— Придешь с таким на бал, — мрачно сказала я, — а он оттопчет все, что можно и нельзя.
— Да, — энергично кивнула Лаванда, — Гермиона совершенно права. У мамы есть кузен. Его как-то пригласила на танец одна очень милая девушка, а он ей на подол платья наступил. Да так наступил, что у платья нижняя часть оторвалась. Представляете? Посередине бального зала. Хорошо еще, что недалеко была мать этой девушки, и она успела дочь прикрыть. Позор какой!
Я покачала головой. Для молоденькой девицы это было шоком. Да и не для очень молоденькой тоже. И мне бы не хотелось оказаться в подобной ситуации. Это как с ранением в задницу. Старосты и декан нас поддержали. Один из классов поблизости от нашей гостиной был освобожден от мебели. Я принесла шкатулку. Все разобрались на пары, и я взмахнула волшебной палочкой. Раздались чарующие звуки «Сказок венского леса». Поттер обнял меня за талию.
— Испортишь туфли — купишь новые, — строго сказала я.
— Ладно, — согласился он, — давай, показывай.
И мы закружились…
В общем-то, с координацией движений у Гарри все было хорошо, так что мои ноги почти не пострадали. А вот Рон Уизли был по-настоящему ужасен. Кончилось тем, что с ним танцевал Поттер, который кое-чему уже научился у меня.
Братья Криви вздыхали. На бал им хотелось. Танцевать они учились. Может быть, и получится их протащить. Хорошие ребята.
Кроме того шла подготовка к соревнованиям по полетам. Хэнкс предложил перенести их на более позднее время, чтобы поучаствовать могли и гости Хогвартса. Директор не возражал, он опять был тихим, что несколько пугало. А я ждала первый урок ЗОТИ. Будут пауки или нет?
Моуди был мрачен и неприятен. Без волшебного глаза ему было неуютно и неудобно. Первым делом он устроил перекличку.
— Крауч!
Я медленно встала. У-у-у, как он на меня уставился! Как бы не укусил. А не фиг в чужие дома ломиться.
— Садись!
Хамство, вообще-то. Уж на что Снейп любит поизгаляться, и то ни разу не тыкнул. И моего воспитанного Барти хотят обвинить, что он изображал этого хама трамвайного?! Да Барти даже ради имиджа такого себе не позволит.
На демонстрационном столе появилась банка с пауками. Началось… Но я молчала. Этот урод у меня все равно получит, он покусился на мою семью. Но пока будет лучше, если у него будет мало свободного времени.
Слизеринцы стискивали зубы. Комментарии Моуди слушать было противно. Поттер смотрел на него с нехорошей ухмылочкой. Уизли сперва улыбался, но когда дело дошло до демонстрации, втянул голову в плечи.
Я прищурилась. Если моего Барти все еще не сбросили со счетов, то мучения пауков могло понадобиться и для имиджа психопата. Мол, сидел взаперти и за неимением магглов над пауками издевался. Кто там из известных заключенных мышей на кол сажал? Дракула? А Моуди откровенно тащился. Когда несчастный паук корчился под «Круцио», у бывшего аврора на лбу выступили капельки пота, он непроизвольно облизнулся. Дыхание участилось. Да он возбужден. Вот гадость!
Я обменялась взглядом с Малфоем, тот явно думал о том же, о чем и я. Поттер поморщился. Невиллу было просто плохо.
— Сейчас в штаны кончит, — тихо сказала я.
Драко дернулся. Поттер усмехнулся и кивнул, соглашаясь. Старый садист не услышал. Он был весь в процессе. На Невилла было страшно смотреть.
«Авада Кедавра» после этого не впечатлила. И, между прочим, нес Моуди редкостную ахинею. Я спрашивала у деда, он ведь официально разрешал использовать аврорам непростительные заклинания. Тот мне все и рассказал. Никто не знает, почему заклинания так называются. Но фишка в том, что спички детям не игрушка. Часто применяя эти заклинания, можно было реально поехать крышей. Это было оружие не для слабаков. Власть над другим, даваемая «Империо», опьяняла. «Круцио» же давало настоящую эйфорию. С «Авадой» все было не так просто. Особого желания убивать оно не требовало, но маг, его применяющий, должен был четко осознавать, что он убивает. Может и корявое объяснение, но суть в том, что случайно заавадить никого нельзя. Ты четко осознаешь, что делаешь. И что-то мне подсказывает — кое-кого я бы прибила не без удовольствия, в том числе и нового профессора. Вот уж кто получил все побочки от нехороших заклинаний. Он не просто фанатик, он садист-убийца.
