ещё раз, потому как не смог поверить своим глазам.
Человек как две капли воды похожий на меня шел по улице, одним движением руки сминая автомобили, бросая их в стены и попросту игнорируя стреляющих в него полицейских, до тех пор пока к ним на помощь не подошла тяжелая техника.
Миг, и он исчез из кадра, чтобы потом появиться в толпе служителей закона, и подкинув броневик, словно пушинку, обрушил его башней вниз, на головы прячущихся за баррикадами полицейских, превращая последних в кровавый фарш.
— Похож. — мрачно констатировал я. — Будет сложно доказать, что это был не я лично. Хотя я бы использовал иную тактику.
— Это ещё не всё. — ответил Багратион, открывая второе видео.
На нем девушка, очень напоминавшая Ангелину, рубила забаррикадировавшихся в полицейском участке мужчин. Те оборонялись как могли, паля из всех стволов, но она с легкостью уворачивалась от выстрелов гранатомета, вихрем проносилась между ними, и выкашивала лезвиями ветра защитников, разрывая их напополам.
— Их смогли нейтрализовать? — спросил я, раз за разом запуская видео.
— Нет, ваше высочество. Они исчезли так же внезапно, как и появились, оставив после себя быстро закрывшиеся врата диссонанса, а затем ударили в другом месте. — ответил Константин. — Что-то заметили?
— Можно и так сказать. — хмыкнул я, вновь запуская видео с девушкой. — Будь это полгода назад… может даже месяца четыре, я бы сказал, что это и в самом деле Ангелина. Уж очень характерные когти ветра… будто у нас всех был один учитель. Только вот уровень владения техникой разный. У той что на видео он лучше.
Нет никакого смысла доказывать, что ты не верблюд, тем кто тебя пытается убедить в обратном. Вместо того чтобы рассказывать всем что меня и Ангелины с остальными девушками в европейских городах нет, мы приняли другую стратегию, и организовали круглосуточную трансляцию о моей жизни. С закрыванием кубиками неприличных частей.
Да-да, именно так, всей жизни, круглосуточно. Было местами не слишком удобно, приходилось предупреждать зрителей куда я иду, чтобы они убрали от экранов маленьких детей или сами отвернулись, но зато я и в самом деле был под постоянным наблюдением.
— Согласно статистике, особенной популярностью пользуются тренировки, их смотрит аудитория с пятнадцати до шестидесяти лет, из них двадцать три процента женщины. — говорила Ангелина, на малом совете ставшем тоже частью шоу. — Поэтому многие просят сдвинуть их с утренних часов на двенадцать, чтобы можно было смотреть вместе с обедом.
— Не выйдет, ломать график тренировок — это вредить здоровью и форме. А от неё зависит наша обороноспособность. — возразил я. — Но мы можем ввести дополнительные практики во время смотров и выездов.
— Можем провести небольшой турнир. — предложила Мария. — Особенно среди нового молодого поколения, с призовыми в виде небольшого баронства, в перспективных землях. Нужно же искать таланты.
— Хорошая идея. Тем боле что эти таланты ещё нужно воспитать. — подумав решил я. — Запиши в график, на обсуждение конкретики мозговой штурм. Дальше?
— Следующее по популярности исцеления на дворцовой площади. Нам даже пришлось выделить отдельный канал, где люди, прошедшие исцеление, могут поделиться своими впечатлениями. — перелистнув страницу сказала Ангелина. — Он, конечно, куда менее популярен, но пара сотен тысяч зрителей там есть почти всегда.
— Нужно как можно скорее организовать школы, в которых люди начнут получать профилактическое лечение. — сказал я. — Игнатов справляется?
— По плану обучение начнется с сентября, подготовительные курсы уже закончились, из боевых рот составлено расписание ротации, во время которой они будут выполнять роль учителей. — отчиталась Инга. — Но времени всё равно не хватает.
— Да, наша главная проблема с нехваткой людей никуда не делась. Нужно больше грамотных и горящих идеей специалистов. Как в армии, так и в промышленности. Приходите на вербовочные пункты, подавайте свою характеристику, а службы занятости. — произнес я, взглянув в камеру. — Дальше.
— На третьем месте по популярности закрытый контент… который после полуночи. — чуть смутившись проговорила Ангелина. — Некоторые неравнодушные граждане даже собрали петицию, с просьбой убрать цензуру.
