Снейп попросил Хагрида отпустить мальчика в половине седьмого, а тому велел, приняв душ, явиться в кабинет ровно в семь, затем оставил Гарри с добрым гигантом. Однако у мальчика не было времени порадоваться своей удаче — Хагрид привёл его к огромному вонючему сараю примерно в полукилометре от хижины.
— Обычно… моё дело как бы… но Северус велел загрузить тя на пару часов, так что вот… — Хагрид протянул Гарри вилы. — Вычисти эти… стойла, тачка вон там. По первости выгреби грязную солому и это… навоз и сложи вон в ту кучу. Потом застели стойло свежей соломой из вон тех тюков. Фестралы любят, чтобы подстилка была приятной и пышной. Закончишь с одним, иди прямо в другое. Я тя позову, когда придёт время.
Гарри со вздохом направился к первому стойлу, но остановился, когда Хагрид окликнул снова:
— Эй, чуть не запамятовал: магии ни-ни — фестралам это шибко не нравится…
Три часа спустя Гарри тащился обратно в замок, все мышцы дрожали от усталости. Волосы, одежда, кожа — всё пропиталось потом и грязью. Добравшись, наконец, до гостиной Слизерина, Гарри дышал, как загнанная лошадь, так что все, кто там сидел, его заметили, а староста Розалинда не позволила ему пройти в проём портрета в грязных ботинках. Гарри тут же разулся и прошлёпал в носках прямо в душ, не обращая внимания на провожавшие его любопытные взгляды.
Пятнадцать минут спустя он, приняв душ, высушив волосы и переодевшись, выбрался из портретного проёма и направился в кабинет Снейпа, хотя больше всего на свете ему хотелось забраться в постель. Снейп усмехнулся в ответ на вялый блеск глаз мальчика, впустил его и показал на стол, который снова поставил перед своим собственным.
— Похоже, что наряду с несколькими часами моей собственной работы некая коза съела и ваши предыдущие строки, Поттер, так что вам придётся начать всё сначала.
Это прогнало всю оцепенелость Гарри.
«Боже, нет».
Однако взгляд Мастера зелий был неумолим, и Гарри не осмелился протестовать… особенно учитывая, что независимо от того, правдиво ли было утверждение, что их съели, или нет, он заслужил дополнительное взыскание за уничтоженные бумаги Снейпа. И как бы Гарри ни оправдывался, у этого человека было собственное представление о «справедливости».
«Например, очень «справедливо» влепить мне неделю отработок за то, что я не выпил дурацкое зелье. Ему же в тот раз я ничего не сделал».
Гарри немного поразмышлял над этим. Снейп был справедлив, когда находил это удобным… или, может быть, забавным… или выгодным. А может, кто-то ему заплатил? Гарри не мог сказать.
«Выпустит ли меня Снейп в десять, как в прошлый раз?»
Некоторое время Гарри задавался этим вопросом, а затем снова перестал думать. Теперь он знал свои строки наизусть, поэтому просто начал писать.
1. Правила установлены для того, чтобы я был в безопасности, и поэтому их нельзя игнорировать. Моя жизнь стоит больше, чем напоминалка. Я должен научиться ценить её так же высоко и охранять так же тщательно, как это делают окружающие.
На этот раз Гарри был по-настоящему измотан и, едва ли трижды написав свои строки, обнаружил, что клюёт носом. Сообразив, что чуть не заснул на отработке, он вскинул голову и уставился на страницу, заставляя себя взбодриться и продолжать писать, но через две строчки снова почти задремал.
Тут Мастер зелий встал и начал, как и раньше, расхаживать по комнате. Гарри сразу же напрягся, больше не испытывая искушения заснуть. Его мышцы долго ныли после того, как он в последний раз пытался одновременно писать и следить за Снейпом, а на этот раз плечи и спина уже устали от работы вилами. К двадцатой строке Гарри почувствовал себя совсем больным, а к сороковой у него свело судорогой руку. К началу пятидесятой строки Гарри не выдержал и, развернувшись, огрызнулся на Снейпа:
— Не могли бы вы перестать ходить, пожалуйста?
— А что, вас это беспокоит?
— Нет, — Гарри сердито выпятил подбородок.
— Что ж, нет так нет.
51. Правила установлены для того, чтобы я был в безопасности, и поэтому их нельзя игнорировать. Моя жизнь стоит больше, чем напоминалка. Я должен научиться ценить её так же высоко и охранять так же тщательно, как это делают окружающие.
