75
Последние слова относятся, без сомнения, к другому знамени, а не к другой богине, ибо Титмар именно говорит, что одна лютицкая богиня изображена была на знаменах. Изображение это было, кажется, вышитое или нарисованное на самом знамени, а не изваянное на древке, иначе нельзя было бы пробить в нем дыру камнем. Вспомним еще приведенное выше известие того же Титмара, что Сварожич и прочие радигощские боги, одетые в шлемы и латы, имели свои знамена, которые выносились из храма не иначе, как в случае похода, и только пешими, и для тщательного хранения которых поставлены были народом особые жрецы (при знамени лютицкой богини, о котором мы говорили, находились именно такие жрецы, по указанию Титмара). И опять в другом месте Титмар пишет, что "Лютичи шли в поход, неся перед собою своих богов". Речь идет, очевидно, об одних и тех же знаменах Сварожича и других радигощских истуканов, и если Титмар мог назвать эти знамена богами, то следует, кажется, заключить, что на них находились изображения самих божеств. Если мы сблизим все четыре показания Титмара о священных знаменах лютичей, то увидим совершенное сходство в значении и характере этих знамен и не усомнимся причислить знамена богини к числу тех знамен, которые с таким благоговением хранились в Радигоще. Нельзя ли поэтому предположить, что и сама богиня пользовалась поклонением в Радигоще и стояла там в числе истуканов, окружавших Сварожича?
76
О поклонении славян Радигосту сохранилось воспоминание еще и в легенде об Эббекесдорских мучениках, о которой было говорено. Известный нам Ботон, сочинитель Саксонской хроники, описывает истукан Радигоста следующим образом: "Оботритский идол в Мекленбурге, называвшийся Радигостем, держал на груди щит, на щите была (изображена?) черная буйволиная голова, в руке был у него молот, на голове птица".
77
Форма Кръс была бы даже древнее, нежели Хръс: из сопоставления в русских памятниках имен Хорс-Дажьбог явствует, что Хорс было одно из мифологических наименований Солнца (Дажьбог есть имя бога Солнца, это достоверно), и действительно, корень кръс, крес означает свет, огонь и т. п., кресево - огниво, и даже кресить, воскресить, где отвлеченное понятие возрождения жизни развилось, очевидно, из образа рождающегося на кремне огня; наконец, санскритское слово кръсану огонь. Что же касается другого имени бога Солнца, Дажьбог, то и оно, кажется, заключает в себе понятие горения, огня: мы не сомневаемся в верности производства этого имени, предложенного впервые, сколько нам известно, почтенным С. П. Микуцким, от древнего корня даг жечь: Дажьбог, таким образом, значит жгучий бог.
78
Современные свидетели именно называют общими божествами балтийских славян бога Небесного, Святовита и Чернобога; Радигоста одинаково обожали враждебные племена бодричей и лютичей, и в храм его приходили на поклонение со всех концов славянского Поморья; Яровита чтили и на Поморье, и в Стодорской земле; о Живе прямого известия нет, но само имя ее, указывающее на общность ее мифологического значения, может служить верной порукой, что и признание ее было общее.
79
Именно, по свидетельству Саксона, было в Коренице семь одинаковой величины сундуков, наполненных деньгами, посвященными ранским богам.
80
Судя по грамматической форме имени, Подага была существо женское. Не образовано ли имя это из того же корня даг, которое мы находили в названии Дажьбога? Подага значило бы в таком случае Пожигающая, она была бы подруга Святовита, как Сварожича, бога света, или Яровита, и могла бы быть внесена в общую мифологию балтийских славян; но мы, разумеется, не осмеливаемся придать какое бы то ни было значение этим догадкам, основанным на столь сомнительном словопроизводстве.
81
Годрак - теперь Goorstorf (сокращение старого названия Godhardstorp), близ Ростока. Лиш говорит, что на большой Шметтауской карте Мекленбурга у Горсторфа отмечена роща, именуемая доселе Heidenholz (т. е. языческая роща).
82
Из слов Эббона следовало бы заключить, что столб волынский стоял внутри какого-то капища, но это весьма невероятно, по соображению с другими показаниями: когда проповедник Бернгард, едва вошедши в Волын, принялся тотчас рубить священный столб "Юлия Цезаря", то, по-видимому, столб должен был стоять на виду, в открытом месте; притом, если бы столб с копьем находился внутри какого-нибудь здания, мог ли бы он быть таким огромным, каким описывают его очевидцы? Сколько нам известно, балтийские славяне не умели строить высоких храмов и башен. Мы скорее предполагаем ошибку со стороны безымянного составителя третьего Оттонова жития, в рассказе которого мы находим вообще менее точности, чем в житиях, приписываемых Сефриду и Эббону.
