Поттер любит Джинни Уизли?! Эту мелкую, рыжую истеричку?! Нет, это какая-то ошибка… Ну, может он просто пришел с ней на обед, или ещё что-нибудь, а может она снова навязывается ему, как это делала и раньше?..
В зале, наконец, заметили появление пары, и обыденный шум стал стихать. Дождавшись, когда большинство учеников обратили на них внимание, Гарри переглянулся со светящейся триумфом Уизлеттой и, притянув её к себе, поцеловал в губы.
Драко словно ударили под дых, ему хотелось закричать на весь замок, только голос куда-то пропал, словно его парализовало. Мир как-то смазался вокруг, голоса людей стихли, запахи исчезли - остался лишь стук раненного сердца, которое изо всех сил стремилось выровнять свои удары, грозившие его хозяину потерей сознания.
Малфой хотел отвернуться, но не мог… Смотрел, смотрел и смотрел, как Гарри целует эту мелкую дрянь! Целует по своей воле… И лишь одна простая мысль открытой струной звенела в голове: «Он её любит… Любит… Любит и всегда любил её… Не тебя, Драко!..»
Гнев, ревность и чудовищная обида, обрушившиеся на него в один миг, были настолько оглушающее сильными, что стакан, который он держал в руке, громко хрустнул. Острые глиняные осколки впились в руку, но он не чувствовал боли, потому что гораздо больнее было внутри…
В зале были слышны тихие перешептывания, но гриффиндорский стол, пожалуй, шумел больше всех - гриффиндорцы старались как можно быстрее попрятать в карманы купленные фотографии.
Разорвав поцелуй, Поттер мрачно посмотрел по сторонам, останавливая свой взгляд на Криви, потом достал волшебную палочку и, даже не взглянув на сжавшегося от страха в комок гриффиндорца, спалил всю стопку фотографий, лежавшую перед ним на столе. В глазах Поттера горела какая-то мрачная решимость, по его лицу невозможно было угадать каких-либо эмоций.
Почему же он не смотрит сюда? Драко одновременно хотел взглянуть в его глаза, увидеть ответ, и одновременно до смерти боялся этого. Но стоило ему подумать об этом, Поттер обернулся...
Одного взгляда в горящие холодной яростью зеленые глаза, хватило, чтобы все хрупкие надежды рухнули в небытие.
Он ничего не помнит.
Поттер чему-то усмехнулся и, оставив Джинни, не спеша направился к Драко. Он попытался встать, но бушевавшее внутри пламя отчаяния, ревности, горечи и несправедливости буквально приковало его к скамейке, вытесняя страх.
- Я просто поздороваться, Малфой, - наигранно добродушно сказал Поттер, подойдя к нему.
Как и тогда в коридоре Драко вздрогнул, услышав его голос. Но вопреки выражению лица, голос этот был отстраненным и чужим. Он никогда не предполагал, что Гарри может быть таким... Наверно Поттер был прав - Малфой действительно ничего о нем не знает.
В зале воцарилась тишина.
С огромным трудом Драко всё же встал со своего места, и как раз вовремя, для того, чтобы встретить своим носом летящий навстречу кулак.
Это было очень больно… В тысячу раз больнее, чем десятки раз до этого... Получив удар, Драко не издал ни звука, но в глазах сразу потемнело, и он пошатнулся, сжимая рукой разбитый нос, из которого сразу потекла тонкая струйка крови. «Что ж, Малфой, ты это заслужил…» Драко казалось, что грудную клетку сдавило прессом, он не мог вдохнуть, не мог выдохнуть, не мог пошевелиться, не мог издать ни звука, чувствуя, как предательски щиплет нос, и из глаз норовят политься слезы. «Ты сам во всём виноват…» Нет, гнева уже не было - осталось лишь отчаяние, выворачивающее наизнанку душу, заставляющее глаза наполниться слезами. Но Драко не мог плакать. Не сейчас, не перед Поттером, не перед наполненным людьми залом!..
И когда сил сдерживаться уже не было, на обеденный стол упала первая капля. Затем вторая. Третья, четвертая, пятая… Но это не были слезы Драко Малфоя, это были дождевые капли, сыплющиеся одна за другой с потемневшего зачарованного потолка. А в следующее мгновение плотная стена дождя обрушилась на Большой зал. Зазвенела посуда, закричали ученики, быстро забывшие о стычке и спешившее покинуть наполняющееся водой помещение.
Так и не дождавшись ответа, Поттер молча развернулся и вместе со всеми пошел к выходу из зала.
Раскат грома волной обошел почерневший от туч потолок - от него содрогнулись стены, зазвенели высокие витражи, а Драко продолжал стоять, глядя вслед Поттеру. По его щекам текли слезы, но их невозможно было отличить от струй дождя, стекающих по лицу. Драко Малфой плакал. И Хогвартс плакал вместе с ним.
