Джедай идущий сбоку женщины, невзирая на все усилия стрелка, всё равно в последний миг почувствовал угрозу. Он слишком хорошие связи имел с Силой. Пусть и не так умело используя это, как его сестра. И лети артефакт, который отрицал сам себя, и тем обманывал даже тех, кто мог заглянуть в ближайшее будущее в самого джедая, он бы, либо успел увернуться, либо почуял его чуть раньше.
Но, увы, адресатом был не он. Всё что успел джедай со странных для местных именем Константин — это начать создавать Щит Силы, укрывая их обоих и протянуть руку, пытаясь оттолкнуть женщину рядом. Абсолютное большинство даже лучших пуль и тем более энергоразрядов, даже такой щит остановил бы. В худшем случае — сильно ослабил.
Но не в этот раз. Артефакт воткнулся в Щит, вспыхнул, но почти не ослабев, будто шило проткнул его и вошёл в спину только начавшей поворачиваться женщины.
— АА…! — ярость Константина придавила всех на площади. Она была столь велика, что даже гвардейцы, частично осели, будто гравитация на площади резко увеличилась в несколько раз. Джедай шокировано уставился на отлетевшую на пару метров женщину. Миг, он у ней, но руки тут же опускаются в бессилии.
Великая, как полагали некоторые, и любимая многими в СССР бывшая ещё недавно королевой. Тело Падме лежало, не подавая ни капли признаков жизни. И неудивительно. Артефактная пуля, породила входное отверстие размером в крупный мужской кулак, но на выходе разрослась до гипотетической головы. В процессе, войдя почти между лопаток, испарив в крошево приличный кусок позвоночника, сердце и одно из лёгких. Вскрыв напоследок грудную клетку, будто тараном.
Падме Великая, как звали негласно её подданные. Падме Первая, как звалась она официально. И «Потрошительница», как обзывали её злословы и враги… была абсолютно мертва.
С рычанием джедай повернулся в сторону далёкой башни и протянул к ней руку. Оскалившись в ярости, хоть и с трудом, но контролируемой, он сжал пальцы и спустя мгновения шпиль и несколько этажей здания, откуда недавно стреляли, перекосило. Лопнули стекла, не совсем стеклами являющиеся, а крепчайшие стены и шпиль изогнулся так, что, казалось, с ним играется невидимый великан. Несколько мгновений и вершина башни сжата в перекрученный вытянутый комок.
Несколько гвардейцев ещё только стартовали с площади в сторону далёкого здания, но там уже никого не должно было в живых остаться.
Однако у джедая было другое мнение, он не чувствовал смерти ублюдка. А потому фигура одного из сильнейших в ордене джедаев, размылась, и он гигантскими скачками рванул туда. В секунды опередив гвардейцев, спешивших так же, отомстить за любимую госпожу.
***
(Чуть ранее)
Только поняв, что второй выстрел не потребуется, хоть шансов уже на его успех было мизер, зато опасность умереть самому возрастала критично — на что, впрочем, стрелок был вполне готов, он упал назад. За спиной раскрылись два небольших крыла и заработали движки, с нарастающей скоростью потащившие крупное тело, по полу пустого офиса. Со стрелка слетела накидка, открывая элегантный и дорогой скаф.
Когда пару секунд спустя северная стена начала разлетаться крошевом под выстрелами гвардейцев с площади, стрелок уже проскочил до середины офиса. И почти одновременно с тем, как внутрь влетели ракеты, запущенные охраной Падме, стрелок проломив южную стену, ранее специально ослабленную, вывалился наружу.
Спустя пару мгновений верхушка здания за спиной, будто живое существо корчась в пароксизмах боли, с грохотом сжалось.
Стрелок нырнул в пространство между зданиями. Перешедшие на форсаж двигатели всё сильнее ускоряли его полёт. Этажи мелькали, как в калейдоскопе. Фигура же стрелка всё дальше уходила от башни. Вскоре показалась лёгкая дымка смога и тумана, начинались нижние уровни. Пролетев под крупной аркой, в виде здания построенного по типу моста между двумя небоскрёбами, фигура на миг исчезла из виду, но спустя неуловимую заминку появилась вновь и ещё быстрее рванула на нижние уровни.
