— Нет, разумеется, — ответила Гермиона, захлопывая книгу, и откладывая ее на прикроватный столик, — я же не знаю, что вы варить собираетесь. Но, в любом случае, я не помню, чтобы в каком-то из зелий были такие условия. Ночесветка — есть ночесветка, и где и когда ее выловили — особенного значения не имеет. По крайней мере, для тех зелий, которые я знаю.
— Ну и хорошо, — улыбнулся Гарри, плюхаясь на кровать.
Все-таки, хоть мы и живем в этой комнате уже с прошлой зимы, но мне так и не удалось привыкнуть к появлению перед Гарри в пижаме. Вот как Гермиона ухитряется так спокойно расхаживать перед ним, сверкая своими золотистыми котятами и открытой улыбкой? А я даже спросить у нее стесняюсь!
Но, тем не менее, я, как и многие ночи ранее, ухитрилась переодеться и нырнуть под одеяло, не создавая комнате дополнительного освещения своей горящей физиономией… С завистью смотрела я, как Гарри протянул руку Гермионе через проход между их кроватями, и как они заснул, так и не выпуская руки друг друга. Но потом усталость взяла-таки свое, и я тоже закрыла глаза…
И открыла их уже в какой-то странной комнате…
Утро пришло
Солнце взошло…
Под бодренький мотивчик разливались по комнате слова незнакомого языка, которые я, тем не менее, отлично понимала. Я в панике оглянулась, и поняла, что вокруг собрались некоторые из членов нашего ковена, который с недавних пор получил издевательское имя «Рассвет». Вот только, в отличие от привычного полумрака Тайной комнаты, сейчас нас окружала вполне светлая маггловская комната. Из двери, ведущей, судя по всему, в кухню, появилась леди Аметист.
— Так… — сказала она, — кажется, с декорациями я перестаралась…
Она щелкнула пальцами, и мир на мгновение погас. Когда я снова смогла видеть, оказалось, что мы стоим на покосившейся крыше какого-то огромного здания. Вокруг нас, насколько хватало зрения, простирались руины. Я пригляделась повнимательнее. Справа от нас, посреди разрушенных зданий, белой линией была изображена фигура… Как будто человек упал, и его обвели мелом, а потом унесли. Вот только размером этот человек был… Скажем так: Хагриду до неведомого павшего было куда дальше, чем Норе — до здания, на крыше которого мы стояли.
— Ну вот, — улыбнулась Аметист. — Так, пожалуй, лучше. Вы все, кого я позвала сюда, показали, что способны учиться и имеете некоторое представление о такой вещи, как «верность». И поэтому именно вы избраны мной для прохождения следующей ступени обучения. И вот ваше первое учебное задание: сейчас я разбросаю вас среди этих руин. Ваша задача — найти меня. Ну и… выживите, что ли…
С этими ее словами мир исчез, а потом оказалось, что я стою на асфальте, среди развалин. Одна.
Глава 114
Среди руин. (Драко)
Шагая среди руин неведомого города я усмехался про себя. В свое время мы все долго не могли поверить, что между созданием иллюзии и удержанием стабильного участка в варпа практически нет разницы. Как нам сказал Гарри «стабильный участок — это масштабная иллюзия, в которую Искаженному миру захочется поверить». Тогда мы никак не могли понять, как «пространству» может «захотеться поверить». Честно говоря, я этого и сейчас не понимаю, но практика неоднократно подтвердила истинность этого утверждения. Так что сейчас я шляюсь среди огромной иллюзии разрушенного города, а девушки Внутреннего круга ее старательно поддерживают. Удержать от распада такой огромный участок было, мягко говоря, нелегко. И без помощи Гарри девушки вряд ли бы справились. Вот только помогал наш предводитель редко, неохотно, и сопровождал каждое свое вмешательство спокойным комментарием на тему того, где девчонки ошиблись, и из-за чего это вмешательство потребовалось. Так что я даже рад был, что из всего Внутреннего круга являюсь единственным участником еще и внешнего круга Рассвета, и поэтому могу спокойно шагать по разбитому асфальту, а не висеть в пустоте, убеждая варп, что принять облик маггловских руин — это именно то, чего ему на самом деле хочется.
Разумеется, искать кого бы то ни было мне не требовалось. Я и так отчетливо чувствовал положение каждого игрока этой партии, а когда кто-то ухитрялся спрятаться — мне подсказывала Луна, укрыться от которой в ее же химере шансов просто не было. Нечестно? Да, нечестно. Но ни о какой честности речь даже и не шла. Леди Аметист посчитала нужным дать несколько важных уроков своим последователям, и мы обеспечивали доходчивость этих уроков. Не более того. Но и не менее.
— Секо!
— Ступефай!
