- Нет, - отрезала я, прямиком устремляясь к следующей лестнице. - Не хочу.
К чёрту прощания и проводы. Если у меня ничего не получится, они просто ни к чему. А если получится - они всё равно не помогут умерить грядущую тоску.
Да, я буду скучать по тем, с кем сейчас не желала прощаться. Не только по Фанику: по Восхту, по Дэну, даже по овечке-Кристе.
Но это тоже не могло повлиять на моё решение. И поэтому я просто продолжила идти.
За всю дорогу до ворот дворца Лод так и не произнёс ни слова, хоть и шёл рядом. Его полная отстранённость от происходящего уже начинала удивлять. Неужели настолько заела гордость? Или пришёл к мысли, что невелика потеря? Или угадал, что я лгала, и знает, что в таком случае прореха меня не отпустит - а раз так, то и бороться смысла нет? Ведь это было бы весьма... разумным решением. Какое и следовало от него ожидать.
Однако в этом случае его может ждать небольшой сюрприз.
На сей раз обнимать меня Лод не стал: просто взял за руку. Даже не за пальцы - за запястье. Это я уже подметила без обиды, без боли, просто констатируя факт. И отпустил он меня сразу, как мы перенеслись на один из зелёных островков Хьярты.
Ночь была тихой, ясной, звёздной. Серебристый свет листвы деревьев ньотт бликами мерцал в чёрных водах озера, очерчивал во тьме мраморные развалины столицы дроу, погребённые под плющом.
- Придётся немного подождать, - сказал Лод, прислонившись спиной к белому стволу ближайшего дерева.
- Ага.
Я присела чуть поодаль, прямо на траву: земля оказалась холодной, трава - влажной, но мне было всё равно. Обняв колени руками, зябшими в осенней прохладе, покосилась на колдуна.
Почему ты бездействуешь, Лод?..
Впрочем, неважно. Уже нет.
Тем более что долгого времени на размышления мне не оставили.
Вначале я увидела, как воздух неподалёку треснул. В самом прямом смысле: по хрустальному сумраку пролегли узкие извилистые полосы прозрачного марева, искривляющего пространство - словно по стеклу ударили молотком. Потом расширились, сливаясь в единый неровный овал, дрожащий сантиметрах в десяти над травой, в человеческий рост высотой. Лод оказался подле него ещё раньше, чем я вскочила, и под кончиками пальцев колдуна в воздухе засияла бледным сапфиром рунная вязь.
Неуверенно приблизившись, делая шаги в такт неровному ритму колотящегося сердца, я смотрела на зелёные обломки колонн, видневшиеся по ту сторону прорехи; а синие линии рунных цепочек загорались и таяли, впитываясь в воздух, сплетаясь в нечто большее...
В следующий миг прозрачность прорехи обернулась голубым сиянием. Не ярким, но после мягкого полумрака Хьярты всё равно слепившим, заставив ненадолго прикрыть глаза рукой.
А когда я отняла ладонь от лица - увидела уже совсем другие колонны.
В другом мире тоже была ночь. В этой ночи заснеженный город по ту сторону сиял неоном, от которого я успела отвыкнуть. Невский проспект вдали я узнала сразу: по стеклянному глобусу, венчавшему питерский Дом Книги... и тут же сообразила, что ребристые серо-бежевые колонны, которые я вижу прямо перед собой - колоннада Казанского собора. Похоже, прореха выводила к его парадному северному входу.
Питер. Прекрасно - была там не раз. Проще всё вышло бы лишь с Москвой. И место, и время чрезвычайно удачные, свидетелей моего появления из ниоткуда не будет. Значит, по прибытии бегу на Невский и слёзно умоляю редких прохожих одолжить телефон на один звонок; после того, как один из них сдаётся, набираю номер отца; сообщаю ему, что блудная дочь вернулась из небытия; когда он отказывается верить своим ушам, повторяю то же самое, только более убедительно. Затем коротаю несколько часов на вокзале или в ближайшем маке - и жду, пока за мной приедут, чтобы с почестями сопроводить домой. Может, даже удастся выпросить у кого-нибудь рублей сто, чтобы не голодать до отцовского приезда. Учитывая, как я одета, хотя на улице зима - версия о побеге от злобного психопата, державшего меня в плену, которая наверняка возникнет у окружающих, будет выглядеть весьма правдоподобно... только вот я, конечно, благополучно 'забуду' всё, что происходило со мной после купания в Москве-реке и до моего появления у колонн Казанского. Посттравматический синдром, обычная вещь.
