Следовательно, если она будет пользоваться в бою таким вот шестом… или просто таскать с собой обычные карандаши… она будет в состоянии валить противников, буквально, в нескольких метрах от себя. Почти абсолютный контроль пространства вокруг, предельная дистанция атаки в несколько метров! Причем, чем дальше противник, тем сильнее и, буквально, тяжелее будет удар!
Представляете? Выбегает какой-нибудь вор из магазина - и тут Юи, которая, может быть, на противоположной стороне улицы стоит - сносит его богатырским замахом своего… дрына.
А ведь такой шест можно и метнуть…
Возможно, лучше было бы выбрать копье или что-то вроде, но… мы же герои, верно? Так что оставим потенциально летальное оружие за скобками.
А в остальном, как мне кажется, для нее это станет самым универсальным оружием - которое, случись что, легко будет заменить почти любым попавшимся предметом. А значит, она всегда будет вооружена и наготове, и меньше шансов, что ее застанут врасплох...
Конечно, научиться такому, неоднозначному и даже не имеющему аналогов, способу сражаться ей будет сложно. И, думаю, велик шанс, что поначалу она скорее сама себя придавит таким большим карандашиком. Однако… я в нее верю. Она умная, неожиданно упорная и очень быстро все, что я ей даю, схватывает. Сдюжит.
Так что пусть.
Вообще, не будь Юи двенадцать лет и не будь она такой… ровной, правильной и тихой, я бы обязательно пошутил про “танцы на шесте”. Увы, приходится терпеть.
Пока что. Надеюсь, в будущем я смогу отыграться за все эти годы вынужденной невозможности стебаться над окружающими.
Итак, мы зашли в это чудное заведение, где тихую девочку научат бить людей палкой. Здешний мастер, сухонький бородатый старичок едва ли не моего детского роста (с которым я бы ни за что не хотел бы оказаться на одном ринге) задатки Юи оценил и согласился ее учить, и тут…
Нарисовалась Проблема.
У Юи Кодай не было денег на обучение. И дело тут было не в том, что у нее бедная семья, или там она сирота… а в том, что ее родители не стали бы за такое платить.
- Так, подожди, - я прикрыл глаза и надавил на яблоки, пытаясь перезагрузиться. - Давай с этого момента поподробнее и по порядку.
Юи замялась и заерзала на лавке у внешней стены додзе, на которую мы приземлились.
Я нахмурился:
- Юи. Я не хочу лезть в дела твоей семьи, я понимаю, что это личное, но… я, как бы, по твоей же просьбе взялся за твою, можно сказать, профессиональную подготовку. Я инвестирую в твое обучение время, ожидаю от тебя усердия и уж тем более ожидаю того, что твои родители… или опекуны… понимают, что становление их чада героем, требует куда как больших инвестиций с их стороны. В первую очередь - финансовых.
Она судорожно вздохнула:
- Я-я понимаю, Нирен, извини. Я объясню…
Я успокаивающе погладил ее по плечу:
- Можешь не спешить, если что. Можем найти какое-то более тихое место, или…
- Нет, все нормально.
Я кивнул и приготовился слушать.
***
Глава 5. Часть II.
Что же…
Если обобщить, то отец Юи - мудак.
Если не обобщать, то дело, судя по всему, было вот в чем: Сато Кодай, обычный офисный работник, был из числа тех, кто вытянул несчастливый билет имени Изуку Мидории, и попал в число двадцати процентов беспричудных жителей планеты.
Вообще, к слову сказать, это вырванное из статистического контекста число вызывало у меня очень большие сомнения. Так как, например, в нашем с Юи классе без причуды не было ни одного школьника, а в прошлом, в младшей школе - всего один или двое. Да и на улицах я редко видел такого рода людей. Вполне вероятно, что эта дезинформация была еще одним из способов власть имущих удержать планету от войны - в этот раз от освободительной под эгидой каких-нибудь “спасителей чистоты генофонда планеты”.
Впрочем, не суть.
Сато вырос по жизни разочарованным, пессимистичным и в край депрессивным пофигистом, и все бы ничего, да только его пофигизм распространялся и на его дочь. Она не была желанным ребенком - скорее, стечением обстоятельств… и ее родители, пожав плечами, делали все, что от них требовалось. И ни граммом больше.
