Владимир приветствовал его дежурным рукопожатием, и вышел вслед за ним в коридор.
- Отдохнул? Тебе надо поехать в Заринск. Будешь работать под началом Колесникова - я его произвел в полковники, кстати. Он будет следить за соблюдением законности, а ты вести перепись и инвентаризацию всего и вся. Пригодится твое умение быстро печатать. Нам надо подготовить почву для нашего переселения.
- Значит, есть злоупотребления среди нашего гарнизона там?
- Есть. Но еще больше проблем от того, что местные сводят свои счеты. Бывшие крепостные вовсю начали мстить бывших эксплуататорам. Их можно понять, но это надо пресечь. Хватит уже кровной мести. Палачей вроде Черепа надо искать независимо от срока давности, но тех, кто просто честно работал под властью Мазаева и ничем себя не запятнал, членов их семей, надо защитить от самосуда. Но это уже дело Олега и его бойцов.
- Я понял.
- Это задание не простое. Алтайцы, даже после замирения, будут мягко говоря не рады вам. Будь готов, что в тебе будут плевать в чай, когда ты отвернешься.
- Мне не привыкать. Значит, не буду отворачиваться.
- И ты не думаешь, что вместо этого заслужил спокойную работу? - Богданов посмотрел на него с подозрением. - Или вообще отдых?
- На том свете отдохнем. На чем ехать?
- Колонна выезжает сегодня вечером. Отправляйся, - напутствовал его Владимир. - А я пока буду укреплять диктатуру и культ личности.
"Они все думают, что я биоробот, - подумал Александр, выходя из здания. - Что сладострастие, гнев, алчность мне в принципе незнакомы, и поэтому я подойду для этой роли".
Богданов воспринял его молчание как неодобрение.
- А как ты хотел? Сейчас мы, все пережившие, в таком положении, что у нас есть всего два варианта, прямо Гамлет: to be or not to be. Сечешь? Жить или вымереть как гребанные мамонты... Наша надежда - это сильная держава. С ней связано наше будущее, быть может, суровое и непростое, но будущее, - Владимир хрустнул пальцами. - Эх, попасть бы мне в президенты до войны. Я бы сразу объявил о прекращении существования Федерации... и о воссоздании Советского Союза. В виде евразийской православной империи. И чтоб за светской властью следил, словно пес на длинной цепи, духовный лидер с полномочиями как у иранского аятоллы. Это первый указ. А второй - собрать всех либерастов и извращенцев на огромную баржу и затопить ее посреди озера Байкал. Да еще журналистов. Один был нормальный, Михневич, царствие небесное, а остальные - предатели.
- Почему именно Байкал?
- А это самое глубокое озеро в мире. Хотя нет... жалко... самый большой источник пресной воды. Лучше бы было этих гадов в контейнеры для отходов - и в Марианскую впадину ухнуть. Уверен, народ поддержал бы и первый, и второй пункты. Давай, езжай, - он вдруг посмотрел на Данилова с хитрой усмешкой. - Может, жену себе наконец-то найдешь. И перестанешь на чужих коситься.
Богданов, конечно, имел в виду Настю. Если бы Владимиру в голову втемяшилась бредовая мысль, что Александр мог положить глаз на его Машу, он бы убил его на месте.
Данилов ушел и, чтоб не думать о последних словах, думал о неоднозначностях в выборе лидера.
Когда он в первый раз увидел Богданова, тот напомнил Саше сумасшедшего артиллериста из романа Герберта Уэллса "Война миров". Тот тоже хотел построить Дивный Новый Мир при помощи одной лопаты, и плевать ему было на такую мелочь, как марсиане. Но постепенно Саша понял, что более прагматичного человека, чем Владимир, на свете не найти. Тот, несомненно, был человеком с идеями. Но не из тех, кто посвятил жизнь слепому служению этим идеям. Наоборот, он заставлял идею служить себе. И людей, которые в эту идею верили. Именно такие люди всегда были кормчими, и именно таким место у руля, когда корабль входит в шторм, подумал Александр. Но вот их методы... они упорно не хотят думать про щепки. А щепкам больно. Они плачут, и иногда кровавыми слезами.
Не боги горшки обжигают. И кухарка с хорошими мозгами может управлять государством, тем более, если в государстве десять тысяч человек. Но смогут ли бывшие рабочие, врачи, учителя, мелкие клерки преуспеть в том, что провалили "эффективные профессионалы" из потомственной бюрократии? Пока у них получалось. По крайней мере, армию "эффективных" они разорвали на клочки.
Снова прозвенел звонок, и урок возобновился.
- Итак, тема нашей второй дискуссии "Геополитика нефти в начале 21 века, - услышал он, уходя, хорошо поставленный голос Богданова через приоткрытую форточку. - Все мы знаем, чем завершилось стремление евроатлантической цивилизации к мировой гегемонии. Давайте рассмотрим основные этапы этого процесса...
В окно Александр видел, как неподвижно сидят дети, впитывая каждое слово. Да, вот кому надо было становиться учителем. Бедная Маша, какие же он ей читает нотации за остывший суп?