Я смотрела на пустующую площадь с оградами, лавочками и кустами сирени, выбеленными снегом. Мир по ту сторону был застывшим, неподвижным, словно картинка на экране монитора. Я вспомнила слова Лода о забавном парадоксе, в связи с которым в нашем мире прореха работает куда меньше, чем здесь, хотя время там идёт быстрее - и поняла, что вижу всё сквозь многократное замедление. Неудивительно, что на той стороне никто не замечает прорех: если весь процесс появления, который я наблюдала только что, там укладывается в пару секунд, да ещё без колдовского сияния, явно вызванным заклятием Лода...
Я вгляделась в машины, остановившиеся на дороге, в яркую подсветку домов, в далёких прохожих в пуховиках, замерших, будто не в силах сделать следующий шаг. С изумлением ощутила, как ностальгически щемит в груди. Остро осознала: ещё чуть-чуть - и я смогу вернуться к прежней жизни. К Сашке, Дэвиду, инету, компу, кино, игрушкам. К бежевому замку МГУ, витражам в метро и улочкам родной столицы. К созданию искусственного интеллекта. К отцу, которого простила даже мама - и, пожалуй, теперь смогла бы простить и я...
Только теперь, после всего, что я пережила в Риджии, одиночество пустой квартиры больше не будет так меня пугать.
А следом я осознала, что и правда смогу это сделать. Этот шаг.
Потому что я действительно скучала по дому.
- Проход открыт. Дело за тобой, - Лод протянул мне руку. - Спасибо за всё, Снезжана.
Пора прощаться.
Рукопожатие вышло коротким и сухим.
- И тебе, - я облизнула пересохшие губы. - Надеюсь, у вас всё получится.
- Надеюсь, - глаза колдуна оставались бесстрастными. - Иди. Времени мало.
Почти выдернув ладонь, отошёл в сторону, выжидающе скрестив руки на груди, спокойно сложив пальцы на предплечье; и, отвернувшись от него, я ступила вперёд. К самой границе цветного марева, притормозив в шаге от прорехи.
Всего шаг...
...одно обещание, Белая Ведьма...
Я вспомнила слова Фаника. Честно вспомнила.
Наконец поняла - всем сердцем, всей душой - что, если сделаю этот шаг, то навсегда оставлю всё это. Обращу просто ещё одним сном. Книги заклинаний, колдовские цветы, волшебные города. Эльфов, дроу, магию. Всех, кого здесь повстречала, и того, кто ждёт за моей спиной - тоже.
Но если не сделаю, искать другую прореху необходимости не возникнет. Потому что, отложив возвращение на потом, я попрощаюсь с ним. По многим причинам.
Включая ту, что таких благоприятных обстоятельств, как сейчас, у меня больше не будет.
Я смотрела на неоновые огни по ту сторону, почти чувствуя, как их отблески играют на моём лице. Пауза между двумя ударами сердца, отсчитывавшими секунды, тянулась бесконечно.
Давай, Белоснежка. Ты ничего не теряешь. Если ты не готова оставить всё это, твой шаг закончится не у колонны Казанского, а на этой же зелёной травке этого же островка. Только и всего.
Я сжала кулаки.
Я напрягла мышцы, готовясь оторвать ногу от земли.
И не смогла.
Навсегда...
...давай. Давай! Ну же, тряпка! Собираешься всю свою недолгую жизнь коротать в мирке, полном распрей, грязи и крови, вдали от цивилизации и всех её благ? Выберешь мужчину, которому ты не нужна, компашку нелюдей, которые прекрасно обойдутся без тебя, и какую-то псину? Выберешь чудеса, на которые сможешь любоваться только со стороны, и магию, которой у тебя всё равно нет? Выберешь мифическую роль серого кардинала, на которую так мало шансов, полную риска, политики и неоднозначных решений - вместо гарантии тихой и сытой жизни в работе с твоими любимыми прогами, цифрами, кодом и железом?
Давай...
Мгновения растягивались в бесконечность. Ногти до боли вонзались в кожу.
...давай...
Я смотрела на дверь в зимний Питер, ждавший меня. На дверь домой.
Потом всё же оторвала ногу от бархатной зелени густой травы.
