Эстер вынула у Гримма кляп.
— Где Софи?
— Придет, — сплюнул Гримм.
— Когда? — спросила Эстер.
— Ждите, — сказал Гримм.
— Чего?
— Гримм пришел. Гримм ждет.
Эстер посмотрела на Анадиль.
— Поэтому мы здесь?
В замочной скважине повернулся ключ и все три девочки нырнули под кровати.
— Гримм?
Внутрь проскользнула Софи. Она сняла свой плащ и повесила на дверной крюк.
— Где ты?
Она обошла комнату, почесывая голову острыми грязными когтями.
А Эстер, Дот и Анадиль лежа под кроватями чуть не вскрикнули, когда увидели, как перед ними упал белый волос.
Софи резко повернулась и увидела как под простынями двигается какой-то ком.
— Гримм?
Что-то заподозрив, она потянулась к кровати...
Три девочки набросились на неё сзади.
— Хватай её за запястья! — выкрикнула Эстер, привязывая ноги Софи к кровати обгоревшими простынями. Анадиль скрутила запястья Софи у неё на головой, рядом с руками Гримма, в то время как Дот била купидона по голове подушкой, чтобы хоть как-то быть полезной.
— Возможно вы подзабыли, — растягивая слова, сказала Софи, — но я на вашей стороне.
— Мы сейчас все на одной стороне, — прошипела Эстер. — Против тебя.
— Восхищаюсь такими благозвучными намерениями, Эстер, но Добро не на твоей стороне.
Эстер заметила в свете, что лицо Софи испорчено морщинами.
— Будешь гнить здесь до тех пор, пока мы не выясним, как оживить учителей, — сказала Эстер, пряча дрожащие руки.
— Просто знай, что я вас всех простила, — вздохнула Софи. — Еще до того, как вы об этом попросите.
— А мы и не попросим, — сказала Эстер, отодвигая Анадиль и Эстер в сторону. Анадиль схватила плащ Софи с крюка...
— Вы еще вернетесь.
Они повернулись к Софи, которая улыбнулась явив отсутствие зубов.
— Посмотрим.
Эстер вздрогнула и захлопнула за ними дверь.
А потом дверь открылась и внутрь заглянула Дот.
— У тебя случайно не найдется чего-нибудь пожевать?
Эстер выдернула Дот и дверь снова захлопнулась.
Гримм тут же сжевал свой кляп и выплюнул остатки.
— Умничка, — сказала Софи, поглаживая его, когда он сжевал и её путы. — Ты хорошо их здесь удерживал.
Она открыла свой шкаф и вытащила свой затхлый швейный набор и коробки с тканью и нитками.
— Гримм, я была очень занята. И у меня еще много работы.
БАХ!
Софи повернулась к двери.
БАХ! БАХ!
Удары раздавались снаружи. Анадиль стучала по доскам молотком, забивая в них гвозди, закручивала винты и навешивала замки на дверь, пока Эстер с Дот тащили статуи и лавочки из коридора. Несчастливцы повыглядывали из своих комнат, чтобы узнать, что происходит.
— ОСТАВАЙСЯ ВНУТРИ! — проорала Эстер, и двери захлопнулись.
— Я себя ужасно чувствую, — сказала Дот. — Она же наша соседка!
— Что бы это ни было, но она не наша соседка, — отчеканила Эстер.
А Софи внутри напевала под стук молотка, пока игла под её светящимся пальцем сама шила.
— Им просто придется все убрать, — вздохнула она, вспоминая, когда в последний раз её запирали в свой комнате и чем все это закончилось.
— Столько стараний и все в пустую.
К началу вечера беспокойство Счастливцев возросло, и они стали собираться в группки у ванной. Потом они переместились бдительной толпой в Обеденный зал, где зачарованные горшки и кастрюли на кухне продолжали готовить, несмотря на окаменевших нимф рядом с ними. Ученики наполнили тарелки гусиным карри, салатом из чечевицы и фисташковым шербетом, и ели за круглыми столами в вялой тишине.
Агата, сидевшая во главе стола пыталась встретиться со взглядом Тедроса, но тот с несчастным видом грыз куриную кость. Она еще никогда не видела его таким уставшим; под глазами пролегла синева, румянец оставил щеки, а на челюсти остался небольшой шрам. Он единственный не принимал душ.
Тишина в зале стояла до тех пор, пока дети почти не расправились со своим щербетом.
— Эмм, не знаю, в курсе ли вы, но... гм... зал Добра? — пропищала Кико. — Он вроде как... еще... эээ... в порядке.
Сто девятнадцать голов оторвались от своих тарелок.
Кико держала щербет возле своего вспотевшего лица.
— Значит, мы могли бы, если бы захотели, эээ, у нас все еще есть... ну знаете...
Она сглотнула.
— Бал.
