— Ты, знаешь ли, мог бы отвернуться, — сказала Элизабет, однако упрёка в её голосе не слышалось.
— А чего я там не видел, — я продублировал недавнюю фразу Оливии, а затем, улыбнувшись, добавил. — К тому же это немного навивает воспоминаниями, — когда мы только встретились, я случайно тебя застиг раздетой у пруда.
Элизабет ничего не ответила, но я видел, как на её лице также появилась улыбка.
— Я смотрю, что всё-таки мой план удался и ваши отношения с Оливией… улучшились, — я аккуратно подобрал слово, потому что сам до конца не понимал, как стоит воспринимать то, что сейчас происходит между девушками.
— Определённо, — ответила она мне, заканчивая с сушкой. — Хотя… трудно сказать, как мы друг к другу относимся сейчас…
Какое облегчение — значит, не один я не до конца это не понимаю.
— …но целуется она классно.
— Что?
— Что слышал, — ответила Элизабет, надев нижнее бельё и слегка поморщилась, когда пыталась надеть лифчик. — Действительно — у меня больше.
— Что? — снова повторил я.
— Это я про грудь. Но возвращаясь к поцелую, поверь, в тот момент я была удивлена не меньше твоего, — продолжила Элизабет.
Даже не знаю, как на это реагировать. С одной стороны я рад, что девушки перестали пытаться друг друга испепелить взглядом, а с другой стороны, не слишком ли сильно улучшились их отношения? А то, если так пойдёт и дальше, девушки могут оставить уже меня за бортом.
— Эм-м-м, а не было ничего с длинными рукавами? — спросила меня Элизабет, держа в руках одну из маек Оливии.
— Прости, — я развёл руки в сторону. — В гардеробе Оливии с длинными рукавами есть только её кожаные куртки.
— Ладно, — вздохнула Элизабет и надела майку. — Всё равно она мне должна майку.
— За что, интересно? — поинтересовался я.
— А мы тебе не говорили? — чуть нахмурившись, словно пытаясь о чём-то вспомнить, спросила меня Элизабет.
— Всё о чём вы мне говорили, — это, что вы думаете о моём плане с совместной вылазкой. А ещё там было довольно объёмная тирада с твоей стороны, насчёт моих умственных способностях.
— Видимо не говорили, — произнесла Элизабет, но я заметил, что вид у неё стал немного поникшим и виноватым, а под конец она и вовсе стихла. — Тут такое дело…
— Элизабет, — слегка надавил я на притихшую девушку, поскольку внутри меня появилось стойкое чувство, что мне не понравится услышанное. — О чём вы с Оливией мне не сказали?
— Мы ушли в лес, потому что Оливия была ранена, и она потеряла сознание, — ответила мне девушка.
Что-то такое я предполагал, когда мы искали девушек, но потом я решил, что ошибся, потому что, когда увидел их, они были в порядке. Неужели сняли повязки до нашего прихода?
— Насколько сильно? — не скрывая опаски и своего волнения, я спросил Элизабет.
— Трудно сказать, мы не знаем, с какой высоты упало ведро Оливии на голову и…
— Постой-постой, — я прервал Элизабет, вплотную подойдя к девушке, из-за чего та упёрлась в стену позади. — То есть вы обе всю дорогу пилили мне мозги, но сказать об этом вы даже не подумали?!
— Прости…
— Ох, Элизабет, — с тяжёлым вздохом произнёс я.
Ну вот взрослые же, не глупые девушки, а о таких вещах просто забывают!
Хотя может мне стоит быть помягче? Всё-таки про взрослых я не до конца прав — Элизабет должно было только совсем недавно исполниться девятнадцать, а Оливии и вовсе восемнадцать. К тому же не стоит забывать, что девчата хоть и стойкие, закалённые по пришествию двух лет в этом апокалипсисе, всё-таки всё равно подвержены стрессу. И может я не специалист, но уверен, что голод на протяжении нескольких дней, сильный холод и встреча с мертвецами, явно приносят немало стресса. А учитывая, что я — виновник, того, что им пришлось через это пройти, их злость на меня понятна.
— Нет, это ты меня прости, — успокоившись, сказал я. — Всё-таки это из-за меня вы вообще туда пошли, так что если кто-то и виноват, так это я.
— А где сейчас сама Оливия? — спросила Элизабет, решив сменить тему.