— Экспеллармус!
Двое рейвенкловцев устроили прямо на одной из площадей зрелищную дуэль. Красиво, в чем-то даже почти профессионально (для уровня обучения, который обеспечивает Хогвартс к пятому курсу), и совершенно бессмысленно. Чтобы показать им это, раскручиваю на ладони шарик силы, и сияющий луч небытия пробивает обоих навылет. Когда я прохожу мимо них, они еще живы и с ненавистью смотрят мне вслед.
— Авада кедавра!
А вот это уже интереснее. Прибавляю шаг, и любуюсь тем, как рыжая, судя по всему, в очередной раз ныряет за обломок стены, который вскоре разлетается под ударом зеленого луча. Впрочем, Джинни там уже нет — она не просто упала, но ловко перекатилась в сторону, и противник ее, судя по всему, потерял.
Ну, так и есть. Вот он — высовывается из-за угла и настороженно обозревает улицу, через которую он с рыжей и перекидывался заклятьями. Ну-ка, ну-ка… И что теперь Джинни будет делать?
— Бомабарда!
Неплохо… Вот только произношение заклинания вслух предупреждает противника, и он успевает отступить, уходя и от самого заклятья и от тучи обломков.
Еще некоторое время я с удовольствием любуюсь поединком. Увы, но исход его не вызывает сомнений: ограниченная меньшим арсеналом заклятий, Джинни вынуждена больше двигаться, и потому — сильнее устает. Рано или поздно, если, разумеется, противник не накосячит, девочка допустит ошибку… Ну, вот, собственно, и она.
— Экспеллармус!
Алан Уэлч, с шестого курса Слизерина, с ехидной улыбкой на лице подходит к упавшей и тяжело дышащей Джинни, сжимая в руках обе палочки.
— Авада ке…
Алан перевел наполненный болью и ужасом взгляд с обломка палочки в своих руках на меня, потом — снова на бесполезный кусок деревяшки, а потом опустил взгляд вниз, на пробитую с правой стороны, зато навылет, грудь. Он силится что-то сказать, но у него не получается, и, с остекленевшим взглядом коллега-слизеринец падает на оплавленный в какой-то давней битве асфальт.
— Д-ха-ра-ха-ко?! — дыхание Джинни еще далеко не восстановила, и слова даются ей нелегко.
Я склоняюсь на поверженным, забираю из мертвой руки палочку Джинни, и кидаю ее девочке. Рыжая пытается поймать ее, но ее руки все еще дрожат от напряжения недавней схватки, и палочку ей приходится подбирать с асфальта.
— Идем, — бросил я девочке.
— Кхудха? — спросила она, постепенно восстанавливая дыхание.
— Куда-нибудь, — спокойно ответил я.
На самом деле, «куда идти» — действительно было совершенно неважно. Пока Луна, Повелительница видений варпа, не решит, что чаше Грааля пришло время открыться смертным — мы так и будем блуждать в ее фантазиях, навеянных воспоминаниями Гарри.
— А-а-а!!! — донеслось до нас издалека после того, как мы некоторое время проблуждали в развалинах.
Небеса над городом нахмурились. Воля повелительниц звала нас вперед, туда, где происходило что-то, что девочкам не нравилось.
— Круцио! Ах-ха-ха!!! — хохотал Пол Пауэрс, ученик выпускного курса Дома Гриффиндор.
В прошлую войну его отец потерял брата, и объявил Вальпургиевым рыцарям личную вендетту, не желая поступать ни в аврорат, ни под знамена Дамблдора. Подходы обеих организаций Пауэрс-старший считал недопустимо вегетарианскими. Если на счету Грозного глаза Грюма было примерно половина сторонников сюзерена моего отца, оказавшихся в Азкабане, то где-то треть необратимых потерь сторонники прошлого Темного лорда понесли от руки Остина Пауэрса… И я до сих пор не понимаю, почему Гарри хмыкает и ухмыляется, слыша это имя.[89]
— Круцио!
— А-а-а!!!
Мы подошли поближе к увлеченному собственной крутизной, и потому — не видящему ничего вокруг гриффиндорцу, и увидели, что под его проклятьями корчится Шерон Каммингс, магглорожденная с Хаффлпаффа. Я уже собирался прекратить это «развлечение» при помощи серо, когда…
— Авада кедавра! — Джинни высунулась из-под моей руки, и твердым, уверенным движением направила палочку на Пола.
Парень рухнул, не догворив Непростительное. Я улыбнулся, и потрепал рыжие волосы.
— Молодец. Идем дальше.
— А… — Джинни запнулась. — А она?
— Оклемается, и пойдет себе дальше, — я пожал плечами.
— Но… ей же надо помочь!!! — крикнула Джинни.
