От Марата Эльдаровича тишина. Курить по-прежнему не получается.
Наскоро принимаю душ в Вериной ванной комнате для гномов, то и дело, упираясь локтями в стены, затем начинаю одеваться. Понимаю, что забыл захватить чистую майку, а сегодняшнюю одевать не хочется, брезгливо бросаю ее на пол. Оборачиваю полотенце вокруг бедер, выхожу в комнату:
- Вер, у тебя же есть для меня чистая футболка? - слова застревают в глотке, обрываясь, как и желание существовать в принципе. Так бывает, когда приходится раздеваться перед врачами или вообще раздеваться. Я называю свою реакцию на ужас в глазах других, увидевших меня голым, - минутой слабости.
Этого еще не хватало.
В крошечной комнате помимо Веры находятся еще два человека: незнакомые девушки лет двадцати пяти. Увидев меня, одна из них ойкает, зажимает ладонями рот, а другая - выпучивает глаза, хватается за сердце, выдавая что-то вроде "Господи, спаси и сохрани нас всех". Спасибо, что не перекрестилась.
- Добрый день, - говорю коротко, бросаю взгляд на покрасневшую до ушей Веру, и быстро ретируюсь обратно, борю порыв для верности закрыться на защелку. Неудобно получилось.
А она ведь стукнула в дверь и что-то сказала несколько минут назад, но я не расслышал. Просовывает мне одежду, натягиваю, упаковываюсь полностью, даже рукава толстовки раскатываю, максимально натягивая на кисти рук. Жаль, что не поможет. Зачем-то перекладываю гель для душа с верхней полки на нижнюю. Замираю, глядя на густой, насыщенно пахнущий гель, оставшийся в ладони, смешивающийся с чем-то красным, жидким. Упаковка в ладони дала трещину, порезался об острый край.
Наверное, уже не стоит предлагать вместе поужинать где-нибудь в честь праздника. У Веры же День Рождения сегодня. Мы, правда, вчера ночью уже начали отмечать, но собирались сегодня продолжить. В качестве подарка решил пока не говорить, что ее обнаженное фото занимает уже тринадцатое место на Фестивале, голосование идет полным ходом. Главное, чтобы в десятку не вошло, о первых десяти работах делают обзоры популярные блогеры, реклама идет колоссальная. Тринадцатое место - неплохо, я полностью удовлетворил свои амбиции. Пожалуйста, хватит за меня голосовать. Прекратите.
- Это не заразно, - говорю, выходя из ванной. Девушки смотрят на меня слегка округлившимися глазами, надеюсь, не будут требовать деньги на психоаналитика, а то мне самому на него в последнее время едва хватает.
Вере неловко и передо мной, и перед ними. Спорим, они поглядывают на нее, гадая, как она это делает, трахается с уродом, сколько водки выпивает перед этим, как сильно зажмуривает глаза, представляя, что вместо лысого чудища ее имеет Райан Рейнольдс или какая-нибудь другая звезда.
- Классные татуировки, - говорит мне одна из них - полненькая блондинка, довольно симпатичная. Вера пытается нас познакомить, называет имена, которые мгновенно вылетают из памяти.
- Спасибо. Хочешь, и тебе сделаем? У меня абонемент, - подмигиваю. Она снисходительно улыбается, а другая, темненькая, в очках и построже, выразительно смотрит на Веру. - Шучу, - добавляю. Тоже смотрю на Веру: - Поеду, дела есть. Если что, звони, ладно?
- Я провожу, - Вера следует за мной, а на лестничной площадке просит задержаться. - Милый, прости, что так вышло. Я тебе говорила, что ко мне подружки приедут. Забыл?
- Нет, это я специально, - усмехаюсь.
- Тогда ладно.
- Арина опять не пришла, представляешь. Не отвечает на звонки, пробовал набирать с разных номеров. Еще физиономия этого Марка кажется смутно знакомой, но никак не могу вспомнить, где его видел. Хоть раз бы еще встретиться.
- Это очень странно, Вик. У нее сотни фотографий в Инстаграмме, а с Марком - ни одной. И фамилию не называет. У Арины вся жизнь напоказ. А стоит начать говорить о Марке, у нее или батарея садится, или тема вдруг переводится. Что-то она скрывает.
- Докопаемся. Ты ей звони периодически, если возьмет трубку - сразу мне сообщи, хорошо?
- Конечно.
- Держи, - протягиваю ей ключи от машины и кредиту, - развлекайтесь. С Днем Рождения, Вер. Двадцать четыре - это круто.
- Чувствуется, что долго думал над поздравлением. Душу вложил.
- А то. Заправишь полный бак?
- Конечно. Точно ничего, что оставляю тебя без машины?
- Нормально. Хочу пройтись. Еще раз прости, что так вышло с подружками.
