Вскоре он перезнакомился со своими сокурсниками. Мальчик слева — Теодор Нотт, уверенный в себе, но хилый мальчик с тёмными волосами. Справа сидел Блейз Забини, долговязый, державшийся гордо и упреждающе, незаметно наблюдая и, казалось, анализируя всё, что видел. Напротив расположились Драко Малфой, которого Гарри уже встречал и невзлюбил, а также самопровозглашённые телохранители Драко — Крэбб и Гойл.
«Какие странные имена: Малфой, Крэбб, Гойл. Это как Наташа Фатале и Борис Баденов*. Дамы и господа, позвольте представить вам наших злодеев!»
Дальше за столом сидели Милисента Булстроуд и Пэнси Паркинсон, которые явно уже подружились и по большей части игнорировали окружавшую их шумную компанию. Подошедшие старосты представились как Розалинда Лебо и Грегори Стоун. Ошеломлённый, Гарри собрал всё своё мужество и задал вопрос, который беспокоил его с тех пор, как он увидел Дамблдора, разговаривавшего со странным мужчиной:
— Кто этот человек рядом с Дамблдором?
— Мрачный такой? — уточнил Стоун. — Это наш декан, Северус Снейп. Не волнуйся, он больше ругается, чем на самом деле сердится, но я бы не стал ему перечить — он не причинит тебе вреда и поможет, если это действительно понадобится, но и выйти сухим из воды не позволит. Честно говоря, мы все его немного побаиваемся. Просто потому, что если он ругается сильнее, чем злится, это не означает, что он не кусается.
«Спасибо. И это должно меня успокоить? Разве не ты предложил «не волноваться»?»
Гарри оценил попытку, по крайней мере, староста Стоун казался нормальным.
— И с новичками так? — с горечью ответил Гарри. — По-моему, взрослые существуют лишь для того, чтобы усложнять жизнь.
Стоун странно посмотрел на него, и Гарри бодро улыбнулся, благополучно погасив всякие подозрения, которые могли зародиться у старосты.
***
— Поздравляю, Северус, с новым подопечным! — поддразнил Дамблдор. — Я уверен, Гарри очень обрадуется такому наставнику, как ты.
Северус мрачно хмурился, сердито глядя на старика и едва не паникуя.
«Я совершенно не готов к этой работе. Воспитывать ребёнка? Заботиться о его нуждах? Конечно, я могу присматривать за факультетом, но… нет. Это плохая идея. Я даже не люблю детей. Особенно этого ребёнка».
— Альбус, вы отдаёте себе отчёт, что я терпеть не могу детей? Что это сын Джеймса Поттера, а я Пожиратель Смерти?! Вы действительно надеетесь, что всё пойдёт гладко?
— Ты ведь не пытаешься сейчас отступиться, не так ли? — Альбус серьёзно посмотрел на него. — В конце концов, ты уже согласился.
— Ничего подобного! — Северус свирепо уставился в глаза старика. — Я согласился, что наставником мальчишки будет Минерва.
Северус не питал особой надежды, что директор отпустит его. У Альбуса была склонность придерживаться своих идей. Чем безумнее они казались, тем больше ему нравились, и разумеется, старик будет упорствовать.
— Ты согласился! Тот факт, что ты думал, будто мальчик распределится в Гриффиндор, и им займётся Минерва, ничего не значит. Теперь ты отказываешься? — в голосе Дамблдора прозвучало предупреждение, но Северус проигнорировал его.
— Если быть предельно откровенным, то да. Я отказываюсь. Я не собираюсь нести единоличную ответственность за благополучие этого высокомерного, задиристого идиота, заносчивого, нахального щенка.
Альбус встретился с ним взглядом, и Северус изо всех сил старался не отводить глаз под молчаливым упрёком.
«Чёрт побери, старый хрыч, я не шучу».
Но разочарование в директорских глазах было таким явным, что Северус внезапно почувствовал, будто ему снова четырнадцать, и к тому же у него неприятности. Он выдерживал этот взгляд так долго, как только мог, но, как обычно, не сумел устоять против неодобрения Дамблдора. Его собственный взгляд превратился из гневно-вызывающего в почти умоляющий.
«Не заставляй меня делать это. Я не могу. Ты же знаешь, что я не могу. Я ненавидел Поттера. Как я смогу не ненавидеть мальчишку? Как мальчишка сможет не ненавидеть меня? Ты не сумеешь победить более двадцати лет ненависти с помощью чистого идеализма».