Интермедия 7. Мститель
Пленника привели к нему утром, когда они уже готовились отдать швартовы. Смуглый и худощавый, в канареечного цвета пуховике, он явно был здесь чужим и зябко ежился под пронизывающим северо-западным ветром. Ветром, который дул не с моря, а из глубины континента. Море было ласковым и дарующим жизнь по сравнению с материком, где правила смерть.
Такой же пронизывающий взгляд Савельева, человек, впрочем, встречал стойко, как будто бояться ему было нечего.
А зря. Рыболовецкий сейнер "Удачливый" стоял у причала, и помощник давал уже второй гудок. Поэтому Савельев вполне мог пристрелить пленника, не разбираясь, потому что по лицу было видно: он чужак, а чужакам нигде не бывают рады.
Здесь в Хабаровском крае двадцатикилометровая полоса вдоль моря была последним обитаемым оазисом. Море кормило здесь несколько десятков тысяч человек. Кормило скудно, но не давало умереть с голоду.
Бывший генерал-ракетчик знал в лицо всех в округе. И в приморских поселках, и в находившихся в сутках пути от большой воды, где он поддерживал в меру своих сил порядок. И никого похожего на этого типа среди них не было.
Через неделю-другую они вернутся с полным трюмом: сельдь, минтай, крабы. Но даже мелкая рыбешка не пропадет, все пойдет в дело: в еду, в засолку или на корм свиньям и псам. Все корабли были оснащены скорострельными 30-миллиметровыми орудиями, а один генералов сухогруз постоянно имел на борту противокорабельные ракеты. Конкуренция за богатства пустеющих морей часто заканчивалась кровью.
"Если бывали в истории сухопутные адмиралы, то почему не может быть морского генерала?" - подумал старик в вязаном свитере с высоким горлом и в фуражке с треснутым козырьком в тот момент, когда пленник представился.
- Меня зовут Пабло Хименес. Я из Латиноамериканского союза.
- Буэнос диос, мучачо, - улыбнулся Савельев, его улыбка обычно не предвещала ничего хорошего. Не далее как вчера с такой же улыбкой он отправил на фонарь двух ворюг, - Каким ветром вас занесло в другое полушарие, и какого хрена вам здесь надо?
- Я отвечу вам, compadre, - почти без акцента сказал гость по-русски. - Значит, у нас была веская причина. Мы хотим протянуть вам руку дружбы.
- Ответ неверный, - буркнул генерал. - Поэтому у вас есть пять минут, чтоб меня заинтересовать.
- Разумно. Ну, тогда считайте, что мы предлагаем вам сделку.
- Откуда мне знать, что вы тот, за кого себя выдаете? И не из ЦРУ, например?
- Оставьте эту паранойю. Нет больше никакого ЦРУ.
- Я имею в виду ЦРУ Соединенных штатов Австралии. Или как они себя называют...
- И Австралии с ее разведкой тоже нет. Как нет и всего континентального Китая. Про Тайвань не скажу... но и его, скорее всего, тоже нет. Если прикажете меня развязать, я расскажу вам побольше. В моем рюкзаке, который ваши люди уже обыскали - гаванские сигары и настоящий кубинский ром. Надеюсь, сгодятся вместо верительных грамот?
- Это мы посмотрим.
Отправку сейнера пришлось отложить. Разговор действительно оказался важным. Через полчаса они сидели в маленькой прокуренной комнате за столом, на котором на тарелках лежали бутерброды с красной рыбой и тушеные камчатские крабы.
Глядя на них, прикончивших одну бутылку рома и принявшихся за вторую, трудно было представить, что разговор идет о материях, от которых мог зависеть облик цивилизации будущего.
- Не знаю, чего вы от нас хотите. Мы больше не бойцы. Мы всего лишь рыбаки, - в очередной раз заговорил генерал.
- Без трех корветов, пяти ракетных катеров и дизельной подводной лодки рыбакам никак, - улыбнулся Пабло. - К тому же я знаю, сколько гринго вы отправили на дно.
- Рыбам тоже надо что-то есть. Хотя в основном попадаются не амеры, а другие бусурмане. Но было и несколько пиндосских посудин.
- Да, мы тоже потрепали этих putos... - кивнул Пабло, в его мачистской культуре это слово тоже было страшным ругательством, - С помощью вашего оружия. Когда они опомнились после ваших ударов 23-го августа, то не придумали ничего лучше, чем одолжить продовольствие в Южной Америке, на своем "заднем дворике". У них и выбора-то не было. Гавану и Каракас стерли с лица земли, в Панаме высадилась морская пехота. Почти в полном составе. Но случилось не так, как они ожидали. На какое-то время объединились... без участия своих правительств... люди из половины государств континента. Говорящие на испанском и на португальском... католики и социалисты... даже наркобароны и индейцы из сельвы. Все те, кто раньше друг друга на дух не переносил. С одной целью - прогнать их. Не буду врать, мы не смогли им помешать. Смогли только взять с них за нашу еду плату кровью.
