— Да, мэм, — отозвался продавец, — я лично спаковал им все книги.
— Ваши дети будут учиться у меня, — встрял Локхарт, — миссис Рэйдж, я обучу их всему, что знаю и умею сам.
— Моим детям ни к чему становится писателями, — неожиданно холодно отозвалась Таллисия. — Виктор - будущий лорд семьи Рэйдж, а не фантазёр-писака, как и Афина — будущая леди, так что не говорите то, чего не знаете, мистер Локхарт.
В комнате воцарилась леденящая тишина. Локхарт блаженно улыбался, а Таллисия просто смотрела на него с презрением. От присутствующих фанаток Локхарта, в том числе и от миссис Уизли, послышалось бурчание.
— Мистер Локхарт, — начала одна из женщин, — лучший борец с тёмными искусствами, кавалер ордена Мерлина…
— Мой муж кавалер трёх орденов Мерлина, всех степеней и герой Первой Магической Войны с Волдемортом, — в комнате вздрогнули, улыбка Локхарта исчезла сама собой, — а вы, что сделали? Написали кучу книг? Не спорю, с художественной точки зрения — они превосходны, но вот с точки зрения истины… Если вы такой сильный маг — выйдете на дуэль против моего мужа, — воздух совсем испортился, казалось, заледенел, когда прозвучало слово «дуэль» — всё было хорошо, но когда прозвучало это слово в контексте «дуэль с нынешним главой ДМП»… — мой муж всегда говорил, что без соревнования невозможно получить развитие, я бы хотела, чтобы победитель такого количества тёмных существ сразился с моим мужем, да и он не откажется, ему как раз надо отвлечься и расслабиться от той работы, что организовали ему… — миссис Рэйдж окинула семейство Уизли злым взглядом, — столь недалёкие люди, — рядом побагровел Рон и сжал кулаки.
— П… Пожалуй, я воздержусь, — сказал отмерший Локхарт.
— Как знаете, — фыркнула миссис Рэйдж. — Всё купили? Отлично! Нам пора в «Твилфитт и Таттинг», — повернулась она к своим детям.
Виктор зашагал рядом с матерью…
— Пока, Гарри! — улыбнулась Афина. — Не скучайте!
Семейство Рэйдж удалилось…
— Твари, — прошипел Рон.
— Гарри, Рон! — в сопровождении двух взрослых в книжном показался Невилл.
— Невилл! — поздоровался Гарри с однокурсником. — Как каникулы?
— Это самые лучшие каникулы в моей жизни!
Взрослые, которые вошли в магазин с Невиллом отошли к продавцу.
— Невилл, а это…
— Да! — кивнул он. — Мама и папа, они вылечились! — мальчик буквально лучился от счастья. — Папа такой крутой, я и не знал, что он участвовал в Первой Магической Войне настолько… углубленно…
— Эм… — Гарри кольнула зависть. Родители Невилла, его обстоятельства… Они были живы. А вот его родители — мертвы...
***
(Возвращаемся к Таллисии):
— Мам… Эта девочка-Уизли — та ещё мразина, ты бы знала какими эмоциями она фонила, — позвала девочка маму, во время примерки одежды.
— Серьёзно? И что же?
— Ревность, зависть, и почему-то — слишком много желания убить и растоптать, просто направленное в воздух, — начала она.
— Будь осторожна с ней, Афина, — предостерегла свою дочь Таллисия, — если всё так, как ты говоришь… Уизли — пакостливые, наглые дьяволята, особенно дети, так что остерегайся их.
— Я всё поняла!
— Если что — зови Виктора…
— Но мама, если Виктор займётся ими — Хогвартс придётся отмывать от их же крови, — попыталась спорить Афина, она не хотела привлекать братика к своим проблемам, когда он зол — он так напоминает отца, что в дрожь бросает.
— Не спорь… И не забудь про тот артефакт из Индии, что подарил тебе твой отец, — защитный артефакт стоил огромных денег, по словам продавшего его мастера-артефактора из Индии — он способен выдержать убивающий взгляд Василиска, не более трёх раз.
— Я поняла, — Виктор-то не забывает, он всегда излишне осторожен, а вот ей, Афине, от родителей всегда перепадало повышенное внимание.
