- Перерезал ему глотку, - ответил Старбак. - Видишь ли, не хотелось всполошить весь лагерь выстрелом.
Адама передернуло.
- Ты убил человека из-за каких-то кофейных зерен?
- Плюс немного виски и сушенных персиков, - с воодушевлением добавил Роберт Декер. - Тамошние газеты посчитали, что это были сочувствующие отступникам. Партизаны, вот как они нас назвали. Партизаны! Нас!
- А на следующий день мы продали десять фунтов кофе дозорным янки на другой стороне реки! - гордо добавил Амос Танни. Адам слегка улыбнулся, а затем отказался от предложенной ему кружки кофе, заявив, что предпочитает обычную воду.
Он сидел на земле и слегка морщился, когда переносил вес на свою раненную ногу. У него было такое же, как и у отца широкое лицо, небольшая квадратно подстриженная бородка и голубые глаза.
Это было лицо, как всегда думал Старбак, неподдельной честности, хотя казалось, что в эти дни Адам потерял свое прежнее чувство юмора, сменив его постоянной тревогу обо всех мировых проблемах. После трапезы двое друзей прошлись по краю луга на восток.
Сделанные из дерева и травы землянки Легиона все еще стояли на своих местах, выглядя, как покрытые дерном свинарники. Старбак, притворявшийся, что слушает рассказы своего друга о штабной жизни, на самом деле думал о том, как же ему нравилось жить в этих землянках.
Когда он ложился спать, то чувствовал себя как зверь в логове - надежно. Его старая спальня в Бостоне со стеновыми панелями из дуба и широкими сосновыми досками пола, газовыми покрывалами и внушительными книжными полками казалась теперь мечтой, чем-то из другой жизни.
- Удивительно, но мне нравится находиться в стесненных обстоятельствах, - вслух произнес он.
- Ты слушал, что я тебе говорил? - спросил Адам.
- Извини, замечтался.
- Я говорил о Макклелане, - сказал Адам.
- Все сходятся во мнении, что он гений. Даже Джонстон говорит, что он действительно был самым умным парнем во всей прежней армии штатов. - Адам говорил с воодушевлением, словно Макклелан был командующим армией южан, а не лидером Потомакской армии северян.
Адам глянул направо, потревоженный неожиданным крещендо в звуке ружейной пальбы, доносившейся из леса над рекой.
Последний час стрельба была беспорядочной, но теперь усилилась до непрерывного треска, похожего на звук горящей сухой древесины. Бешеная стрельба продолжалась приблизительно полминуты, а затем снова притихла до спокойного и монотонного рокота.
- Скоро они должны будут переправиться обратно в Мэриленд! - гневно сказал Адам, словно его задевало за живое упорство янки в стремлении закрепиться на этом берегу реки.
- Так расскажи мне поподробней про Макклелана, - попросил Старбак.
- Его ждет блестящее будущее, - оживленно ответил Адам.
- Видишь ли, такое случается на войне. Старики начинают сражения, а затем их сменяет молодежь с новыми идеями. Говорят, Макклелан - новый Наполеон, Нат, помешанный на порядке и дисциплине.
Адам остановился, очевидно забеспокоившись, что, может быть, слишком уж увлеченно рассказывал о новом генерале противника.
- Ты действительно перерезал человеку глотку из-за кофе? - неуклюже спросил он.
- Это было не совсем хладнокровным убийством, как его описал Декер, - ответил Старбак.
- Я пытался заставить его умолкнуть, не причинив вреда. Я не хотел его убивать.
На самом деле в тот момент он был до смерти перепуган, дрожал и запаниковал, но он знал, что безопасность его людей зависела от молчания маркитанта. Адам скорчил гримасу.
- Не могу себе представить, как можно убить человека ножом.
- Ну, я и сам не мог себе представить, что мне придется это делать, - признался Старбак, - но Траслоу заставил меня попрактиковаться на свиньях, и это не так уж сложно, как ты себе представляешь.
- Боже мой, - прошептал Адам. - На свиньях?
- Только на молодых, - объяснил Старбак. - Их невероятно трудно убить. Кажется, что Траслоу делает это так легко, но он всё делает легко с виду.
Адам размышлял над идеей попрактиковаться в умении убивать, будто это было издержками военного дело. Это выглядело так драматично.
- Разве ты не мог просто оглушить несчастного? - спросил он. В ответ Старбак засмеялся:
- Я должен был убедиться, понимаешь? Конечно, мне пришлось поступить именно так! Жизнь моих людей зависела от его молчания, а нужно всегда заботиться о своих людях. Это главное правило воинского дела.
- И этому тебя научил Траслоу? - спросил Адам.
- Нет, - Старбак был удивлен вопросом. - Разве это правило не очевидно?
