вправду слишком силен, раз способен на глазах у господа
творить такие бесчинства… - подумалось мне на сорок
первый день нашего плаванья.
В то утро моя вера пошатнулась.
А в следующую ночь ее окончательно растоптал один
малозначимый, но достаточно откровенный разговор.
Луна почти утонула в разбушевавшихся волнах. После
двухдневного штиля, морской ветер стал для нас манной
небесной. Я не спал почти всю ночь и случайная тень,
скользнувшая у борта, нисколько не удивила меня. Если это
был заплутавший призрак, - он явно ошибся кораблем. Наш
«Бродяга» включая каждого живого и мервого члена
команды, стал посмертным напоминанием бороздящим
просторы запретных вод. Этакое морское приведение
лишенное всего человеческого.
- Не ждал тебя здесь увидеть, - устало произнес
Лиджебай.
- Ночь всегда успокаивает, скрывая в темноте дневные
невзгоды, - отчего-то сказал я и затих, чувствуя как
сердце забилось в предвкушении предстоящей беседы.
Лиджебай кивнул:
- А я вот не могу смотреть на солнце. Глаза привыкли к
полумраку каюты. Любой свет причиняет нестерпимую
боль. Мне кажется, если взгляну на яркое безоблачное небо,
то незамедлительно ослепну.
Я внутренне напрягся, заметив стеклянный взгляд
собеседника.
- Ты, наверное, удивляешься…чем можно занимать себя
весь день и ночь?
- Вы ведь находитесь во власти капитана, - уверенно
выпалил я.
Лиджебай грустно улыбнулся:
- И да, и нет. Главный мой враг, это я сам. И мне
невыносимо страшно от этого неоспоримого факта.
- Но там, у водопада… Вы же использовали свой шанс?
Разве не так?! – искренне удивился я.
Ваш отец ответил не сразу. Он долго думал, а потом
спросил:
- Ты веришь в удачу?
- В удачу? – осторожно переспросил я.
- Ну, да. Как при игре в кости, когда ожидаешь, что
выпадут единицы, а получается пара или шестерки…
- Полагаю, что нет, - я буднично пожал плечами.
- А я вот решил положиться именно на этот самый шанс.
Понимаешь? Я доверился своим мечтам. Решил, что мир,
который живет в моей голове лучше того, что окружает
нас. Решил наполнить его своими чувствами, эмоциями,
страхами и переживаниями. Захотел поиграть во
Всевышнего. Стать вершителем судеб.
- И каков итог? – не веря своим ушам, спросил я.
- В первый же день мне наскучило это занятие… а на
следующий - мне стало страшно. Я испугался, что не смогу
остановиться. Но третий: все расставил по своим
местам. Я осознал, что больше не могу контролировать
собственный мир…
- Тот, который считали лучше?
- Совершенно верно, Сейл. Тот, что я ошибочно считал
лучше. И это еще полбеды, потому что вместе с
собственным тщеславием я впустил в новый мир
существо, которое гораздо хуже нас всех. Оно и есть все
зло, что копиться в нас изо дня в день. Оно коварно и
безжалостно. Именно оно станет повелевать всеми. Оно -
а не я. Мысленно оно уже скинуло меня с престола и скоро
я стану его верным рабом и вечным летописцем.
- Боже, что же вы натворили?! – взмолился я.
- Я пожелал стать единственным, кто может оживить
собственные желания. Мои записки, новеллы, они стали
реальностью. А взамен я получил книгу, которая делает сон
явью. Но принадлежит она не мне. Она – сердце главного
героя истории, которая никогда не закончится. Он будет
коллекционировать ее одну за другой. И каждый раз книга
будет начинаться заново, а я лишь стану описывать его
желания, поступки, грехи.
Я едва удержался на ногах. Новость не просто
ошеломила меня, а потрясла до глубины души. Остров Грез
и мечтаний- оказался хранилищем людских кошмаров!
Оживив свои помыслы, мой собеседник лишь сделал всех
нас несчастными рабами.
- Стало быть, нашествие мертвяков, ваших рук дела?
На глазах Лиджебая выступили слезы. Но в них не было
покаяния: обычный страх и желание избавиться от груза
собственных ошибок.
- Я был уже не в силах ничего изменить. Он поглотил меня.
Тот, кто скоро придет в этот мир. Он уже здесь, я его
чувствую. И не только я, но и капитан, и его команда…
Я резко дернулся, грозно сжав кулаки:
- Но ведь можно все исправить. Я тоже…
- Увы, нельзя. А если и есть способ, он мне неизвестен, -
перебил меня Лиджебай.
Это был наш последний разговор. Я едва не раскрыл ему
свою тайну, а он в свою очередь – полностью исповедался
передо мной так и не очистив душу.
На следующий день, и состоялась предрекаемая
Лиджебаем встреча с незнакомцем. Тот словно сошел с
книжной страницы, превратившись из одинокой точки на
горизонте в грозного великана, переваливающегося, будто
медведь, с лапы на лапу. Я не увидел на его шлюпе ни одной
течи, хотя на вид она доживала свои последние часы.
- Приветствую вас, капитан Бероуз, - гордо провозгласил
он.
Тогда мистер Сквидли еще был слишком молод, и не
проявлял чрезмерной жестокости. Но, все изменилось на
следующий день, когда каперы во главе с Терси
организовали бунт, никому не было пощады.
И все же, порой мне кажется, что моя память навсегда
исключила этот эпизод моей жизни, а багряный рассвет
стал единственной границей, за которой скрыт ночной
ужас и смерть тех, кто не пал духом и нашел в себе силы
бороться.
Нас осталось не больше одиннадцати, когда новая
команда Сквидли была почти в сборе. Канатные лестницы
продолжали принимать на борт каперов, чьи сердца
навсегда прекратили биться в унисон барабанной дроби
гранлитских стражей.
Наблюдая за происходящим на корабле, я сам с собой
играл в орлянку. Несколько раз выкинул кости, и мне
выпала пара единиц. А что если и среди беды существует
крохотный шанс ухватить фортуну за ее цветастый
хвост, - предположил я. Очередной сброс: опять пара, и
вновь единицы.
Блеф! Я не верил, что судьба способна меня обмануть.
Надо только почувствовать нужное время. А место?
Место уже определено. С корабля я вряд ли мог куда-
нибудь подеваться.
Ветер резко изменил направление. Напротив меня сидел
кот капитана, которого я звал Крэпс11и он охотно
откликался на это звучное имя. После возвращения Бероуза
в новом облике, Крэпс перебрался в трюм и редко
выбирался на свет, стараясь как можно реже
сталкиваться с новой командой. Я же, в свою очередь, сам
не зная почему, сблизился с этим черным мерилом зла,
который одним своим присутствием мог заставить людей
осенять себя крестом и плевать через плечо, чтобы не дай
бог, не накликать беду.
- Стало быть - шанс есть, - словно заговорщик шепнул я
Крэпсу.
Кот ответил мяуканьем, безусловно соглашаясь со мной.
