не воспринимал, хотя он, как начинающий маг, и мог очень скоро стать тем самым «пшиком». – Серая магия, магия людей, может пропасть? Но почти все маги могут творить заклинания или в темной, или в светлой области спектра.
– Вот чем ты слушал… – вздохнула Флори, которая явно была недовольна, что друг не выразил согласия прямо сейчас стать кое-кем большим. – В пророчестве говорится, что сначала светлая и темная магия уничтожат серую, а затем придет их черед. И это там сказано просто прямым текстом: «Но длилось мгновенье на карте эпохи содружество звезд и луны». Причем, пророк назвал Солнце звездой, что подтверждает то, что он знал много для своего времени.
– Почему придет их черед? – возразил Лис, попытавшись аккуратно спихнуть подругу с коленей, но та уперлась, и у него ничего не вышло.
– Потому что четыре вида магии могут существовать только все вместе.
– Ну, как бы их три.
– Вообще-то как бы пять, – фыркнула девушка. – Вспомни кольцевую модель.
– Она считается неверной, – покачал головой парень.
– А может нет!
Вима схватила карандаш и прямо на странице древнего религиозного трактата нарисовала круг, затем перечеркнула его косым крестом и ткнула в верхнюю четверть.
– Это тьма. Внизу свет. Справа и слева серая магия. Их две, и это объясняет, что серая магия сильнее других. Просто ее больше. А в центре есть точка сестры из пророчества.
– Вообще-то свет всегда рисуют сверху, – усмехнулся студент. – Так исторически сложилось, по аналогии с сутками. День, ночь, утро и вечер.
– Ну это же схема вимов. А мы владеем именно тьмой. Вот и рисовали свою магию повыше, – хихикнула девушка. – А что кольцевая модель говорит о центре?
– А ничего. Нет в ней никакой «сестры».
– А в пророчестве есть! И по нашим представлениям это кровь. Кровь, которая растворена во всех существах, созданных кем-то великим из улучшенных ещё в древности людей. В нас, вимах. В фэйри, или как они себя величают – эльфах. Ну и в дварфах, или по другому гномах.
– А вы скромняги, – улыбнулся Лис.
– Что есть, то есть. Но главное то, что по пророчеству эта самая кровь может остановить катастрофу. А катастрофа неизбежна. Когда магия совсем исчезнет, ян-курхаи захватят остатки этого мира. Они слабы как маги и потеряют при исчезновении магии меньше других. А наши маги… Станут просто воинами. И наши войска ничего этим бронированным монстрам сделать не смогут. Про конец людей в пророчестве написано тоже прямо. Эпоха двуруких закончится, потому что их убьют четырехрукие. Скарабеи.
Лексис задумался. Ну да. Огромные бронированные существа с четырьмя руками уже очень давно захватили почти весь этот мир. Еще их часто называли насекомыми или жуками за шесть конечностей. Но от насекомых ян-курхаи отличаются очень сильно, да и вообще, они судя по всему не из этого мира. Но в любом случае, огромные размеры и невероятное количество делают их чрезвычайно опасными.
И только маги могут оборонять от их несметных легионов остатки человеческих земель. И самым большим из этих остатков является как раз Европа.
Но верить в пророчество вимов не сильно хотелось, да и оставалась надежда, что падение плотности серой маны явление временное, поэтому он возразил:
– Уже почти год ходят слухи, что в северной части Африки собираются совершенно невероятные скопления этих монстров. Год назад ждали большого нашествия, но оно не случилось. Как говорят у нас в университете, похоже на то, что несколько государств ян-курхаев заключили союз и решили собрать такое войско, с которым людям уже не справиться. И сейчас первое, что пришло в головы нашим магистрам, это то, что у нас как-то нашли способ понизить плотность серой маны, чтобы эти монстры лишились магии.
– Как и люди, – усмехнулась вима.
– Люди не все! И многие маги владеют светлой и темной магией, а особенно церковь. Там хватает светлых колдунов. Да по большому счету каждый священник – это светлый маг.
– А еще есть некроманты, владеющие тьмой, – кивнула Флори. – И как ты сказал, светлая и темная магия усилились. Если так продолжится, то церковники и некры могут задать ян-курхаям перцу. Но… Но это нисколько не противоречит пророчеству. Сначала люди потеснят монстров, но потом пропадет вообще вся мана. Этот мир станет как твой родной, без капли магии.
– Не скажи, – улыбнулся Лис. – В нашем мире ты выпила трех негодяев и получила с них уйму темной маны.
– Я рада, что ты согласен с тем, что мы, вимы, высшие существа, – улыбнулась Флори и покрепче прижалась к другу. – Ведь только мы можем получать темную ману из крови.
– А обычные вампиры? А некроманты, который получают черную силу от смерти? И церковники, кстати, получают светлую ману от молитв паствы.
– Если ты такое скажешь в университете, то тебя оттуда выгонят мокрыми тряпками, – фыркнула девушка. – Точнее, если ты это именно так скажешь. А хотя о чем это я? У вас очень умные магистры, но они просто забывают, что все, кроме вимов, ману получают, приумножая уже имеющуюся в своих запасах. Или находясь в океане маны. Я точно даже не знаю, но может ты мне поможешь? Только сначала подумай.
– Серые маги пополняют свой резерв просто из маны, которая рассеяна вокруг, – принялся рассказывать парень. – И ее много. Темные и светлые маги получают ману своего спектра так же, но её намного меньше. Но они могут получать ману еще и от людей. И вот ее уже очень много. Святоши при молениях прихожан, а некроманты от смерти. Не обязательно убивать, можно и кладбище разворошить.
Лис задумался, а затем медленно добавил:
– Но темная и светлая мана получаются из серой. То есть, ты хочешь сказать, что если серой маны совсем не останется, то сразу пропадут и темная и светлая?
– Вот! Стоило подумать, и ты сам до всего дошел. Умничка! – улыбнулась вима, и Лексис вдруг обратил внимание, что она забылась и стала разговаривать с ним немножко свысока. Но ставить подругу на место он не стал, потому что такой она нравилась ему больше. Смелой в словах, а не изображающей из себя чуть ли не рабыню. Лучше бы,