Но говорить «профессору», что он не прав, я не стала. Я не канонная Гермиона. К тому же, если кого-нибудь не шибко умного разглагольствования нашего преподавателя оттолкнут от действительно опасных заклинаний, то ничего плохого в этом нет. Получающий наслаждение от мучений несчастного паука Моуди выглядел настолько омерзительно, что походить на него, применяя «Круцио», желающих не было. Может спереть палочку у кого-нибудь из близнецов и упокоить урода, пока дел не наделал? Оставим это на крайний случай.
Наконец урок закончился.
— Крауч! — окликнул меня в коридоре Малфой. — Подожди! Ты деду жалобу писать будешь?
— Конечно, — сказала я, — ты же сам видел. Он псих. Не удивлюсь, если на следующих уроках на нас начнет отрабатывать. То же «Империо», к примеру. Не знаешь, у хаффлов ЗОТИ уже была? Может, еще с Боунс переговорить? И с теми, у кого родители в Попечительском Совете?
— Я тоже напишу, — сказала Паркинсон, — меня чуть не стошнило.
-Вы же видели, что с ним творилось, — поморщилась Фэй, — он же…
— Правильно Крауч сказала, — поддержал Нотт, — в штаны кончил. Чтобы так переться от «Круцио», надо по-настоящему свихнуться. Вроде Беллатрикс Лестранж.
Невилл поежился.
— Я тоже бабушке напишу, — сказал он, — она в Совете. Ей подобное совсем не понравится. Зачем его вообще в школу притащили? Мистер Дженнингс такого бы себе точно не позволил.
— Говорят, его из аврората уволили за излишнюю жестокость, — тихо сказала Гринграсс.
— Ничего себе! — возмутилась Лаванда. — Они бы еще дементора в Хогвартс притащили! Я тоже папе напишу! Он хоть и не в Совете, но кое-что может. Всем написать надо!
— Я с сестрой поговорю, — предложила Парвати, — чтобы и Райвенкло подключился.
— Вряд ли его из Хогвартса уберут, — заметила я, — он друг Дамблдора. Но может хоть притихнет.
Ребята кивнули. И пошли писать.
Скандал был феерический. Отголоски долетали даже до нас. У очевидцев взяли воспоминания. Там, конечно, будет и моя фраза, но не думаю, что кто-нибудь предъявит претензии.
Как только скандал начался, Дамблдора отправили в Мунго. Интересно, кто из членов Ордена Феникса теперь поделится с директором жизненными силами и магией? Дед увлек меня насчет поговорить, но нас перехватил лорд Малфой и повлек в кабинет Снейпа. По дороге присоединилась мадам Боунс, а уже к ней примкнула леди Лонгботтом. Чего это они все? А… ритуал.
— Мисс Крауч обязательно присутствовать? — немного нервно спросила бабушка Невилла.
— Раз речь пойдет о способах обойти магическую клятву, — вздохнул дед, — то именно Гермиона до этого и додумалась. Я сам не хочу втравливать ребенка во все это, но мне хотелось бы послушать и ее соображения.
— У мисс Крауч нестандартное мышление, — подтвердила тетя Сьюзан, — я уже агитирую ее пойти после Хогвартса на работу в ДМП.
— Если речь идет о ритуале «Разделенное бремя», — задумчиво проговорил лорд Малфой, — то меня интересует, почему в этот раз откат пошел после того, как вмешался Попечительский Совет.
— «Разделенное бремя»? — переспросила леди Лонгботтом.
Ей тут же дали записи Барти, она углубилась в чтение.
— Понимаете, сэр, — сказала я, — я думаю, что здесь дело в том, что Устав Хогвартса писался тысячу лет назад. Нам ведь четырнадцать. В то время в этом возрасте многие уже в сражениях участвовали. И это был официальный брачный возраст. Ну и пытками и казнями никого бы не шокировали. Может быть, все не так, но я думаю, что мы должны были заявить, что подобные демонстрации причиняют нам вред — именно это дало ход откату.
Малфой задумался. Мой дед горделиво улыбнулся. Боунс качала головой.
— Думаю, что мисс Крауч права, — сказал Снейп, — тут ведь речь идет именно о моральном вреде. То, что было нормально тысячу лет назад, сегодня шокирует.
— Магия клятв активируется, если ученику грозит смертельная опасность по вине руководства, — задумчиво проговорил дед. — Допустим, подросток участвует в каком-то приключении, но если его страхуют и риск минимален, то все в порядке, иначе ученики просто не могли бы изучать заклинания и варить зелья. А вот если такой страховки нет, то виновный получает наказание. В остальных случаях дети должны сами заявлять о том, что им причинен вред. Например, учитель излишними придирками доводит ученика до нервного срыва. Или устраивает демонстрации вроде сегодняшней. Я уж не говорю о сексуальных домогательствах. Основатели были действительно великими волшебниками, они предусмотрели, что со временем законы и нравы могут измениться.
— Но почему об этом никто не помнил? — потрясенно спросила леди Лонгботтом.
