереснее и зрелищнее.
В этом году Колин не остался без метлы. И довольно приличной, кстати. Деннис сверкал глазами и тоже рвался в полет. Действительно, не квиддичем единым. К тому же при индивидуальных соревнованиях не так сильно будет соперничество факультетов. Тем более что на баллы мы не претендовали.
И пусть только попробуют запретить!!!
Запрещать не стали. Более того, первые соревнования назначили на ближайшую субботу. Для начала надо было выполнить несколько фигур высшего пилотажа в произвольном порядке. Вот это я понимаю! Это не за мячиком с крылышками гоняться и от бит с бладжерами уворачиваться. Тут все зависит от тебя и твоего мастерства. От нашей «банды» выступали я, Фэй, Дин и Шеймус. Мэгги пока не рискнула. Остальные собирались болеть. Лаванда и Парвати привлекли девочек к рисованию плакатов. Регистрировал желающих соревноваться Хэнкс. Мадам Помфри согласилась поприсутствовать с аптечкой. А страховать вместе с Хэнксом должен был Люпин. Блин… вот к Дженнингсу, несмотря на подставу со змеей, я испытываю больше доверия. Вся надежда на Снейпа и Флитвика, которые, разумеется, не бросят своих. Ну и чужим тоже в помощи не откажут.
Итак, в обязательную программу входили: одна мертвая петля, бочка минимум в один оборот, скоростное маневрирование среди летающих преград и… финт Вронского. Все-таки Хэнкс не прочь обновить состав команд. Ну и ладно. Некоторых желающих до соревнований не допустили. Близнецы Уизли тут же организовали тотализатор. У них бы так соображалка на учебу работала.
Времени оставалось всего ничего. К тому же новшеством заинтересовался Попечительский Совет. Было решено, что на первых соревнованиях они будут присутствовать, чтобы понять, стоящее это дело или лучше запретить. К тому же участникам разрешили пригласить родителей. Эх, жалко, что Барти прийти не сможет! Но дед ему в думосбросе покажет, можно не сомневаться.
Директор не возражал, Флитвик спешно расширил трибуну, на которой обычно сидели преподаватели. Все-таки несолидно дамам и господам сидеть среди вопящих школьников.
Гости прибыли вскоре после завтрака и сперва с интересом осмотрели нашу полосу препятствий. Я поздоровалась со знакомыми, потом мы с Мэгги проводили деда на трибуну. И я отправилась к участникам.
Сперва речь толкнул Дамблдор, правда, трепался он недолго, похоже, действительно сдает. Потом Хэнкс объяснил всем правила и объявил жеребьевку. Кое-кто из квиддичистов тоже участвовал. Малфой был, понятное дело, в первых рядах. Мне достался номер пять. Комментировал не Джордан, а парень с Райвенкло, фамилию которого я не знала. Первым выступал Захария Смит. Финт Вронского ему не дался, но парень сумел выйти из крутого пике.
Круче всех выступили Малфой и Фэй. Они не ограничились однократным исполнением сложных фигур. Наступила моя очередь. Предельная концентрация. Сигнал…
Я мгновенно разогнала метлу до максимальной скорости. Мертвая петля, бочка на четыре оборота, еще одна мертвая петля. Рев трибун оглушал. Теперь слалом среди висящих на разной высоте и медленно перемещающихся во всех направлениях шестов.
— Гер-ми-о-на! — скандировала наша трибуна. — Гер-ми-о-на!
Я поднялась повыше, резко наклонила древко. Земля приближалась на чудовищной скорости. Это завораживало, казалось, что остановить это безумное скольжение может только встреча с твердой поверхностью. Но я совладала с собой и сумела выровнять метлу. Ну а теперь… И две подряд мертвые петли перед самой преподавательской трибуной. Ф-фу…
Над трибуной Гриффиндора взвились яркие ленты, появилась светящаяся надпись: «Гермиона Крауч! Мы в тебя верим!». Приятно, черт возьми.
— Гарри Поттер! — объявил комментатор.
Ого, нас с Малфоем решили подвинуть с пьедестала. Но посмотреть стоит. Наш Избранный выдал всю программу на бешеной скорости, повторил мой трюк с мертвыми петлями. А при исполнении финта Вронского опустился на пару дюймов ниже. Пижон. Но это была заявка. Хорошая заявка на лидерство. И на членство в клубе крутых и богатых. Да, Уизли в пролете. Теплый свинарник может понравиться сиротке из чулана, но только в том случае, если сиротка полностью сломан и затюкан. А Поттер не таков. У него острые зубы и большие амбиции. Как по мне, так нормально.