— Нет. — покачал я головой. — У каждого, даже максимально публичного человека, должна быть личная жизнь и её закрытая часть. К тому же, прошу не забывать, что мы — глубоко религиозная страна приверженцы традиционных ценностей.
— Да, священный собор такого точно не оценит. — кивнула Ангелина. — Остальное вещание довольно ровное, в среднем от двухсот тысяч до миллиона зрителей в пике. Но постепенно снижается.
— Это хорошо. Надеюсь, в нашей жизни не произойдет никаких чрезвычайных происшествий, которые могли бы привлечь излишнее внимание. — ответил я. — И надеюсь, что ни для кого не станет шоком что некоторые вещи должны оставаться скрытыми, такие как совещания совета министров или совета по финансам.
— Да, на них мы отключаем микрофоны и включаем фоновую музыку, идет только картинка. — ответила Ангелина.
— Я всё ещё против того, чтобы наша жизнь была на столько публична. — нахмурившись заметила Инга. — Мы же никому и ничего не докажем. Те, кто считают, что это мы прямо сейчас скачем по европейским городам и убиваем мирных жителей, и продолжат верить в этот бред.
— Нет смысла заставлять дураков богу молиться. — ответил я. — Но, как сказал кто-то из умных людей, дети всегда делают не то, что ты от них хочешь, а то, что ты им показываешь своим примером. Так что надеюсь, что наши ежедневные тренировки, добрые дела и постоянная учеба натолкнут на определенные мысли других, и помогут им добиться лучшей жизни.
— Я тоже на это надеюсь, иначе всё это будет зря. — поджав губы произнесла Мария, которая изначально была категорически против этой идеи, и её аргументы были достаточно существенные.
Королевская семья, в любой стране, по историческим предпосылкам — ставленники бога на земле. Их жизнь должна оставаться тайной, быть скрыта от посторонних глаз, чтобы обычные люди не узнали, что правители на самом деле точно такие же, как и они сами. Только с большими деньгами и возможностями.
Но в нашем случае такого просто не могло бы произойти. Да, в некоторые моменты я мог выглядеть как самый обычный человек, особенно когда сидел на совещаниях, или зубрил учебники по тактике малых групп или стратегии флотилий. В то же время, в остальную часть дня в моей божественности, или по крайней мере в благосклонности ко мне бога, сомневаться у обывателей не было никакого повода.
— Архиерей Иоан просит аудиенции. — сказал Василий, постоянно присутствовавший на совещаниях в качестве моего секретаря. — На сколько его записать?
— Если вопрос открытый, то на шесть, будет что обсудить, если закрытый, то на три. —сказала Ангелина, сверившись с графиком. — Там меньше зрителей и вещание без звука на них не скажется.
— Тогда ставим на три. — сказал Василий, делая отметку в ежедневнике. — Посол Англии, маркиз де Голь, просит о приватной встрече.
— Скажи ему что максимальная приватность, до тех пор, пока не закончится этот цирк с безликими, доступна только во встрече без звука. — ответил я, а затем повернулся к камере. — В будущем мы сократим часы вещания, выделив только самое важное интересное. Графы — царь покушал, царь покакал из графика исчезнут.
— Хорошо бы. — вздохнула Мария. Несмотря на всё её показное недовольство супруга была из тех кто быстро оценил все плюсы нестандартного подхода к освещению деятельности цесаревича. В первую очередь это выразилось в росте нашей молодежной фракции в обеих палатах парламента. При этом зачастую попадали в них люди среднего возраста и глубоко за сорок.
Ведь если большая часть трансляции для по-настоящему деловых людей никакого интереса не представляла, а многие аристократы и вовсе сочли это постыдным, то на наши с супругами и бойцами гвардии тренировки смотрели внимательно. Более того, из отчетов разведки я точно знал, что многие дворяне записывают трансляции и позднее пересматривают их по многу раз чтобы научится чему-то новому.
К счастью, мы это понимали с самого начала, а потому решили ограничить приёмы, наборы конструктов и маневры тактических групп, чтобы не выдавать потенциальному противнику всех наших возможностей. И тем не менее, для людей младше двадцати это было недостижимо. Почти для всех.
— Посланник его императорского величества Вильгельма Третьего, просит вас об аудиенции в приватном формате. — проговорил Василий, отвлекая нас от обсуждения расписания для съемок.
— Скажи послу что
