Геста, которому не удалось поспать в Москве, а три часа сна на откидной лавке в машине, которая к тому же попала в приличную болтанку, не прибавили ни бодрости ни хорошего настроения, хмуро поздоровался с встречающими и погнал их разгружать транспортные машины, на которых из зоны боев доставили фрагменты нескольких разбитых реактивных мессеров и, внешне почти не поврежденный, истребитель Новотны, с отсоединенными крыльями.
Новотны с тоской посмотрел на свою машину. Бой, в котором его подбили шел на эшелоне 2000 метров и русский пилот, пользуясь более высокими характеристиками своей машины по маневру и ускорению, прижал машину Валтера к верхушкам деревьев, прежде чем неисправность двигателя довернула истребитель прямо под короткую очередь, прошедшую по кабине и левому двигателю.
Единственное что успел сделать немецкий пилот это выпустить посадочные щитки и взять ручку на себя, прежде чем молодой осинник погасил и скорость машины и сознание пилота.
Как ни странно, машина не загорелась и собственно, не считая разбитого левого двигателя и частично сорванной обшивки крыльев, не сильно пострадала.
Павел ‑ Геста обернулся к своему спутнику ‑ я пойду приму душ и еще посплю, что‑то меня слегка прибалтало, а ты бери Новотны и съезди с ним в "Горбольницу". Ну, ты знаешь где.
А потом реши с местной конторой относительно его статуса ‑ пусть завод использует его, когда рука придет в норму, как тест пилота на восстановленном "немце".
Да и на нашей спарке пусть вывезут. Очень интересно узнать его мнение. В наше время он был один из первых командиров боевого подразделения реактивных истребителей и, судя по победам, очень хороший боевой летчик.
Только объясни ему, а то, что ни будь вычудит, что немецких пилотов никто не заставляет воевать против своей страны и в новосибирском лагере военнопленных летчики летают, что бы сохранить квалификацию для предполагаемого послевоенного сотрудничества.
Пока русские решали какие‑то свои вопросы, Новотны с интересом смотрел, как выруливают на взлетную полосу и взлетают реактивные машины, которые он видел раньше только в короткой кутерьме боя.
В отличие от немцев, которые, сберегая каждую каплю горючего, выкатывали свои реактивные машины на стартовую позицию тягачами, а то и вручную, русские пилоты, бодро посвистывая единственным двигателем, прежде чем выкатить на взлетную полосу, совершали достаточно сложные эволюции, явно тестируя только что вышедшую из заводского цеха машину.
Взлет тоже происходил активней, пробежав, слегка приподняв нос, в одну сторону полосы, чтобы почувствовать управление, пилоты, развернувшись и дав на тормозах полные обороты двигателя, резко срывались с места и, после короткой, 300‑400 метров пробежки, уходили вверх, задрав нос почти под 35 градусов.
Русские машины были явно легче и по весу и по управлению и имели, к тому же, лучшее соотношение тяга/вес.
Интересно было бы полетать ‑ из всех машин, на которых ему пришлось повоевать, Вальтеру больше всего нравился маневренный 109, в новейших немецких двухмоторных реактивных истребителях, по его мнению, было только два достоинства ‑ высокая скорость, на кратковременном форсаже и мощное вооружение..
Неплохо для перехватчика ПВО, но в комплексе со сложно адаптируемым управлением (из‑за отсутствия бустера, нагрузка на ручке менялась в широких пределах); малым комбат радиусом и малой удельной тягой двух двигателей, достаточно большого диаметра ‑ машина плохо подходила на роль фронтового истребителя.
Подошел молодой русский, Павел и приказал садиться к подъехавшую легковушку. Объяснять ничего не стал и постоянно морщился, думая над какими то своими проблемами.
Вальтер с интересом посмотрел в окно ‑ маленькие, довольно бедно выглядевшие домики с огородом; очень много более ново выглядевших длинных строений, судя по всему на несколько семей, и то же с непременным огородом позади; отсыпанная щебнем довольно сильно разбитая дорога.
После десятиминутной поездки машина остановилась около массивного кирпичного корпуса, рядом с которым стояло несколько карет скорой помощи. Видимо госпиталь.
Отправив Новотны и Павла в госпиталь, Геста в сопровождении своего пилота, который в таких случаях обеспечивал охрану и обозначал присутствие, направился в административный корпус, где ему обычно выделяли комнату в общежитии ком состава.