Но Гарри не мог сосредоточиться и вскоре, сдавшись, снова повернулся:
— Ладно!
— Ладно что?
— Ладно, да! Это меня беспокоит! Не могли бы вы остановиться?!
— Что вас беспокоит?
— Ваше… хождение! — в отчаянии крикнул Гарри.
— Почему? — спокойно спросил Снейп.
Гарри вернулся к строчкам.
52. Правила установлены для того, чтобы я был в безопасности, и поэтому их нельзя игнорировать. Моя жизнь стоит больше, чем напоминалка. Я должен научиться ценить её так же высоко и охранять так же тщательно, как это делают окружающие.
53. Правила установлены для того, чтобы я был в безопасности, и поэтому их нельзя игнорировать. Моя жизнь стоит больше, чем напоминалка. Я должен научиться ценить её так же высоко и охранять так же тщательно, как это делают окружающие.
Гарри попытался расслабить плечи, чтобы облегчить боль, но он практически чувствовал присутствие Мастера зелий позади себя, и ему отчаянно хотелось обернуться и посмотреть. Кожу на затылке покалывало, а плечи снова напряглись.
«Чёрт возьми, я не могу этого сделать!»
Он не думал, что это сработает, но снова повернулся и встретился взглядом с профессором.
— Пожалуйста, не стойте у меня за спиной, сэр. Это меня беспокоит.
— Уже лучше, — профессор склонил голову, — но я всё равно хочу знать, почему.
— Мне просто не нравится, когда за мной кто-то стоит, — процедил Гарри сквозь стиснутые зубы. — Сэр.
— Что ж, хорошо, — и Снейп вернулся к своему столу.
«Что, чёрт возьми, всё это значит?»
Гарри слишком устал, чтобы серьёзно думать об этом, поэтому вернулся к своим строчкам.
54. Правила установлены для того, чтобы я был в безопасности, и поэтому их нельзя игнорировать. Моя жизнь стоит больше, чем напоминалка. Я должен научиться ценить её так же высоко и охранять так же тщательно, как это делают окружающие.
Наконец немного расслабившись, Гарри сумел нормально писать, только руку сводило судорогой, и обнаружил, что к десяти он справился со ста пятьюдесятью аккуратно написанными строчками. Как и прежде, Мастер зелий поднял голову ровно в десять и поинтересовался, насколько продвинулась работа.
— Прекрасно. Свободны.
Гарри с удовольствием отвернулся, но профессор снова окликнул его:
— Поттер! — Снейп полез в шкафчик за своим столом и достал склянку с широким горлом и большой пробкой. — Нанесите это на плечи и везде, где потребуется.
Гарри покосился на протянутую руку Мастера зелий и осторожно взял у него мазь пронзительного, невыносимо синего цвета, но Гарри знал, что она сработает как надо — этот человек был слишком горд, чтобы всучить несовершенное зелье или мазь.
— Спасибо… — Гарри понимал, что должен поблагодарить, но это прозвучало как-то необычно.
«Но не думай, что это перемирие, потому что это не так».
У Гарри было слишком много идей, чтобы отказаться от них ради одной дурацкой мази, а кроме того, ему ещё предстояло по меньшей мере двенадцать отработок, так что если этот человек хочет перемирия, пусть вернёт Гарри его свободное время.
Наконец Гарри потащился обратно в общежитие, думая только о том, как хорошо будет в кровати. Он удивился тому, насколько устал, затем вспомнил внезапное пробуждение ни свет ни заря и последующий изнурительный день. С трудом верилось, что уборка в кабинете была только этим утром — казалось, что с тех пор прошла неделя.
Добравшись до общежития, Гарри быстро почистил зубы, потом забрался в постель и задёрнул шторки. Снимая рубашку, он чувствовал, как болезненно напрягаются плечи и шея. Вытащив склянку, Гарри с опаской обмакнул палец в мазь.
«Откуда мне знать, может, это идеально сваренный яд?»
Однако плечи болели всё сильнее, поэтому Гарри осторожно намазал синюю субстанцию и растёр её. Эффект оказался почти мгновенным. От мази будто исходило тепло, каким-то образом растворяя напряжение в мышцах, оставляя их, правда, усталыми и вялыми, но снимая боль. Уверившись в чудесных свойствах синего средства, Гарри зачерпнул ещё немного и старательно намазал плечи и затылок. Закончив, полусонный Гарри тщательно закупорил склянку, натянул одеяло и наконец заснул.