***
Как же хорошо… Избавиться от навязчивой публики… Выступление Талли в Косом Переулке вышло резонансным. Слишком открыто она показала презрение в сторону Локхарта, того самого героя. «Ведьмополитен» предал её за такое анафеме. Публичное, хотя Талли и переживала из-за этого. Всё же — её подруги из подобного окружения. Часть подруг…
Но… Плевал я на это, у меня есть подтверждённая информация о том, какие на самом деле у него способности и «подвиги». К концу учебного года я его, так или иначе, сковырну оттуда. В этот раз про Хогвартс и своих детей я помнил, посему дети получили от меня защитные амулеты, что выдерживают убивающий взгляд василиска. Хотя правду они несколько раз исказили — человек проваливается в кому, взгляд василиска полностью опустошает магический резерв волшебника, да так резко, что тот умирает. Мои артефакты, артефакты моих детей — отправляют смотрящих в кому, магическую пока не восстановится магическая энергия… Когда восстановится — они проснутся. Такое резкое опустошение тела от магии — довольно редкое явление, вот люди и спят, в случае удачи, пару месяцев, кто-то несколько лет. Отвар из мандрагоры — способен сократить время, вплоть до того, что волшебник проснётся мгновенно.
Ну, а что там дальше? Проверки, учреждённые с подачки Уизли, не отпустили меня до самого октября, когда и начались нападения в школе. Нападения в школе были жестокими, в какой-то степени. Я отправил домового эльфа следить за своими детьми в Хогвартсе. Тот про василиска знает и, в случае опасности, телепортирует детей прямо мне в особняк. Разумеется — если василиск, отправив ребёнка в кому, захочет им же подзакусить. Джинни Уизли с чего-то невзлюбила мою дочь. Плюс у неё крестраж Волдеморта. Я считал и считаю меры достаточными… Но всё же...
События в школе развивались стремительно. Мне пришлось идти на крайние меры, ведь Афина начала писать о том, что она попытается найти Тайную Комнату. Таких проблем мне не надо! Так что она ходила теперь только под опекой брата, да и на каникулы я выдернул обоих своих детей из школы… Но хуже всего настало, как всегда, под конец года. Нет, мои дети, чудом, но нападения избежали. То ли крестраж был верен своему слову и нападал только на маглорождённых, то ли готовил Афину, которую буквально ненавидела Джинни — на десерт. Но, пока обходилось… Пока однажды вечером ко мне в кабинет не вошёл Фадж, в сопровождении Амелии.
— Мистер Фадж, — поприветствовал я министра, — Амелия, — я готовился к уходу с работы.
— Мистер Рэйдж, — сказал Фадж, — дела в Хогвартсе принимают скверный оборот, так что я решил — арестовать того, кто был виновен за «прошлое открытие тайной комнаты».
— Насколько я правильно помню подшивку газет, тогда обвинили Рубеуса Хагрида, нынешнего лесничего.
— Верно, — кивнула Амелия, — и…
— Я собираюсь арестовать его и… Мистер Малфой настаивает на аресте директора Дамблдора.
— Ясно, — кивнул я, встав с кресла, — вы хотите меня взять с собой в Хогвартс, как гарант того, что Дамблдор рыпаться лишний раз не будет.
— Верно, — кивнул Фадж. — Помогите Министерству.
— Ему не выгодно воевать, мистер Фадж, — сказал я.
— Тем не менее…
— Ладно, — сдался я, мог бы просто отослать с ними звезду Авроров, я-то знал, что Дамблдор не в этом году будет буянить…
***
(ОПЯТЬ ОТ ЛИЦА ГАРРИ СО ВСТАВКАМИ, МЕЛЬКАЕТ РЭЙДЖ).
Вечером Гарри и Рон решили посетить Хагрида. Стояла ясная звёздная ночь. Между деревьев Запретного леса светились окошки небольшой хижины лесничего. Мальчики подошли к самой её двери и только тогда сбросили с себя спасительную мантию.
Постучали, и в ту же секунду увидели нацеленный на них арбалет в руках Хагрида, за его спиной оглушительно залаял волкодав Клык.
— Эвона это кто! — Хагрид опустил оружие и удивлённо посмотрел на них. — Вы чой-то на ночь глядя по лесам шастаете?
Все вместе вошли в дом, и Гарри спросил, указывая на арбалет:
— А это для чего?
— Да просто так… Ничего… — замялся Хагрид. — Я в общем… того, ожидал… Садитесь… Чай приготовлю…
Казалось, он с трудом понимал, что делает. Расплескал воду, почти загасив огонь, нервно отдёрнул здоровенную ручищу и разбил заварной чайник.
