тот не поддался.
«Блять! Совсем забыл, что ни один из элементов Чешуи нельзя снять, пока активны крылья…» - Недовольно оглянувшись за спину, он не глядя сунул бутылек обратно в фиолетовый провал. – «Лад…» – Оборвав стройный поток мыслей, эльф вскинул голову, услышав ментальный… рев.
…
- Ебучие дохляки! – Вскрикнул глава подземного клана, наблюдая, как из тумана и Смерти формируется червеобразное, огромное, местами изломанное тело с несуразно маленькими крылышками. – И что это такое?!
- Очевидно, призрак какой-то твари. Возможно, какая-то сущность из загробного мира? – Изурегас решил поделиться собственными догадками, в половину силы распалив Искру Первого Пламени, благо никому из младших стражей это не мешало.
- И вот это кормилось душами людей после проходящих тут сражений? Сколькие тысячи оно пожрало? – Рейнхарт обнажил меч, налившийся белым, совсем не слепящим, светом.
- Защищайте меня. – Вокруг Изурегаса вспыхнули десятки магических кругов. Часть, самые мелкие, повернувшись к нему плоскостями зависли вокруг, встроившись в общую конструкцию, другие, непомерно крупные, взяли мага в кольцо, от ног до самой головы, заключив в подобие сферы диаметром в четыре метра, утопающей в выплеснувшейся наружу мане.
- Уж постараемся! – Дварф сорвал с пояса молот и, от души замахнувшись, обрушил его на землю, вмиг раскалившуюся и поплывшую после соприкосновения.
Из озера магмы, разбрызгивая вокруг крупные капли, вырвались две пары каменных рук, ухватившись за более твердые края. Вспучивая расплавленную породу, из недр почти синхронно показалось два массивных тела высших элементалей земли, покрытых редкими трещинками, из которых наружу пробивалось бирюзовое сияние минерала.
- Надежные защитники. – Кивнул сенешаль, прежде чем наложить на каменюк несколько защитных заклинаний, равно как и на товарищей. – Пора бы уже, господин… - Прошептал человек, желая и одновременно не желая того, о чем просил.
Словно в ответ на его слова, за извивающимся телом гигантского “крылатого” червя прогремел оглушительный, даже для младших стражей, взрыв. Золотой огонь непроглядной стеной взметнулся до самых небес. Пришедшая следом ударная волна едва не сбила всех с ног, что было особенно критично в случае прибегнувшего к Сверхранговой магии Изурегаса. Однако, все устояли.
Из далекого клуба огня раздался, призывающий громоподобный драконий рев.
Нечеловеческая кровь в жилах Рейнхарта вскипела, побуждая броситься бой, оказать помощь прародителю стаи, но, поборов наваждение, он остался стоять на месте, не шелохнувшись.
- Каждый раз бросает в трепет, как в первый! – Крикнул Тауриссан, оскалив зубы.
Словно получив вызов, отброшенный ударной волной, изломанный червь заверещал в ответ, тонко, высоко.
- Мерзость. – Бородач сплюнул на мертвую землю, болезненно поморщившись.
Золотой огонь начал оседать, собираясь на чудовищных, достигавших семидесяти пяти метров в размахе, черных крыльях. Тело покрывали черные же, крупные чешуйки из-под которых вдоль брюха и горла наружу пробивалось золотистое свечение мощи, готовой в любое мгновение обрушиться на врага в Дыхании. По спине тянулся гребень, защищавший позвоночник острыми, крепчайшими наростами, к кончику хвоста утолщавшийся и формирующий палицу. Лапы, способные сминать горные пики, раскаленными добела когтями вспарывали землю. Голову украшала корона из двух пар толстых, прямых рогов, лишь самыми кончиками загнутых к небу. Над мордой, стоило огню полностью осесть, вспыхнул ромбовидный, золотистый символ. Знак могущества.
Червь завизжал, разинув уродливую пасть во всю ширь и бросился на многократно превосходящего размерами противника.
Отец нового рода не удостоил мерзкое отродье иной стаи ответом, лишь чуть наклонил крылья и хлопнул навстречу наглому порождению, отправив вместе с волной воздуха вал всепожирающего огня.
Прорвавшись сквозь убийственный жар, не понеся никакого видимого урона, “существо” удивительно прытко поднырнуло под вскинутой для атаки лапой и змеей обернувшись вокруг нее, взвилось вверх, не обращая внимания на получаемы о наросты ранки. Торжествующе завереща, оно разинуло пасть и укусило Алголона за загривок, но оказалось не в силах преодолеть чешую.
Дернув правую лапу к морде, натянув червя, подобно белесому канату, ломая его кривые зубы о свой “доспех”. Нутро дракона засветилось еще ярче и из пасти хлынул поток золотистого пламени, жадно вгрызшегося в плоть червя.
Гнилостная, зеленоватая вспышка мелькнула в пасти душееда, напополам с визгом.
Волна боли накатила на Первого Стража, породив рев, оборвавший поток огня.
Непроницаемая чешуя в месте укуса и вокруг него начала осыпаться прахом. Плоть под ней запузырилась, став похожей на черную слизь, которую с огромным удовольствием втянул в себя червь, обнажив кость.
Тело Отца мгновенно покрылось прожилками, похожими на трещины, принеся новую боль, однако к ней он был готов.
Под его лапами вспучилась земля и в небо ударил столб ревущего пламени, почти полностью поглотив в себе дракона.
Новая вспышка агонии пронзила величественную фигуру. Червь продолжал жрать, не обращая внимание на медленно убивающий его огонь, поддерживая себя за счет накопленных душ и поглощаемой божественной плоти.
…
В пустых глазных яблоках черепа Грамоддула вспыхнуло синее пламя.
…
На каждой чешуйке Алголона начался
