Царапнуло меня то, что они, побывав в роли заменителя крупному рогатому скоту, мгновенно забыли про Терминус и делали все, чтобы забить на свой долг. Воистину, именно в такие моменты начинаешь понимать злые слова нашего командующего по поводу таких вот персонажей. Язык не поворачивается говорить такие слова вслух, но лучше бы их съели. Переварили и высрали, чем вот такое. В общем, я настроился уже на то, что самодвижущиеся полуфабрикаты, наконец, свалят, возможно, даже прихватизировав что-нибудь из нашего имущества, но чего я не ожидал, так это того, что ключевым моментом станет то, что Рик обязан присоединиться и поддержать одну из группировок. Такая вот вам демократия.
Как говаривал один юморист в моем мире: — «ты нас спас и в благородство мы играть не станем, сделаешь для нас пару заданий, и мы так уж и быть забудем, что ты нас спас». Сказано, конечно, было несколько иначе, но общий смысл вы должны были понять и так.
Я от такого перла чуть не брякнулся на землю, временно потеряв равновесие. Сняв гарнитуру, я торопливо помассировал ладонями уши, чтобы немного пригасить раздражение и только после этого вновь эту самую гарнитуру надел. Лучше бы я, наверное, этого не делал. Мне, конечно, было лестно, что Рик четко и однозначно послал всех на хуй, а также то, что не менее четко и однозначно он заявил всей этой толпе, что командует всем парадом Карл, то бишь я. Также он сказал им, что они могут пиздовать на все четыре стороны, но сугубо сами. Никакой помощи им оказываться без моего приказа не будет.
По спине впервые за многие годы пробежали мурашки, была даже шальная мысль помолиться, но в моем мире ни разу за пятнадцать лет войны это не помогло, не помогло и здесь. Характерные звуки борьбы, сомнительного содержания крики и как апофеоз звуки выстрелов. Вот вам и сплоченная группа единомышленников.
<b>**</b>
Часам к пяти я таки смог выбраться в более-менее знакомые места и, сориентировавшись на местности, я со всеми предосторожностями направился к тому месту, где мы в свое время нарвались на мину-ловушку. Преодолев заграждения, я забрался на крышу большого полуразваленного сарая и смог-таки, наконец, увидеть последствия того, что здесь произошло в обед.
Проигнорировав потеки крови, двоих упокоенных зомби и чью-то отрубленную руку, я подошел к тому месту, где лежал заваленный шифером Рик. Он был отцом пацана, чье тело я невольно занял. И, в принципе, он был хорошим человеком. Даже с учетом его шизофрении он оставался правильным мужиком. Он не сделал этим людям ничего плохого, более того, он им помог. Он рисковал своей жизнью ради них. И вот вам, пожалуйста. Они даже не отдали последнюю дань уважения этому человеку. Они бросили его здесь неупокоенным.
Присев рядом с присыпанным мертвяком я с удивлением понял, что не могу выстрелить ему в голову.
— Вот так-так, расскажи кому, что Кровавый Клим не сможет выстрелить в человека, запинали бы за наглую ложь. Однако ведь, в самом деле, не могу.
Отойдя от зомби, прошелся по помещению, стараясь взять себя в руки. Мы ведь с ним и знакомы были всего неделю, но сейчас у меня такое впечатление, словно я знал его с самого рождения. Возвращаясь обратно к Рику, я сбился с шага и с сомнением посмотрел на плетеную корзинку, очень странную плетеную корзинку, которая стояла посреди небольшой красной лужицы. Отчетливо ведь помню, что ничего такого у нас не было, не было этого и у полуфабрикатов. Подойдя поближе, я убрал ткань, которая закрывала содержимое, и с ещё большим недоумением уставился вовнутрь.
— Вот же суки, конченые суки! — покачал я головой и вернул ткань на место. — Да, блядь, ещё одна такая находка и мне придется идти к людоедам извиняться, так как по сравнению даже с ними, вы, ребята, откровенно охеревшие.