83
Вот Ботоново описание мнимого идола бога Проно в Старом гарде: "он стоял на столе и держал в руках прут железа для (судебных) испытаний и знамя, и были у него длинные уши, венец на голове, на ногах сапоги, и под одною ногою цепь". Если Гельмольд, сам видевший старогардскую святыню, сам рубивший Перуновы дубы, говорит прямо, что у этого бога не было никакого видимого изображения, то все Ботоново сказание должно быть отвергнуто как явная ложь.
84
К этим именам Белбога и Перуна прибавим еще третью местность, получившую также, кажется, имя от одного из богов балтийских славян, деревню Чарноглово в жупе Лошицкой (близ Деммина), теперь Zarnecla: мы знаем о ранском кумире Чарноглове. Впрочем, должно заметить, что недалеко от этой деревни лежала еще деревня Чарневанс, т. е. Черноус.
85
Заметим, что и у залабских саксов (нордалбингов), ближайших соседей вагров, суеверное поклонение рощам, а также источникам, и другие языческие поверья, существовали еще в XII в., хотя они уже при Карле Великом приняли христианство.
86
В Книтлинг саге роща названа Boku. Из рассказа саги не видно, впрочем, находилась ли она на самом острове Стреле, или напротив его, на материке, около того места, где потом возник Штральзунд.
87
Эти языческие урны и могилы в северной прибалтийской Германии стали в последнее тридцатипятилетие предметом весьма подробного изучения. Между прочими историками особенно замечателен трудами по этой части фон Гагенов (von Hagenow), составитель подробной археологической карты Рюгена и части Померании. Мы считаем не излишним привести здесь общие выводы его о могилах древних ран и поморян, полученные из сопоставления огромного числа этих памятников. Он разделяет их на 8 видов и описывает следующим образом.
"Первый вид. Каменные могилы самого обыкновенного (в Померании и Рюгене) устройства: с двух боков могилы поставлено 4 или 5 больших камней, с внутренней стороны большей частью плоских, а на обоих концах стоит по одному такому же камню, так что вся могила обнесена 8 либо 10 камнями. Нижняя площадь или дно могилы покрыто камешками и крепким цементом, а в местах, где нет камешков, выложено плоскими кусками песчаника или известняка. Внутреннее пространство всегда разгорожено пластами песчаника на каморки, величиною примерно в фут или полтора квадратных, и в них-то обыкновенно находятся секиры, урны, также разные вещицы, служившие для украшения, но часто также кости людей и животных. Все это крепко влеплено в каморках глиною, и потому урны отрываются большей частью уже разбитыми. Часто каморки накрыты сверху плоскими камнями. Слой глины обыкновенно бывает в фут толщины, а на него насыпан слой земли, смешанной с песком и т. п., и с камнями, большими и малыми, которые так крепко вколочены, что вынимать их всегда стоит немалого труда. Слой этот заполняет могилу до верху; над ней обыкновенно лежит несколько больших камней, или непосредственно утвержденных на боковых камнях, или кое-где всаженных между ними. Число этих камней зависит от длины могилы; редко их бывает более четырех. Положение могил обыкновенно в длину с запада на восток, но встречаются и исключения; обыкновенная длина от 16 до 30 футов, ширина от 6 до 10 футов.
Второй вид. Могилы такие же, как первые, с тем только различием, что они обнесены еще вторым, несколько продолговатым, кругом камней, число которых редко превышает 10-20. Камни эти расположены с промежутками от 1,5 до 2 футов и значительно меньше камней, образующих самую могилу. Могилы эти гораздо реже предыдущих.
Третий вид. Могилы такие же, как первого вида, но обыкновенно гораздо больше и сложенные из больших камней. Вместо продолговатого круга, как в могилах 3-го вида, они обнесены двумя параллельными рядами камней, которые всегда, с малыми отклонениями, имеют в длину направление с запада на восток. Сама гробница находится неизменно на западном конце, занимая поперечное пространство между рядами камней. Камни лежат обыкновенно в 2,5-3 футах друг от друга, в ряду их бывает штук 20-24, и ряды эти бывают длиною шагов в 50, 60, 70 и даже больше. Внутреннее пространство земли между рядами несколько возвышено, так что верхняя площадь могилы похожа на опрокинутое корыто. На западном конце камни самые большие и высокие, и образуют как бы вход к насыпи. Камни возвышаются часто больше чем на 7 футов над поверхностью земли, и бывают толщиною футов в 5-6. Такого рода могил найдено весьма мало. Я назову подразделением этого вида те сооружения, которые, будучи во всем подобны вышеописанным, представляют гробницу не на конце, между параллельными рядами камней, а в самой середине, причем камни не возвышаются над поверхностью земли, а врыты с нею в уровень. И эти могилы тоже редки.