Все уставились на неё.
— Или нет, — пробормотала Кико.
Её одноклассники вернулись к своему щербету.
Спустя мгновение Миллисент положила свою ложку.
— Мы потратили столько времени готовясь к нему.
— И у нас еще есть два часа, чтобы подготовиться, — сказала Жизелль.
Рина побелела.
— А разве этого времени хватит?
— Я подберу музыку! — сказал Тристан.
— А я займусь залом! — сказал Таркин.
— Всем одеваться! — выкрикнула Беатрикс и все с радостными воплями побросали ложки и повскакивали на ноги.
— Можно я выскажусь напрямик. — Голос Агаты прервал радостное ликование. — Феи и волки мертвы, учителя под заклятьем, половина школы в руинах, на свободе бродит убийца — а вы хотите устроить Бал?
— Мы не можем вот так сдаться ведьме! — огрызнулся Чаддик.
— Мы не можем вот так, оставить не надетыми наши наряды! — простонала Рина.
Счастливцев прорвало от возмущения...
— Учителя будут нами гордиться!
— Добро никогда не сдается Злу!
— Она хочет разрушить наш Бал!
— Все заткнитесь.
В комнате повисла тишина. Счастливцы повернулись к Тедросу, который все еще сидел.
— Агата права, мы не можем сейчас утроить Бал.
Его одноклассники, кивая, тяжело опустились на свои места. Агата выдохнула.
— Сначала мы должны найти ведьму и прикончить её, — прорычал Тедрос.
У Агаты сжались кулаки, когда Счастливцы взорвались радостными воплями:
— Прикончим ведьму! Прикончим ведьму!
— Думаете, она просто сидит и ждет нас? — выкрикнула Агата, вскакивая на свой стул. — Считаете, что можете вот так прийти и убить настоящую ведьму?
Возгласы умолкли.
— Что ты подразумеваешь под «настоящая» ведьма? — уставилась на неё Беатрикс.
Кико все поняла и побледнела.
— Сказочник в самом деле пишет твою сказку, да?
Агата кивнула, и комната взорвалась нервным хихиканьем.
— Мы не знаем, кто контролирует эти сказки, — сказала она, возвышаясь над ними. — Мы не знаем, кто Школьный директор — Добро или Зло. Мы даже не знаем находится ли Бескрайний лес все еще в равновесии или нет. Все, что нам известно — Софи хочет моей смерти и убьет любого, кто встанет у неё на пути. Поэтому я призываю вернуться обратно в Доблесть и ждать.
Все переместили взгляд с Агаты на Тедроса, который хмуро смотрел на неё.
— Значит так, я Староста этой школы, — ответил он, — и я говорю, что мы нападем.
Счастливцы переводили взгляд с него на принцессу и обратно.
— Тедрос, ты мне доверяешь? — тихонько спросила Агата, глядя на него сверху вниз.
Молчание становилось все напряженнее, когда её вопрос повис в воздухе. Тедрос покраснел под напором её взгляда.
Принц прервал зрительный контакт и отвернулся.
— Возвращаемся в Доблесть, — пробормотал он.
Когда Счастливцы угрюмо повиновались его приказу и молча помыли свои тарелки, Агата дотронулась до его плеча.
— Ты правильно поступ...
— Хочу принять ванную, — зло сказал он. — Хочу хорошо выглядеть в наш вечер, когда будем прятаться как девчонки!
Агата оставила в покое негодующего Тедроса. Когда принц вышел из зала, его у дверей встретила Беатрикс:
— Давай проникнем к Злу, Тедди! Мы вместе убьем ведьму!
— Делай, как тебе говорят, — сердито сказал Тедрос и прошел мимо неё.
Беатрикс смотрела ему вслед, к её щекам прилила кровь.
Несколько минут спустя, когда Счастливцы вернулись обратно в свою Доблестную тюрьму, она проскользнула по переходам в свою комнату, где её ждал голодный белый кролик.
— Ты получишь свой ужин, Тедди, — сказала она, поднимая кролика на руки. — Но сначала ты должен его заслужить.
Эстер очнулась в замке, погруженном во тьму, когда Колокольня отбила восемь часов. Стирая слюни со своего лица, она отодвинула книгу «Снятие заклятий», которая прилипла к её щеке и нашла глазами Дот и Анадиль, которые развалились друг на друге, подперев спинами мебель, забаррикадировавшую их дверь. Для начала Эстер поднялась и огляделась.
Дверь комнаты номер шестьдесят шесть была не тронута.
Эстер с облегчением вздохнула... но потом напряглась.
Что-то двигалось в конце коридора.
На перелезла через поставленную как попало мебель и на цыпочках прокралась к лестнице. Когда она подошла ближе, то разглядела три сгорбленные крадущиеся фигуры. Минуту спустя к ним присоединились еще две.