С определенным трудом, но все же я смог взять себя в руки. Отбросив невольную растерянность, я вынул из ранца чехол с пробойником и, закрепив его на первом попавшемся шесте, взял получившуюся конструкцию и вышел наружу. Оглядевшись, я выбрал неплохое местечко и, активировав пробойник, принялся орудовать им на манер лопаты. В принципе сейчас это и было лопатой. Пробойник выхватывал примерно двадцать литров грунта, а затем я делал мах шестом и эти же самые литры вываливались рядом с ямой. Учитывая, что физических усилий все это требовало небольших, а шест был довольно длинным, то и мельчить я не стал и сразу вырыл, хоть и небольшую, но довольно глубокую яму. Чисто на глаз глубина получилась около двух метров.
Закончив с подготовкой, я снял пробойник с шеста, очистил защитный чехол и вернул устройство на свое законное место. Пока я делал все это, прошло какое-то время и я смог, наконец, сделать то, что был должен. Нет, выстрелить я так и не смог, но мне хватило силы воли для того, чтобы ткнуть шомполом зомби в ухо. К счастью этого оказалось достаточно.
Высвободив тело Рика из-под завала, я был вынужден заморочиться с созданием волокуши, потому что моих сил немного не хватало. Я мог сдвинуть Рика, но оттащить его к могиле уже не получалось. Вот и пришлось применять опыт предков. Закатив Рика на кусок брезента, я вцепился в край ткани и с тремя передыхами смог-таки оттащить его к месту захоронения. Правда и здесь пришлось думать, так как просто так сбросить тело в яму я постеснялся. Но не слишком сложная петля из куска веревки и доски, позволила мне опустить погибшего на дно могилы без особого варварства.
Постояв над телом, я так и не придумал, что можно было бы в данном случае сказать. Поэтому не стал маяться дурью и пороть отсебятину. Закидав могилу землей, я при помощи инвентаря притащил довольно большой камень и, установив его на манер памятника, достал сундучок с инструментом. Вместо того чтобы по свежим следам догнать убийц, я отложил данную задачу на потом и принялся за искусство нанесения надписей на камень. В итоге я потратил обе батареи к шуруповерту, которому заменил биту сверлом. Получилось кривовато конечно, но сомневаюсь, что здесь и сейчас кто-то может позволить себе нормальную могилу с настоящим, изготовленным промышленным способом памятником.
Закончив с погребением, я заглянул в помещение и ещё раз удостоверился, что оба зомби были убиты из револьвера. Все-таки у Рика довольно специфический был пистоль. Очень характерные дырки оставлял. Так что мне здесь все понятно и это были явно не друзья. А раз это не друзья, то пусть здесь и дальше лежат, мне на них плевать.
Отвернувшись, я вновь зацепился взглядом за корзинку. Про нее я как-то и забыл, пока занимался этими скорбными делами. Подойдя к ней, я задумчиво постоял, но все ж таки повторил процедуру захоронения и для младенца. Заморачиваться с большой ямой в этот раз я не стал, да и камень тоже не стал устанавливать. Да и что бы я там написал? Я даже не знаю, чей это младенец. Я не удивился бы даже, если это дочь Рика. Понимаю, что вероятность данного события невелика, но он упоминал, что судьба дочери ему не известна. Было бы забавно, если бы младенца кто-то спас и все для того, чтобы эти пиздюки убили его здесь вместе с Риком.
— Да ну, фигня. Не могло такого быть. Видел я их. Эти бы ребенка спасать точно не стали бы, — покачал я головой, улыбнувшись своей несостоятельной теории. — Видимо это был ребенок того чувака, которого я слышал по радио. Как там его? Ах да, точно, Тайриз. Надо будет найти данного мужика. В конце концов, он не побоялся заступиться за Рика. А это дорогого стоит.