Встреча со знаменитым немецким пилотом, который на самом деле оказался хоть и хорошо летающим, но просто растерянным от жизненных коллизий мальчишкой, немножко отвлекла и развлекла, но не сняла вопроса ‑ где и когда он допустил грубую ошибку в оценке ситуации и какие у этого могут быть последствия, для давно и нудно проталкиваемой в жизнь схемы.
Сама по себе проблема реактивной машины не стоила и выеденного яйца ‑ нет, 262ой, был великолепной машиной, и довели его немца почти вовремя.
После того как на него установят двигатели Люлько; револьверные пушки Шпитального; бустеры на управление и новые гиро адаптированные прицелы ‑ эта машина и ее модификации лет на пять а то и больше станет основным фронтовым истребителем Евросоюза.
На сегодня, это прекрасный планер с никуда не годными двигателями и авионикой (здесь комплекс начинки, обеспечивающий боевую работу).
Осмотр почти полутора десятков сбитых машин показал: лопасти турбин почти всех машин выработали свой ресурс; у большинства машин, к моменту падения, топливный запас позволял только вернуться на свой аэродром; степень прогара форсажной камеры, в дополнение ко всему этому, однозначно указывала ‑ машину, только для того, чтобы хотя бы частично соответствовать требованиям боя, нужно было эксплуатировать на запредельных режимах.
Все бы хорошо, если бы не эти несколько маленьких "почти"...
Появление рабочего двигателя опередило известную ему реальность на три года.
Количество машин, в той другой истории, могло, да и то, только при определенных условиях, сравняться с наличным примерно к 1945ому.
Плюс ко всему ‑ такое количество подготовленных пилотов.
Проблема не в технике ‑ судя по обломкам, технический уровень не превышен.
Следовательно ‑ это не влияние информации из моего времени.
Проблема в уровне организации.
Геринг ‑ он никогда не был хорошим организатором и сторонником реактивной авиации. Это летчик с мышлением первой мировой. Его идея фикс ‑ громадные "американ бомбер".
Гейдрих ‑ мелкий политикан‑садист.
Гитлер отошел от дел, да и никогда не лез в организацию производств.
Тогда кто!?
Кто мог заставить Хенкеля, Хеншеля и Мессершмитта работать в одной упряжке!? ‑ каждый по отдельности этот проект бы не потянул.
Тодт или Шпеер ‑ не их уровень. Это исполнители.
Тогда кто!?
Что упущено!?
Все, пошел по кругу....
14 сентября 1941года
Ближняя дача
Геста сидел в плетеном кресле в углу веранды и устало щурился на не по осеннему яркое солнце.
Первый прервал молчание Сталин ‑ ты знаешь, что событие назначено на 21 сентября?
... А и бог с ним, все готово ‑ чем скорее, тем лучше.
А что такое "лирическое" настроение ‑ я читал твой отчет по немецким реактивным. Как я понял, ты считаешь, что они нам особой угрозы не представляют.
По управляемым противотанковым ракетам тоже очень хорошие отчеты армейцев. Правда слишком большой расход ракет ‑ используют по чему попало, но, пусть поиграются и приобретут необходимый опыт применения.
Так что именно тебя напрягает?
... Немцы начали менять свою политическую и производственную структуру, а мы это проглядели.
Сталин усмехнулся ‑ ты имеешь в виду неучтенные производства и горнодобывающие мощности!?
С ними уже разобрались.
Производства ‑ это временные корпуса прямо в лесах на территории Германии. Работают зэки и военнопленные. Мы сейчас на них красный крест натравили.
Спец материалы пошли к ним из Африки, с территории ЮАР, там при поддержки кое кого из наших "друзей" янки организовано несколько рабочих городков.
Ты понимаешь, повторили засранцы то, что мы сделали в 1939! Но сейчас не 39й а 41й, так что, как ты выражаешься ‑ "поздняк схватили"...
Моряки предложили схему захвата одной из подводных транспортных лодок. Это даст возможность выйти на американских спонсоров и порвать им зад.
Так что можешь не нервничать, все под контролем.
Хозяин с довольным видом усмехнулся, глядя на собеседника.
Геста мрачно спросил ‑ а можно задать тебе один интимный вопрос!?
И продолжил, мрачно смотря на хохочущего собеседника.
Скажи, кто кого контролирует в данной ситуации ‑ Ты Бормана или Борман тебя.
И, когда хохот резко прервался, добавил ‑ они нас чуть было не переиграли.
Судя по всему, в Германии создана специальная структура, которая готовится после проигрыша в войне и заключения мира, перехватить у вас контроль над организуемой федерацией.
