Лили встала и наклонилась, обнимая его.
— Я знаю, что ты поступишь правильно, мой друг, — прошептала она.
Он ответил на её объятия, но в следующую секунду обнаружил, что держит пустоту.
Вздохнув, Северус налил себе ещё чашку чая.
— Профессор? — раздался тихий голос за его спиной.
— Мисс Уизли, — отозвался он, гадая, чего хочет девчонка, и борясь с желанием рявкнуть на неё, чтобы оставила его в покое — на Лили это не произведёт впечатления, и он, скорее всего, никогда больше её не услышит.
— Э-э…
Девочка подошла и встала перед ним. Она выглядела ужасно, едва держась на ногах от усталости, мало чем отличаясь от Северуса. Она села в кресло, в котором сидела Лили. Профессор был поражён, осознав, что кресло оказалось настоящим, а не иллюзией, созданной Лили.
— Я… э-э… Я хотела поблагодарить вас, профессор, — торопливо пробормотала девочка.
— За что?
— Вы и вправду… — она замялась, подыскивая подходящее слово, — были добры во всей этой истории с заклинанием. — Посмотрев на свои руки, девочка снова подняла взгляд. — Билл мне сказал… Он действительно волновался. Мама не хотела мне говорить, но Билл всё равно.… Он сказал, что лучшее, на что я могу надеяться, — это что вы захотите на мне жениться. Тогда у меня, по крайней мере, будут хоть какие-то права по закону. Он сказал, что это заклинание можно использовать как заклинание рабской зависимости. Я не думаю, что вы действительно так поступили бы, — поспешила заверить Северуса девочка, широко раскрыв глаза от волнения. — Я сказала ему, что это не так, но Билл подумал, что вы, возможно, захотите жениться, потому что… ну… понимаете… — она густо покраснела, — он сказал, что, по словам гоблинов, вы, вероятно, захотите наследника.
— Мисс Уизли, я очень устал, — тихо ответил Северус, не желая продолжать этот разговор. — Да и вы выглядите, мягко говоря, так, что вам необходимо вернуться в свою постель, — он заговорил с ней тоном, каким говорил бы с одним из своих слизеринцев, заболевшим, но отрицавшим необходимость навестить мадам Помфри — в равной степени участливо и настойчиво. — Полагаю, всё это было для вас суровым испытанием. Пожалуйста, выбросьте из головы любые обязательства, которые вы чувствуете по отношению ко мне. Думаю, мы с вашими родителями определились с планом действий, которые должны успокоить заклинание без дальнейшего нарушения вашей жизни, — он на мгновение умолк, отхлебнул чаю и добавил: — Я прошу прощения за то, что доставил вам такое беспокойство — честно говоря, я не принял во внимание эту сторону заклинания.
— Я говорила Биллу, что вы не такой, — повторила она, широко раскрыв глаза. — Я знала, что вы не можете быть таким из-за того, что вы сказали Смерти, — прошептала она. — Вы помните?
— Мисс Уизли, я сомневаюсь, что это имеет значение. — На самом деле он не помнил, но ему не хотелось говорить ей об этом.
Она смотрела на него ещё несколько секунд, прежде чем расслабиться.
— Да, сэр, — согласилась она, а потом спросила: — Э-э, сэр?
— Да?
— Я хотела вам сказать, я прочитала о помолвках, когда Билл упомянул о них. Книга всё ещё у меня в комнате. Там говорилось, что только близкие родственники могут заключать подобные соглашения. Но это всё равно не успокоило бы заклинание, если бы Гарри не был вашим.… вашим близким родственником. — Она залилась краской от собственной безрассудной смелости. — Я ничего не скажу Гарри, но Гермиона… — девочка замолчала.
— Джинни? — крикнула Молли из кухни. — Почему бы тебе не прилечь ненадолго, дорогая?
Северус вздохнул.
— Идите, мисс, — сказал он ей, когда она закатила глаза и открыла рот, чтобы возразить, — делайте, как говорит ваша мать.
— Да, сэр, — Джинни встала и слегка улыбнулась ему.
Молли погладила проходившую мимо дочь по плечу.
— Ты коварная женщина, Молли Уизли, — заметил Северус, когда она села.
— Прости? — невинно спросила она.
