другой. Больше ты ничего не говорил.
— Спасибо. Ты очень помог.
— Помог тебе убить себя, Принц? Что я должен буду сказать Рыське? Ты же её бог.
Хороший вопрос. Что бы я сам сказал Тие, если бы шёл на верную смерть? И что сказал по итогу настоящий Принц?
— Скажи, что я за ней вернусь, — предположил я, вспомнив бред, что несла Чёрная.
— Почти, — мрачно сказал Сокол, снова отворачиваясь и уставившись в белизну. — Наверное, ты был бы лучшим лидером. Настоящий Принц сказал просто «Верь мне». Он сам никогда не верил, что может проиграть.
— Так ты… в своём уме? — ляпнул я, опешив от неожиданной перемены в нашем разговоре.
— Иногда наступают короткие просветления. Иногда. В такую ночь, как эта, когда звёзды падают с неба, сгорая в атмосфере, а луна меняет свой цвет.
Я поднял глаза к светлому небу на редкость ясного дня. Прекратившаяся снежная буря укрыла одеялом измученный страхом и болью город, словно желая умыть его своей чистотой… или скрыть от взора небес.
Солнечный свет, не сдерживаемый тучами, ударил в полную силу по белому полотну и отразился обратно. Наверное, в такую погоду Мерлин бы мгновенно опьянел от маны.
— Ты знаешь, чем закончилось противостояние с Далахан?
— Полагаю, ты и сам знаешь ответ на этот вопрос. Не заставляй меня вспоминать. Я сказал достаточно. Мой долг перед Принцем выполнен. Теперь уходи, новый смотритель.
— Сильно же на них всех повлиял твой новый статус, — заметила Сайна. — Может, стоит наведаться и к Серой?
— Дело не только в статусе, но и в той истории, что их объединяет. Так что Серая тут, скорее всего, в пролёте. Хотя зайти стоит, тут ты права. Может, она понятней объяснит, чем нам грозит новый статус.
— Значит, нужно поговорить с Белой.
— Обязательно. Знать бы только ещё, где она сейчас.
— Обычно она помогает обороняться от Гона самой крупной группе проходчиков, — ответила механистка.
— А кто сейчас самый многочисленный? Свора?
— Нет, конечно. Свора, пожалуй, самая активная часть Стены. Но по части прикрытого от нечисти мирного населения на первом месте Альянс. На обороне они действуют сообща, и большинство населения города у них. Так что Белая должна быть с ними.
— Спасибо. Нужно будет наведаться… возможно.
— Арк, скажи. Если серьёзно, как мы будем выпутываться из всего этого дерьма? Знаешь, я не очень суеверная, но тут сами собой напрашиваются аналогии с Принцем, который так же нёсся сломя голову вместе со своей группой в петлю. Если что, шутки шутками, но становиться Всадником я не намерена. У меня может, только жизнь налаживаться начала.
— Пока что я сам не знаю. Поэтому пытаюсь понять, чего пытался добиться мой предшественник на этом пути, и что у него пошло не так.
— У Принца не было собственной цепи, — предположила механистка. — Это главная его ошибка.
— Думаешь, личная сила помогла бы ему избежать судьбы Далахан?
— Дело не в силе, а в возможностях, которых у него не было. Твой потенциал намного выше, чем у него. Судя по всему, он был кем-то вроде Дины. Сильным псиоником. Возможно даже, тем же суггестором.
— Почему ты так думаешь?
— Не нравится мне, с каким придыханием они говорят об этом Принце. Ты не заметил, как о нём говорил артефактор? Будто о любимом брате, за которого не задумываясь отдадут жизнь.
— Говоря об этом, возникает ещё один вопрос. Почему среди личностей Сокола нет самого Принца?
— Теперь, когда ты об этом сказал… а ведь ты прав. Это странно.
— В этой истории вообще слишком много странного. Именно это я и пытаюсь понять, что на самом деле здесь происходит. Должна быть веская причина, почему из проходчиков, прошедших Ивент, делают сам Ивент. Это нелогично. Понятно, что очень скоро желающих его пройти не найдётся. Прямо вспоминаются безумные теории Мерлина о том, что Стена может быть каким-нибудь развлечением пришельцев, и где-то там сверхразумы ржут над нашими потугами выжить.
— Получается некая бесконечная война сильнейших, — задумалась Сайна.
— Погоди, я это не серьёзно, — я чуть усмехнулся. — Будь здесь замешана некая высшая сила наблюдателей, они бы, чёрт возьми, починили эту грёбаную Стену, а то сейчас она трещит по швам.
4. Мысли, идущие сквозь снег
— Очень жаль это слышать. Перспективных проходчиков стало меньше, — такими были слова Серой в Обсерватории.
Сегодня здесь было непривычно пусто. Обычно всё помещение кишело проходчиками и изучавшими матчасть хранителями. Сейчас же мы были абсолютно одни на всё продуваемое ветрами помещение.
Серая замерла у пролома в стене, за которым начинался обрыв. Её серая мантия трепетала на ветру, но саму девушку это мало заботило.
— Что касается твоего вопроса. Смотрителям доступен расширенный функционал системной справки. Теперь при определении артефактов на терминалах вы будете получать расширенное описание предметов. Ещё система будет охотнее отвечать на вопросы и выставлять ваш приоритет выше. С другой стороны, смотрителям не положены награды за большинство стандартных заданий. В любом случае, обращайтесь к системе, и если она может выдать нужные вам данные — так и будет.
— Погоди, как это — нет наград⁈
— Они выдаются лишь за те миссии, от которых напрямую будет зависеть выживание города, — пояснила Серая. — Например, глобальные прорывы. Один мудрый проходчик, ставший смотрителем, говорил, что мы стоим чуть выше «песочницы» с остальными.
— Его звали, случаем, не Змей?
— Змей… ну конечно же, Змей… — как-то странно усмехнулась Серая. Редкая вспышка проявления её эмоций.
— Вы были знакомы с ним?
— В каком-то смысле, — уклончиво ответила девушка. — Лично мы никогда не виделись. Он пропал раньше, чем я стала смотрителем. Но в то же время он был моим учителем.
— Это как?
— Я училась управлять Обсерваторией и разбираться в механике Стены по его записям, а также кристаллам воспоминаний и снов.
— И каким он был?
— Самовлюблённый гениальный маг, который творил что ему вздумается. Так говорила Белая.
— А твоё мнение?
— Змей был осторожен до параноидальности, — удивила девушка. — Ещё он был крайне педантичен и скрупулезен. Склонен к идеальному порядку… это он придумал всю систематизацию сектора.
— А насколько много вообще можно менять смотрителям?
— Это зависит от его функций. Каждому Стена