Адам промолчал. Он размышлял, и уже не в первый раз, о том, насколько они были непохожи. Они познакомились в Гарварде, где, казалось, нашли в друг друге те качества, которых не доставало каждому.
Старбак был импульсивен и непостоянен, Адам же вдумчив и старателен; Старбак был рабом своих желаний, тогда как Адам отчаянно пытался следовать жестким правилам своей суровой совести.
И всё же, несмотря на эти различия, их дружба крепла, перенеся даже напряженность в отношениях, последовавшую за битвой при Манассасе.
Отец Адама в Манассасе ополчился против Старбака, и тот теперь поднял эту деликатную тему, спросив, считает ли Адам, что его отцу поручат командование бригадой.
- Джо хотел бы, чтобы он получил бригаду, - неуверенно произнес Адам. "Джо" был Джозефом Джонстоном, камандующим армией конфедератов в Виргинии.
- Но президент не особо прислушивается к Джо, - продолжал Адам, - он больше ценит мнение Бабули Ли.
Генерал Роберт Ли начал войну с раздутой репутацией, но заслужил прозвище "Бабуля" после неудачной мелкой стычки на западе Виргинии.
- А Ли не хочет продвижения твоего отца? - взбодрился Старбак.
- Так мне сказали, - подтвердил Адам. - Ли, очевидно, полагает, что отца следует послать на переговоры в Англию, - улыбнулся Адам, - а мама считает, что это великолепная идея. Думаю, даже ее недомогание испарится, когда она сможет выпить чаю с королевой.
- Но твой отец хочет получить бригаду?
Адам кивнул.
- И забрать обратно Легион, - прибавил он, совершенно точно зная, почему его друг поднял эту тему. - А если он его получит, Нат, то потребует твоей отставки. Полагаю, он всё ещё убежден, что ты убил Итана, - Адам говорил о смерти человека, который должен был жениться на его сестре.
- Итана убил снаряд, - настаивал Старбак.
- Отец этому не верит, - печально заявил Адам, - и никогда не позволит себя в этом убедить.
- Тогда буду надеяться, что твой отец отправится в Англию пить чай с королевой, - беспечно заявил Старбак.
- Потому что ты и правда намерен остаться в Легионе? - спросил Адам с ноткой удивления.
- Мне здесь нравится. И я им нравлюсь, - Старбак говорил с легкостью, пытаясь скрыть свою пылкую привязанность к Легиону.
Адам сделал несколько шагов молча, а вдалеке всё громыхала стрельба, будто на какой-то другой войне.
- Твой брат, - неожиданно заявил Адам, а потом замолчал, словно подозревая, что переходит к скользкой теме.
- Твой брат, - снова начал он, - до сих пор надеется, что ты вернешься на Север.
- Мой брат? - Старбак не мог скрыть удивления. Его старший брат Джеймс был взят в плен в битве при Манассасе и теперь содержался в Ричмонде.
Старбак послал Джеймсу в подарок книги, но не попросил увольнительную, чтобы его навестить. Он находил любые встречи с членами семьи слишком болезненными.
- Ты его видел?
- Лишь выполняя свой долг, - подтвердил Адам и объяснил, что в его обязанности входило составление списков пленных офицеров для взаимного обмена между Севером и Югом.
- Иногда я посещаю тюрьму в Ричмонде, - продолжал Адам, - и видел Джеймса на прошлой неделе.
- Как он?
- Похудел, очень бледен, но надеется, что его освободят в обмен на северян.
- Бедняга Джеймс, - Старбак не мог представить своего тревожного и педантичного брата военным. Джеймс был очень хорошим адвокатом, но всегда ненавидел неопределенность и авантюры, а именно это компенсировало опасности и дискомфорт войны.
- Он беспокоится за тебя.
- А я беспокоюсь за него, - небрежно повторил Старбак, надеясь избежать неизбежной, как он предполагал, проповеди со стороны своего друга.
- Он наверняка обрадуется, что ты посещаешь молитвенные чтения, - пылко заявил Адам. - Он беспокоится за твою веру. Ты ходишь в церковь каждую неделю?
- Когда могу, - ответил Старбак, а потом решил, что лучше сменить тему. - А ты? Ты-то сам как?
Адам улыбнулся, но ответил не сразу. Он покраснел, а потом рассмеялся. У него явно было полно новостей, которые он стеснялся выложить вот так сразу, но хотел, чтобы из него их вытянули.
- У меня всё действительно прекрасно, - заявил он, приглашая к продолжению. Старбак совершенно точно понял эту интонацию.
- Ты влюбился.
Адам кивнул.
- Думаю, что, наверное, так оно и есть, - он говорил так, будто сам себе не верил. - Да. Правда.
Застенчивость Адама наполнила Старбака нежностью и радостью.
