— «Думаю, нет», — только и сказала в ответ Дейенерис, вспомнив, как Визерис несколько раз в прошлом относился к ней менее чем по-братски. Такие раны никогда полностью не заживают.
Она повернулась к мужчине, сидящему рядом с ней, и сказала:
— «Остаетесь вы, сир Бонифер».
Рыцарь средних лет из Штормовых земель кивнул и пробормотал
— «Действительно, миледи».
Дейенерис уловила в его голосе легкую неохоту. Она сказала ему:
— «Если эта тема тебя так тревожит, ты не обязан ее обсуждать».
— «Это не тревожит меня, обещаю вам», — провозгласил сир Бонифер, — «Однако это может тревожить вас».
— «Почему?» — с интересом спросила Дейни.
— «Потому что это касается члена вашей семьи», — сообщил ей Бонифер Хасти.
Дейни была в равной степени озадачена и очарована этим откровением:
— «Продолжай, пожалуйста».
— «Как пожелаете», — согласился сир Бонифер. После паузы он сказал: — «Я никогда не женился и не имел детей. Но не потому, что не смог найти идеальную женщину. Так случилось, что я нашел. Я любил ее, а она любила меня. Хотя ее статус был намного выше моего, я подумывал о том, чтобы заключить помолвку между ней и мной. Увы, я не смог жениться на ней».
— «Почему?» — спросила Дейни.
— «Потому что она вышла замуж за короля», — уведомил ее Бонифер Хасти.
Глаза Дэйни расширились в тревоге.
— «Так ты имеешь в виду…?»
Рыцарь средних лет снова кивнул и подтвердил:
— «Эта женщина была твоей матерью, королевой Раэллой».
Дейенерис была ошеломлена. Тем не менее, она жаждала услышать больше.
Сир Бонифер потакал ей
— Ваш прадед Эйгон V попытался нарушить традицию Таргариенов жениться между братом и сестрой, взяв в невесты Бету Блэквуд из Рейвентри. Он хотел, чтобы его сын, ваш дед Джейхейрис II, сделал то же самое, женившись на Селии Талли из Речных земель. К несчастью, Джейхейрис и его сестра Шаера были влюблены друг в друга. Вопреки желанию отца они поженились. Я надеялся, что цикл закончится на их свадьбе, но этого не произошло. Когда король Джейхейрис объявил о помолвке своего сына Эйериса и его дочери Раэллы, мы с твоей матерью были глубоко встревожены. Но ее отец все еще был королем, и мы ничего не могли сделать, чтобы опротестовать его указ. Поэтому мы договорились больше не встречаться».
И снова Бонифер Хасти сделал паузу на несколько секунд. Затем он продолжил:
— «С тех пор я даже не смотрел на другую женщину. После свадьбы твоих матери и отца я решил посвятить свою жизнь Семерым. Я создал свою собственную компанию, известную как «Святая сотня»».
— «Да, я знаю о Святой Сотне», — произнесла Дейенерис, — «Они сражаются во имя Отца, Матери, старицы, Воина, Кузнеца, Девы и Чужака».
— «Именно так, — подтвердил сир Бонифер, — мы были независимой компанией в течение многих лет. После восстания Грейджоя я понял, что лорд Грегор Клиган сражается за еще более великое дело. Поэтому я решил дополнить его силы своими. В течение последнего десятилетия святая Сотня также была легионерами».
— «И королевству от этого только лучше, я уверена», — рассуждает Дейни.
Бонифер мягко улыбнулся на это.
— «Ваша царственная мать много значила для меня, миледи. Хотя я никогда не держал ее так, как мужчина держит женщину, я испытывал к ней сильные чувства. Я вижу ее в вас. Вы больше ее дочь, чем дочь Эйериса. Только за это я даю вам слово: пока я жив, вам не причинят вреда».
Дейенерис была тронута. Она наклонилась, легонько поцеловала жителя Штормовых земель в щеку и благодарно сказала ему:
— «Спасибо, сер».
«Я вижу это в его глазах. Он говорит искренне.» Именно такие детали дали Дени надежду.
В окрестностях наступила тишина. Дейни обнаружила, что ее взгляд снова устремлен на восточный горизонт. Солнце уже было почти над головой. Как и большинство людей, она наслаждалась солнечным светом. Однако она находила в нем своеобразное удовольствие. Тепло согревало ее изнутри и снаружи, и, сколько бы она ни находилась под его воздействием, оно никогда не обжигало ее кожу.