Глава 13
К всеобщему удивлению, в Большом зале не просто пошел дождь, а случился самый настоящий потоп - с зачарованного потолка вылилось столько воды, сколько вся привычно дождливая Англия не видела, наверное, за последние полгода. Появившиеся на шум преподаватели, стоя уже по колено в воде, общими усилиями довольно быстро совладали с разгулявшейся стихией, но, признаться, даже те, кто работал тут десятилетиями, никогда не сталкивались с подобным масштабом неадекватности всемирно известной достопримечательности Хогвартса. Да, бывало, что вместо светившего на улице солнца, в зале внезапно начинал идти самый настоящий снег, но это было всего лишь несколько раз за всю историю школы, да и продолжалось совсем недолго. В своем обычном режиме, потолок Большого зала лишь отражал реальную погоду за окном подобно зеркалу, поэтому случай низвержения настоящих потоков воды в минимально короткие сроки был признан уникальным.
Так или иначе, вода была убрана, полы, мебель и студенты высушены, и наудивлявшиеся вдоволь ученики и преподаватели разошлись по урокам.
Хотя один невысушенный ученик в Хогвартсе всё же остался - Драко Малфой бесцельно бродил по коридорам, оставляя за собой дорожку мокрых следов. Ботинки смачно хлюпали, с мантии стекала вода, а зубы уже стучали от гуляющих по замку сквозняков. У него были все шансы простудиться, но сейчас Драко мало волновало здоровье.
Всё правильно. Он заслужил то, что получил. И уже ничего не вернуть назад. А ведь ещё вчера всё было так просто… Школьная вражда, утратившая взаимность, и очередная попытка привлечь к себе внимание. Как он мог знать, что эта жестокая шутка над Поттером превратится в пытку для него самого? Ему ведь стоило всего-навсего разобраться в себе, и, возможно, у него был бы шанс… Хотя…Тогда бы наверное гордость не позволила ему признать, что он влюбился в своего школьного врага - врага, который на самом деле был лишь человеком, с которым он мечтал быть с первого курса. Лишь теперь, когда обстоятельства буквально ткнули его носом в то, что у ненависти есть и обратная сторона, толстая плотина, возведенная сознанием, наконец треснула, впуская в сердце трепетные, нежные чувства - настоящие чувства. Вырвавшиеся на свободу, они текли сквозь него, словно тысячи живительных ручейков, пропитывая иссушенную ревностью и завистью душу. Но в Большом зале, когда он увидел, как Гарри целует Уизлетту, эти самые ручейки буквально заледени внутри него, а потом разбились на осколки, тысячами ледяных игл впиваясь в сердце. Неужели он правда её любит?
Да какая теперь разница… Он всё понял, но понял слишком поздно. Уже ничего не изменить. Теперь Гарри его ненавидит.
Сказав, что ему надо побыть одному, Драко ушел, даже не дав Блейзу высушить его мантию. Он совершенно не хотел идти на ЗОТИ, не хотел видеть участливые сочувствующие лица друзей, ловить на себе осуждающие взгляды слизеринцев, которые не могли поверить в то, что он не дал Поттеру сдачи. Драко очень хотелось прогулять урок, но ведь все могут решить, что он струсил. Он просто постарается вести себя так, будто ничего не произошло, и не будет ни на кого обращать внимание. Хлюпая ботинками, Драко нехотя поплелся на урок.
Смотря только себе под ноги, чтобы избежать косых взглядов, со звонком он молча вошел в кабинет ЗОТИ и прошел за первую парту. Хоть Панси и вылечила ему нос, он всё равно сильно саднил, заставляя Малфоя часто морщиться.
- Мистер Малфой, с вами всё в порядке?
Драко поднял взгляд - на него с тревогой смотрел профессор Люпин.
- Да, всё в порядке… - ответил Малфой.
- Тогда, что вы тут делаете?
- Эээ…На урок пришел… - смутившись, ответил он. Наверно, у Люпина тоже день не задался, раз он забыл, что у него в кабинете делает целая толпа студентов.
- Мистер Малфой, наверное вас не предупредили - профессор Снейп настоял на том, чтобы сегодня у вас вместо ЗОТИ были Зелья.
- Но… - начал Драко, и тут первый раз он решился оглядеться по сторонам - кроме него и профессора Люпина в кабинете больше никого не было. Отлично. Несмотря на свое более чем апатичное состояние, Драко покраснел от стыда, представляя, как глупо он выглядел со стороны.
- Вы правы… - ответил он, поднимаясь с места. - Меня никто не предупредил.
- И я советовал бы вам высушиться, иначе вы рискуете заработать воспаление лёгких, - сказал профессор и, не дождавшись ответа, едва заметно взмахнул палочкой, и Драко сразу почувствовал, как ему становится тепло - одежда стала сухой.