Ну, что — по итогам соревнований первое место занял Поттер. Второе разделили мы с Малфоем, он летал намного быстрее Фэй. Моя подруга разделила третье место с Гринграсс. Что показательно, далеко не все квиддичисты смогли выполнить финт Вронского, который не представлял большой проблемы для тех, кто постоянно тренировался на полосе препятствий. Нам не надо было оглядываться на команду, смотреть на других, выполнять план капитана.
Кажется, мы изобрели новый вид спорта.
Что самое приятное, мистер Браун приготовил для нас симпатичные кулоны с указанием занятого места, даты и круговой надписи: «Первые соревнования по полетам на приз Хогвартса». На них тут же были выгравированы имена победителей. Остальные участники соревнований получили не менее красивые значки. Очаровательно!
Церемония награждения была веселой. Мы важно пожимали друг другу руки и позировали нанятому Малфоем фотографу и Колину Криви. Дед тут же заказал все колдографии, на которых буду я. А потом было угощение за счет родителей участников соревнований. Море мороженого, горы конфет и пирожных. И газировка. Все как положено.
— Это было круто, Поттер! — сказала я, протягивая руку.
— Спасибо, Крауч! — пожал мне руку он. — Я скопировал тебя.
Да, неплохая заявка.
— Сами видите, задатки у многих ребят хорошие, — говорил Хэнкс, — а мест в командах мало. Пусть летают.
— Моя внучка много говорила про вашу полосу препятствий, — сказал дед, — замечательная вещь. Примите мои поздравления.
А я поймала на себе полный ненависти взгляд Джинни Уизли.
И ничего удивительного для меня в этом не было. Ожидаемо и противно…
Еще в прошлой жизни я всегда разделяла актеров и созданные ими образы. Надо мной посмеивались подружки в школе — я не помнила фамилий. И влюблялась, конечно, но в героев. В капитана Немо и в Мориса Джеральда. В рыцаря Айвенго и Квентина Дорварда. И какое мне было дело до реальных мужиков с их женами, детьми, тещами и домашними питомцами? А другие не отделяли лицедеев от книжных и киношных героев. Ждали от обычных мужиков необыкновенных чувств и поступков. Кто-то даже проникал в гримерки и караулил у подъезда. Меня это шокировало. Я была благодарна за прекрасную сказку, но никогда не смешивала реального человека с грезой. Тем более что реальные люди часто с этой грезой резко контрастировали.
А ведь были не только актеры и актрисы, но и люди, действительно достигшие многого. Или совершившие подвиг. К ним тоже часто относились, как носителям определенной функции, а не как к живым людям.
Джинни Уизли выросла на сказках о Гарри Поттере, не имеющих никакого отношения к реальности. Героический младенец в этих историях совершал все подвиги, которые полагались сказочным героям. Спасал, побеждал и укрощал. И выглядел очень внушительно и привлекательно на картинках. Реальный худосочный лохматый очкарик смотрелся на этом фоне, как пони рядом с рыцарским боевым конем в полной сбруе. Вел он себя отстраненно, держался замкнуто. Большинство ребят быстро успокоились на его счет и воспринимали спокойно. Джинни же так и не поняла, что «наш» Поттер та еще скрытная и хладнокровная зараза со своими планами на жизнь и целями в этой жизни. К тому же девочка так и не переросла того периода взросления, когда дети отождествляют себя с героями сказок и книг. Она искренне считала себя сказочной принцессой и собиралась царственно принимать знаки внимания от своего героя. Посредственная внешность, неумение себя вести, неряшливый вид — все это было неважно. В ее мечтах она была Прекрасной Дамой. Над ней естественно смеялись, но и это ее не останавливало. «Они все мне просто завидуют. Я всем еще покажу», — такие мысли без легиллименции читались на ее личике. Даже показательный разнос от Поттера ее не остановил. «Он просто еще не понял своего счастья, а она подождет». В общем-то, таких дурех везде хватало, у многих даже с возрастом не проходит. Так и вспомнилось: «Дорогая редакция, ведь правда же, что если мальчик при виде меня плюется и переходит на другую сторону улицы, то это значит, что он в меня влюбился?» Как говорится, без комментариев.