Он смотрел на Молли, сузив глаза, и понимал, что у неё было такое же невозмутимое лицо, как у пойманных на шалости близнецов, а взгляд горел триумфом, как всегда, когда им удавалась особенно ловкая проделка.
— Не обращай внимания, — Северус не мог найти в себе сил злиться на махинации Молли. Всё, что она действительно сделала, это напомнила ему о вещах, о которых он должен был думать в первую очередь. А она, со своей стороны, делала всё возможное, чтобы помочь ему и его сыну.
Гарри был его сыном.
В этом-то всё и дело, верно?
— Адвокат тёти Мюриэл только что прислал сову. — Молли не знала, что весь мир Северуса только что в сотый раз с сентября сместился со своей оси. — Она говорит, что может взяться за это дело. Расследование на самом деле велось крайне беспорядочно. Скорее всего, конфискация имущества Принцев была незаконной.
Это уже не имело такого значения, как раньше.
— И вполне возможно, что в спешке с решением этого дела Министерство ошибочно предъявило обвинение твоей матери.
А вот это было важно. Северус вспомнил письма с отказами, которые он получал от различных мастеров, которые не могли принять его в ученичество из-за риска наследственной психической нестабильности.
После того, как Северус присоединился к Пожирателям Смерти, вмешался, наконец, Абраксас Малфой и нашёл ему наставника. Зелья не были его первоначальным выбором, но, к счастью, он оказался в них очень хорош.
— Она сказала, — продолжала Молли, — что для такого рода вещей обычно можно найти смягчающие обстоятельства. Она собирается провести ещё кое-какие исследования.
— Спасибо, — поблагодарил Северус. — Чем я ей обязан?
Молли посмотрела на Северуса так, словно у него выросла вторая голова.
— Не говори глупостей. Мюриэл позаботится об этом. Теперь это вопрос семейной чести. — Она нервно заёрзала в кресле. — В этом отношении… Мюриэл сказала, что слышала, как ты просил разрешения похоронить Эйлин на земле Принцев, но тебе отказали.
Северус кивнул, внутри у него всё сжалось, когда он подумал о прахе своей матери, покоящемся в урне на книжной полке в гостиной — он просто не мог похоронить её на магловском кладбище.
— А ты знаешь, что мы с Мюриэл — последние из Пруэттов? — тихо спросила Молли.
— Нет, не знал, — ответил Северус.
— Мы с Мюриэл… мы подумали, что вряд ли ты доволен местом, где покоится её прах… А потом… Ну, мы решили, что ты хочешь похоронить её именно на кладбище Принцев, но, может, всё же согласишься на любое кладбище волшебников. Мы могли бы перенести её прах на наше семейное кладбище. — Она помолчала. — Если хочешь.
Это было неожиданно.
— Это очень любезно… — хрипло начал Северус.
Молли похлопала его по руке.
— Не надо решать сейчас, дорогой, — мягко сказала она.
Северусу казалось, что он стоит на краю пропасти.
— Молли, — он посмотрел в её добрые глаза. — Как я могу ему сказать?
Она не возражала против резкой смены темы разговора.
— Просто скажи ему, Северус, — мягко попросила она, не убирая свою руку. — Он рассердится, но я заметила, что наш Гарри никогда долго не злится. Вот мои, они будут таить обиду до судного дня, но твой мальчик… — Молли едва заметно выделила голосом «твой мальчик». — Он легко вспыхивает, но быстро отходит.
Северус кивнул.
— Всё всегда так запутанно, верно? — тихо спросил он.
— По большей части, — Молли серьёзно кивнула. — Ты, вероятно, хочешь покончить с этим, пока вы здесь? — Она заколебалась. — Думаю, я права, предполагая, что тебе может понадобиться помощь, чтобы присмотреть за ним.
— Да, — Северус кивнул, закрывая глаза.
— Мне послать его вниз? — мягко спросила она.
— Да, — Северус наконец смирился с неизбежным. — Только не уходи далеко. У меня такое чувство, что после этой беседы он на какое-то время перестанет со мной разговаривать.
_________
*Суфражи́стки — участницы движения за предоставление женщинам избирательных прав. Также суфражистки выступали против дискриминации женщин в целом в политической и экономической жизни (прим. пер.)