На краткий миг она задумалась, что бы она делала без солнечного света. Затем ей пришло в голову… в недалеком будущем каждый житель Вестероса столкнется с подобной проблемой.
Почему-то мои мысли постоянно возвращаются к тому страшному событию. Это либо реализм… либо паранойя. Она надеялась, что это не последнее. Паранойя была следствием безумия.
Сир Первин первым заметил озабоченное хмурое выражение на ее лице. Он поинтересовался:
— «Вы здоровы, миледи?»
Хотя Дэни продолжала смотреть вдаль, она смогла кивнуть головой в ответ и спросить:
— «Сколько времени пройдет до следующей зимы?»
— «Согласно данным Цитадели и лорда Грегора, это будет наш последний летний год», — сообщил Малкольм Брэнфилд.
— «Тогда у нас будет осень около двух лет», — заявила Алисанна.
— «Может быть, три, если нам повезет», — предложил Чизвик.
— «Значит, у нас есть не более четырех лет до наступления Долгой Ночи?» — предположила Дейни.
— «Это точная оценка», — утверждает Бонифер Хасти.
— «Будем ли мы готовы?» — с любопытством спросила Дейенерис.
Сначала никто не отвечал. В конце концов, сир Малькольм вздохнул и заметил:
— «Придется быть».
— «Не теряйте веры, — напутствовал остальных Бонифер Хасти, — Вестерос однажды пережил Долгую ночь. Сейчас он сильнее, чем когда-либо в истории».
— «Но и Король Ночи тоже», — заметил Чизвик.
Первин Фрей положил подбородок на руку и уставился в ту же сторону, что и Дейни. Он пробормотал:
— «Полагаю, нам повезло, что мы оказались по эту сторону Узкого моря».
— «Пока ещё можно», — согласился Долорес Эдд, — «но в конце концов это не будет иметь значения».
— «Это правда, — согласилась Алисанна, — Когда Иные захватят весь Вестерос, они обратят свой взор на Эссос. Потом на Залив работорговцев. Затем Ультос, Соториос и весь остальной Известный мир».
Медведица права. Лиги и многие лиги воды не остановят нежить.
— «Хотелось бы, чтобы мы могли как-то подготовиться к этому», — пробормотала Дейни себе под нос.
— «Лорд Грегор по-прежнему верит, что вы и ваш брат сыграете ключевую роль в Долгой ночи», — напомнил ей Малькольм Бранфилд.
— «Я не забыла, сир Малькольм, — прокомментировала Дейенерис, — Хотелось бы мне только знать, чего требует от меня эта роль. Каким бы ни было это «преимущество», которым, по словам лорда Грегора, обладаем я и мой брат, оно должно быть необычным».
— «Со временем это даст о себе знать, миледи», — успокоила ее Алисанна Мормонт.
Дейни кивнула на это. «Я только надеюсь, что «со временем» не будет слишком долгим.»
В этот момент в дом вошел Аллард Сиворт. Его взгляд метался по двору, словно он кого-то искал. Заметив Дейенерис, он бросился к месту, где сидела она и еще шесть легионеров.
Он остановился перед ней, наклонил голову и сказал:
— «Миледи, я должен попросить вас проследовать со мной к воротам».
— «Могу я спросить, почему?» — пытливо спросила драконица.
— «Там только что появилась женщина», — сообщил ей Аллард, — «Она утверждает, что пришла повидаться с вами и вашим братом».
«Женщина?» Визерис «знал» довольно много женщин в их путешествиях по Вольным городам, но Дейенерис не была хорошо знакома ни с одной из них.
— «Как она выглядит?» — спросил сир Первин.
— «У нее длинные волосы, — раскрыл Аллард, — в некоторых местах они светлые, а в других — темные. Она также одета с головы до пят в красный наряд».
— «Жрица Р'глора?» — предположил Малькольм Брэнфилд.
— «Это моя догадка», — подтвердил Аллард Сиврот, — «Она пробормотала что-то о Владыке Света, когда я с ней разговаривал».
— «Значит, она красная жрица», — заявил Бонифер Хасти.
— «Какое у нее может быть дело к Визерису и ко мне?» — озадаченно сказала Дэйни.
— «Я сам спросил ее об этом», — ответил Аллард, — «Она отказалась дать ответ».
— «Я предлагаю прогнать ее», — предложил Чизвик.