— Ушла к друзьям, позже я поведу её к Джонатану — это наш главный врач, пусть её проверит, — ответил я ей и хотел отступить от девушки, но та неожиданно схватила меня за руку.
— Тогда я очень надеюсь, что она не сильно рассердиться за это…
— За что?..
Ответом мне стал поцелуй.
Секунду другую я стоял в недоумении, но затем ответил на поцелуй. Мои пальцы залезли в ещё не до конца сухие, влажные волосы Элизабет, когда вторая рука обхватила девушку за талию. Ощущения были такими знакомыми, но в то же время почти что забытыми, поэтому поцелуй казался таким ярким.
— Я мечтала об этом полтора года, — Элизабет не ровно дышала, после такого продолжительного поцелуя.
После этого мы наконец-то отошли друг от друга и прежде, чем я успел хоть что-то сказать, Элизабет умчалась.
— Спокойно ночи и до завтра, — остановившись у двери, сказала она, после чего девушка ушла из ванной, а затем и из дома.
Даже не знаю, что чувствовать: вину по отношению к Оливии за то, что поцеловал Элизабет или радость. Хотя… Оливия явно понимала, что такое может произойти, она сказала об этом чуть ли не прямо, перед своим уходом. Так что вины чувствовать я не должен, а значит, буду радоваться. Правда, когда придёт Оливия, уже я буду злиться, что она умолчала о травме и поведу её в медпункт. Заодно проверю там Клауса, — мало ли он передумал и всё-таки останется у нас подольше.
***
Через полчаса вернулась Оливия, прихватив за собой Лилию и Джеймса.
— Элизабет уже ушла? — сразу же спросила меня Оливия.
— Да, — про поцелуй я благоразумно решил умолчать. А то хоть мысленно я и пришёл к тому, что Оливия не против, проверять это при посторонних мне это не особо хочется.
Кстати, о посторонних. Если Лилия быстро со мной поздоровалась, а потом продолжила какой-то свой разговор с Оливии, то вот Джеймс явно чувствовал себя не совсем в своей тарелке. Да чего уж там таить, я сам себя неловко чувствовал, из-за того, что я набросился на него.
Неловким молчанием мы ничего не решим, поэтому я решил сделать первый шаг:
— Джеймс…
— Джейкоб…
Закон подлости во плоти — не один я сейчас решил сделать первый шаг.
— Давай я начну, — я предложил это после очередного, но короткого молчания.
Джеймс согласно кивнул.
— Я хочу извиниться за то, что набросился на тебя в гипермаркете, а ещё за то, что чуть ли не начал угрожать. Мне очень жаль, что так вышло, — искреннее извинился я перед другом.
— Нет, это моя вина, — Джеймс покачал головой. — Я перегнул палку в тот момент и сказал то, чего не должен был. Поэтому это ты прости меня.
— Что же, тогда простим в ответ друг друга? — улыбнувшись, предложил я.
— Было бы неплохо, — ответил Джеймс, также с улыбкой на лице.
Мой слух уловил разговор девушек, и я вспомнил, что сейчас должен отвести Оливии к Джонатану на осмотр. О чём сразу всем и сообщил.
— А зачем нужно, чтобы Джонатан меня осмотрел? — искреннее не понимая, спросила меня Оливия, когда мы вышли из дома.
— Она ещё спрашивает, — я тяжело вздохнул и покачал головой. Иногда, даже мне трудно понять, что происходит у Оливии в голове. Правда, любить её от этого меньше я не стану. — А кого, спрашивается, огрело по голове ведро?
— А-а-а-а, — протянула Оливия, поняв, в чём дело. Но поскольку она это сделал в своей равнодушной манере, звучало это как-то по-издевательски.
— И всё? Я, как минимум, ожидал услышать извинения — сто раз спрашивал вас обеих, целы ли вы, и только под конец узнаю об этом.
— Прости, — ответила Оливия. Однако звучало это не лучше её предыдущего: "а-а-а-а".
***
— Ну, трещины явно нет, — сказал Джонатан, в своей ленивой манере, рассматривая ранку на голове девушки. — У тебя голов кружиться или тебя мутит?
— Нет, — коротко ответила Оливия.
— Что же, если сотрясение и было, то оно было лёгким и давно прошло, — резюмировал доктор. — Из таких уж прям повреждений могу только сказать про рассечённую кожу на голове. Но и та уже покрылась корочкой и скоро должна зажить.