- Пообещай, что не будешь расстраиваться. Я по этому поводу не комплексую, ты тоже не смей. Да и не перед кем, честно. Мне нет дела, что они подумают.
Киваю. Вставляю наушники, вприпрыжку спускаюсь по лестнице, натягиваю капюшон посильнее, быстрым шагом следую в сторону дома.
Вот он я, на виду, пешком иду. Марат Эльдарович, ну сделай уже следующий шаг, ожидание - невыносимо. Не прячусь я ни разу, готов. Пока на нервах, в предвкушении финала, совершаю ошибку за ошибкой. Прошлое накатывает, выжимает с трудом заслуженное светлое капля за каплей, душит, жжется. Не рехнуться бы, вцепиться зубами во что-то. В кого-то. В Веру. Урод, сам падаешь, и ее тянешь. А пальцы автоматом ее за плечи держат, знаю ведь, если отпущу, конец придет. Не нужен мне кислород, который она не выдыхает. Не будет он усваиваться. Влюбился по уши.
Жду суда, как важнейшего дня в жизни. Почему-то не сомневаюсь, что этот день многое изменит.
***
Я ошибался. Ожидание катастрофы заканчивается за неделю до суда в понедельник. На часах почти три ночи, когда начинает разрываться телефон, арендодатель, у которого снимаю помещение для фотостудии, сообщает, что весь первый этаж здания горит.
***
Он сидит на своем жестком, как каменистый берег у бескрайнего моря, диване и смотрит в пол, думает. Выглядит спокойным, но руки дрожат. Пальцы слегка дергаются, глаза выпучены, - Белов обескуражен.
- Поедешь туда? - спрашивает Вера. Вик пожимает плечами.
- Надо посмотреть, удалось ли спасти что-то из оборудования. И связаться с Томой.
Звонит Тамаре, некоторое время они обсуждают, что было застраховано. А сразу после того, как арендодатель сообщает, что пожар затушили, срывается и уезжает. Хочется поехать с ним, поддержать, но Вера понимает, что он этого не хочет. Есть проблемы, которые должен решить сам, без ее помощи. Она ложится в кровать, но сон не приходит.
Непростой выдался месяц для них обоих, учитывая, что за это время они ни разу даже пальцами друг друга не коснулись. Наверное, так бывает в семейной жизни. И так поначалу все было слишком хорошо.
Неуловимая Арина, которую приходится караулить у подъезда, и которая, будто в рот воды набрала, на все вопросы выдает короткое: не твое дело, отстань. Очень по-взрослому. Полина Сергеевна вместо того, чтобы помочь разобраться в проблемах дочери, улетела в Индию купаться в сомнительно-целебной реке Ганг и медитировать. Отпуск у нее дважды в год, и перенести его нельзя, но Вик убежден, что стоило бы попытаться, дело серьезное. Дядя Коля отмахивается, утверждая, что такая уж конституция у Кустовых, сколько не ешь, не толстеешь. Но у него очередная молоденькая любовница, ровесница Арины, так что мужчине не до проблем взрослых детей.
На работе у Веры завал, в ресторане снимали популярный сериал, что способствовало резкому наплыву клиентов, и теперь даже понедельник по загруженности похож на пятницу. Кроме того, девушку отправили участвовать в конкурсе на телевидении в качестве ассистента Елены Леоновой, через месяц ожидается выход шоу на центральном канале. И съемки забирали ее из реальной жизни на все выходные дни.
Вик так и не появляется до утра, а оно для Веры начинается с рассветом, когда звонит мама и атакует с первого предложения:
- Вчера разговаривала с Марией Игоревной, - не то обличает, не то обвиняет.
Плохое начало, тетка Артема, гостеприимно принимавшая Верину маму на своей даче, в курсе практически всех семейных проблем.
- Ты знала, что этот твой Витя Белов помимо прочего сидел за изнасилование!?
Вот черт. С тех пор, как Верины подруги увидели шрамы Вика, рассказали своим мамам, а те в свою очередь - Вериной, каждый разговор с родителями заканчивается на повышенных тонах. А этот стартует со скандала.
- Не сидел. Было выдвинуто обвинение, но потом девочка забрала заявление.
В трубке молчат, слышатся всхлипы.
- Мамочка, пожалуйста, ну не надо так... Верь мне, он очень хороший. И тете Лизе понравился, когда они с Маринкой приезжали.
- А что насчет его кожи?! Это точно не заразно?!
- "Это" так же заразно, как мой шрам после удаления аппендицита. Я давно не замечаю недостатки Вика. Намного важнее его отношение ко мне, серьезные намерения, планы...
- Не замечаешь шрамы? Ты случайно не подсела на наркотики?
- Господи, нет, конечно!
- Мария Игоревна говорила, что он наркоман.
- Да уж тетке Артема виднее! Витя не наркоман, он принимает обезболивающее при необходимости. Это разные вещи.