Однако взгляд Дамблдора не дрогнул, и в конце концов Северус больше не мог выносить зрительного контакта.
— Да, сэр, — недовольно буркнул он, опустив глаза, — я сделаю всё, что в моих силах.
— Спасибо, Северус. Это всё, о чём я хотел попросить.
В этот момент Северус заметил, что Поттер смотрит на него, и кивнул в аккуратно-безразличном приветствии, почти так же, как поздоровался бы с соратником-Пожирателем или с недоверчивым членом Ордена — весьма холодно. И он не собирался уступать ни в едином пункте.
— Я буду строг с мальчишкой. Нельзя ожидать, что я сохраню ему жизнь, если он не будет считаться со мной.
— Дисциплинировать мальчика — сугубо твоя забота, Северус, — согласно кивнул Дамблдор. — Я доверяю тебе.
Он улыбнулся, а Северус снова опустил глаза, обнаружив, что внезапное одобрение Дамблдора почти так же трудно вынести, как и его осуждение.
«Я разочарую тебя, старик. Я не готов к этому».
***
Тем временем Гарри оживлённо болтал с однокурсниками, с облегчением обнаружив, что они не только с готовностью приняли его, но и что с ними действительно приятно находиться рядом: толковые и дружелюбные, хотя в основном более тихие, чем ученики за другими столами. Гарри беспокоился, что, разлучившись с горластым рыжим Роном, встреченным в поезде, он не сможет найти других друзей. Рону, похоже, не нравились слизеринцы, и Гарри мог только надеяться, что его распределение не повлияет на их отношения. Каким бы громогласным Рон ни был, в поезде он показался занятным, а по мнению Гарри, слишком много друзей не бывает.
К тому же Гарри надеялся, что ему удастся хотя бы какое-то время избегать Драко — на Косой аллее тот был напыщенным и противным, а затем, поняв, кто такой Гарри, вдруг стал невероятно приветливым. В конце концов он завёл себе пару тупых подельников, а Гарри был кем угодно, но только не тупицей — эти факторы, в сочетании с предыдущим опытом общения с кузеном, тревожили его.
«Меня не застигнут здесь врасплох только потому, что люди подходят поздороваться».
Впрочем, Блейз и Тео показались очень классными. Тео, шумный и болтливый, добродушно хвастался тем, как хорошо он занимался летом, выучив множество забавных заклинаний, а затем продемонстрировал одно, покрасив собственные волосы в ярко-фиолетовый цвет. Из этого Гарри сделал вывод, что Тео более чем способен посмеяться над собой.
Блейз говорил меньше, но довольно охотно смеялся и время от времени вставлял серьёзные замечания или едкие комментарии, заставившие Гарри думать, что они могли бы неплохо поладить.
Тем временем ужин наконец завершился, все выслушали речь Дамблдора об опасных коридорах и запрещённых местах, а затем их всех отпустили в спальни. Гарри был под сильным впечатлением. Опасные запретные коридоры, Запретный лес, который так и называется? А каков директор — спокойно угрожал ученикам самой мучительной смертью, если они не подчинятся правилам. Это определённо жуткое место.
***
Войдя с другими учениками в общую гостиную Слизерина, Гарри удивился, обнаружив, что это тёплое, светлое помещение с мягкими удобными диванами и пушистыми коврами, выдержанное в приятных зелёных тонах. Гарри с содроганием вспомнил яркие цвета Гриффиндора.
«Я бы ослеп».
Его порядком озадачили окна.
«Я могу поклясться, что мы под землёй».
Впрочем, потом он вспомнил о потолке в Большом зале и пожал плечами. Тот, кто смог сделать целое фальшивое небо, запросто справится с парой окон. Осмотреться получше у Гарри уже не оставалось времени: старосты начали наводить порядок перед собранием факультета.
К тому времени, как Снейп вошёл в гостиную, Гарри и остальные первокурсники выстроились перед старшими учениками, выпрямив спины и сцепив руки перед собой, нервно переминаясь с ноги на ногу и судорожно стискивая переплетённые пальцы. Нервничали все, кроме Тео, который казался абсолютно невозмутимым. Он стоял, так же выпрямившись, но не выглядел даже отдалённо взволнованным: напротив, лениво трепал свою новую фиолетовую шевелюру и вслух прикидывал, сможет ли повторить это заклинание.