Отец не интересовался ее успехами, ничего от нее не ждал, а мечты вроде “я стану космонавтом” или “я буду профессиональным героем!” гасил на излете фразами вроде “Брось это, у тебя нет шансов”. Из-за чего Юи, видимо, и выросла такой неуверенной, тихой и слегка асоциальной - попросту никому не было до нее достаточно дела.
Она была единственным ребенком в семье, мать же ее была из типичной, пусть и достаточно редкой в наше время, породы женщин, которые кротко слушаются мужа, ни в чем не перечат, не работают, но занимаются домом и семьей. Счастлива она в браке, со слов Юи, не была, и почти никогда не улыбалась, редко стремилась к общению, не звала гостей и предпочитала одиночество.
А сама девочка наблюдала и перенимала эту ролевую модель, сидела себе в углу, смотрела книжки…
Ее мечту - мою мечту! - никто не поддерживал.
Я почувствовал, как закипаю.
Видимо, Юи что-то заметила, потому что принялась слегка сбивчиво просить меня не тащиться к ее родителям и не пытаться что-то требовать.
Но я ее прервал:
- Сегодня я никуда не пойду. На горячую голову делать такие вещи - глупо.
Кодай удивленно моргнула.
Да, я злюсь, но мне, как бы, не пять и не пятнадцать, чтобы очертя голову бросаться причинять добро и справедливость, что, вероятно, только укрепит точку зрения ее отца.
Не, к такому походу надо подготовиться. И эмоционально, и даже чисто физически.
С какой стороны не взгляни, Юи была не сильно счастливая семья. Конечно, никто над ней не издевался, никакого насилия в семье, ничего такого. Но, очевидно, ее идея стать героиней, тем более - поступить в лучшую академию для героев в мире! - никакой поддержки со стороны родичей не встретила. Матери было все фиолетово, причуды у нее тоже не наблюдалось, так что и на понимание или совет надеяться было глупо. Отец же тупо не верил, не хотел верить или даже просто не хотел, чтобы что-то, что не получилось у него, получилось у его дочери.
А может, он просто идиот и не понимает, на что он способна.
Эх…
Будь я старше, оплатил бы все занятия Юи сам. Но я не мог.
Да и не дело это, когда родители отмахиваются от будущего своих детей. Да, она более-менее здорова, она учится в не самой худшей школе и учится хорошо (что, впрочем, исключительно ее собственная заслуга, за что Юи можно только уважать. Я бы так не смог), но… успех детей может быть и ДОЛЖЕН быть победой и их родителей! То, что Юи такая, какая она есть - это, судя по всему, заслуга писателей, чьи книги она прочитала, но никак не ее отца.
Возможно, ему стоит на это намекнуть. Пока поздно не стало.
В итоге к пятнице я подготовил тезисно изложенную выкладку по ее причуде - с большинством наших идей, тактик и эмпирически подтвержденных способов использования сил. Папка получилась довольно внушительная, хотя, конечно, большая часть материалов набралась за последние два месяца.
Вечером, после вводного занятия в ее новом додзе (я затащил Кодай туда, не взирая на возражения, на свои кровные деньги - на это у меня хватило и моих “сбережений” на чай да собственные тренировки), мы подошли к двери ее квартиры. Юи волновалась меньше, чем я ожидал… скорее, ей было почти все равно.
Плохо.
Переступив порог, я оказался в полутемной квартире, которая проводила несколько… пустоватое впечатление, несмотря на то, что жили они здесь с ее рождения.
Зашли в гостинную, в голубом свете экрана было видно фигуру человека, утонувшего в большом кресле. Юи меня тихо представила. Сато не встал.
“Ага…”
Ну, жестяная пивная банка у меня из-под ног не выкатилась, и на этом спасибо. Обошлось без избитого клише…
Банки эти стояли аккуратным рядком на столе.
Когда мы подошли ближе, стало видно, что в кресле сидел худой и высокий мужчина в очках. Довольно молодой. Строгий костюм. Галстук, впрочем, сейчас распущен и неопрятным узлом висит набок.