Когда час спустя служба безопасности Сената взяла, при активном участии гвардейцев Падме, штурмом крупный рассадник криминалитета, куда залетел стрелок, они обнаружили, лишь пустой и очень дорогой скаф, с довольно хорошим встроенным искином.
Ранее, строго по расписанию, шатл из собирающих мусор, подхватив заполненный контейнер с отходами, неторопливо взмыл в небо и унёсся в космос. Там, в череде своих сородичей, он поторопился встроиться в нескончаемый поток оных. Караван автоматических мусорщиков летел к светилу, сильно не долетая до которого, они сбрасывали свой груз, торопясь вернуться за новой партией на Корусант.
Столица являлась крупнейшей по населению планетой Республики. И она порождала неимоверные объемы отходов. Утилизировать их на самой планете — это разорило бы даже богатый Сенат. Засорять же космос — притом, что в системе всегда было столпотворение кораблей, так же никто не позволил бы. Зато местное светило, являясь прекрасным бесплатным утилизатором, с лёгкостью пожирало весь поток отходов, что перманентно порождал Корусант.
***
Крышка откинулась, и перед Ханом предстала гора хлама. Он кинул взгляд на таймер — до сброса осталось всего ничего. Он торопливо заколотил по стенке контейнера, вглядываясь в кучу мусора.
— Живее, приятель, скоро шатл пройдёт рубеж сброса, автоматика спутников у светила засечёт нас, если мы проявим себя после этого. Несколько мгновений ничего не происходило и Хан подумал, что ошибся с каналом связи и его не слышат.
Но вот куча зашевелилась и наружу показалась крупная фигура в скафандре. Она кивнула и, торопливо перевалившись через край, опустилась на крепления, удерживающие большой контейнер в открытом космосе.
— Ну, ты зажёг! — покачал головой поражённый Хан.
Старый друг, да что там, главнее — единственный бескорыстный друг. Несколько месяцев у Хана ушло, чтобы придти в себя и хоть минимально поправить здоровье в той поганой деревеньке в джунглях. Потом были долгие поиски и выяснения, куда делся компаньон и друг — Чубакка.
Удача, что того выкинули будто ненужный мусор. Казалось, о нём просто забыли. Повезло, что он нашёлся на старой королевской яхте одной поганой королевы. Видимо, той разонравился свой личный корабль и она отправила его на сохранение на склад. Туда же попал, лежащий в её внутренностях и замороженный в плите из бескара компаньон.
Но сколько же намаялся Хан потом. Разморозить друга оказалось мелочью, абсолютно несравнимой с тем, что пришлось делать потом. Вуки явно пытали. Не физически, но ломали мозги. О, сколько Соло клял эту тварь — Падме, чуть не убившую самого Хана и промывшую мозги его другу.
Первое время Соло работал на чистом упрямстве. А вуки учился даже просто говорить. Не говоря уже о теле. Почти год ушло на восстановление. Чубакка изменился. Чудом, что он вообще выжил и смог стать нормальным. Иногда, сидя перед головизором, читая новости, он так смотрел на экран, что Соло становилось жутковато. Нет, в ярости Чубакка и раньше мог дать жару. Но быстро и мощно загораясь, он так же споро остывал.
Сейчас компаньон хранил ярость заметно меньшего градуса, зато долго. Изменилось и другое. Раньше Чу с относительным неприятием относился к волуляторам, что позволяли, после прикрепления на шею, без проблем улавливать сокращения связок представителей вуки, переводя их в звук на любом языке.
Теперь, может потому, что у Чу были проблемы со связками, может ещё почему, но он вскоре достал отличный вокулятор и теперь общался с другом на общем. Говорить на родном он конечно не прекратил, но из-за последствий пыток и проблем с восстановлением, теперь речь его звучала немного с искажением. Как шутил Хан — акцентом.
***
— Дело решено, — я устало, будто тяжелейший груз упал с моих плеч, выдохнул.
