— Наверно о том, что стояли передо мной на коленях на снегу в Рождество? Вряд ли же о том, что после этого затерли мою память...
Язвить умеют не только на Слизерине. Выкуси, Снейп.
Он глубоко вздохнул и помотал головой.
— Тебя не должно быть здесь, это неправильно и бессмысленно, — пробормотал он. — Вернуть Драко Малфоя не получится, повторяю. Он принял свою смерть. Пусть будут все ингредиенты и лучшее зелье, но ничего не выйдет, и я не собираюсь в этом участвовать, призывая на этот свет зомби-инфернала без разума и сознания. Люциус недооценивает значение собственного выбора человека и вообще крайне посредственный маг…
— Вы просто не хотите пытаться,— устало перебила Джинни. — Те, кто любят, всегда идут до конца, вам этого не понять. У вас нет ни детей, ни родственников. Я понимаю мистера Малфоя и тоже пойду до конца. Люциус сказал, чтобы я заставила вас работать любой ценой, и я это сделаю, чего бы мне ни стоило.
— И какова же предполагаемая цена? — Снейп саркастично рассмеялся. — За какие твои действия я сдамся и предпочту умереть после того, как сделаю зелье, а не до этого? Что ты так на меня смотришь? Телом платить собираешься? Нет уж. Мне это не нужно.
- Ой, вот только врать не надо, - протянула Джинни, закатив глаза. - Нужно, нужно, еще как нужно. Хотя дайте угадаю: после того нашего разговора перед поездом, вы наверняка отправились к Гермионе и вместе встретили Рождество, как ни в чем не бывало?
По лицу Снейпа Джинни видела, что попала в яблочко.
- Ну точно, затерли память, успокоили совесть и трахнули другую девушку, - рассмеялась она. - Бедный, бедный профессор Снейп! Вы пытались стряхнуть наваждение, сказали себе, что честно начнете сначала с Гермионой, которая вас любит... Разумно, правильно! Но, видимо, что-то пошло не так, раз когда я очнулась в вашем доме, вас там уже не было, а на Гермиону было больно смотреть? Вы бы видели, как она плакала, как она меня почти ненавидела, как обвиняла нас с вами в том, чего мы не делали, а я убеждала ее в том, что все на пустом месте, и вы не виноваты… Я ведь вашими стараниями не помнила, что на самом деле кое-что мы сделали, и не знаю как насчет меня, а вы виноваты перед ней точно!
Джинни запнулась, достала из кармана помятую пачку сигарет и поднесла ее к носу. Даже сигареты пахли сыростью. Сложно раскурить будет…
— Вижу, ты хочешь что-то сказать. Или спросить? — Снейп явно был настроен к беседе.
Джинни хмыкнула, после нескольких попыток зажечь совсем отсыревшую сигарету, и резко подняла на него глаза.
— Вы действительно хотите это услышать? - зло спросила она.
— Ну, раз уж мы все равно здесь сидим, — пожал плечами он, правда, в голосе слышалась некоторая неуверенность. — Терять нам обоим нечего, и, скорее всего, следующей встречи не предвидится… Я вообще вряд ли отсюда выйду живым, так что... Могу начать первым и сказать, что ты права, да. Я хотел тебя спасти, но не собирался тебя целовать. Но поцеловал - и возненавидел себя за это. Стер тебе память и отправился к Гермионе, чтобы начать с ней все заново. Она не заслуживает всей боли, которую пришлось из-за меня прочувствовать. Она никогда не должна об этом узнать. Я провел с ней полтора года и мечтал сделать ее счастливой. Мне искренне хотелось бы вернуть тот огонь, который когда-то горел в нас с ней, во мне по отношению к ней, мечтал бы любить ее снова так, как в самом начале, но почему-то не могу. Давно уже не могу. Думал, что смогу, но не вышло. И теперь мы расстались.
— Грустно, - задумчиво проговорила Джинни. - Я слышала теорию, что каждые новые отношения затмевают предыдущие, что новая страсть, новые ощущения отодвигают все прежнее на задний план. Иногда настолько, что полностью вытесняют… Но если чувства были настоящими, что-то все равно должно оставаться. Каждый раз, когда эмоции притупляются, и ты вроде бы ни о чем не задумываешься, они берут и находят тебя снова, с новой силой... Разве нет?
— Джинни, — Снейп придвинулся и положил свою израненную руку на ее плечо. Она вздрогнула и выронила с трудом прикуренную сигарету на пол. — Посмотри на меня. То, что я сейчас хочу сказать, очень важно. Это касается тебя.
Сбросить, сбросить с себя его руку, отодвинуться, отскочить - срочно! Что-то неправильное происходит. Неправильное, ненужное, немыслимое.
...Лучше его выслушать, - сказал голос в ее голове. - Вдруг это действительно последняя встреча в жизни. Каким ты хочешь запомнить этого человека?
- В тот день, когда ты справедливо меня отвергла, я испугался и понял, что наделал, - продолжал Снейп, глядя на нее с какой-то отчаянной мольбой. - Я, как идиот, струсил, стер тебе память и побежал искать спасение в той, кого и так изранил хуже некуда, чьей чистой, преданной любви никогда не заслуживал и не стоил. Я действительно жалкий, ничтожный человек, который не стоит даже ногтя твоего Драко Малфоя, мальчика, которому хватило сил и мужества ответить за свои поступки - зная, что ответ в его случае может быть только с летальным исходом. Впрочем, мне тоже выпали хорошие шансы умереть, так что в этом я упущенное точно наверстаю. Все хотят моей смерти. В последние дни я ловлю себя на том, что сам тоже этого хочу. Поверь, хочу. Так всем будет лучше, а у Невилла Лонгботтома и вовсе наступит счастье всей его никчемной жизни.
— Я не хочу вашей смерти, — прошептала потрясенная таким поворотом Джинни. — Не хочу, Северус! Я не позволю вам умереть. Как вы не позволили умереть мне, когда я к этому изо всех сил стремилась.
Снейп надолго замолчал, не глядя на девушку. Все это время Джинни думала, к чему он ведет? Изливает душу? Успокаивает совесть? Он сказал: "Это касается тебя". Но пока ничто из сказанного им ее толком не касалось. Через некоторое время Снейп снова повернулся к ней и заговорил.
— С начала этого учебного года я был сам не свой. Темный Лорд сказал, что ты ему нужна, приказал вести наблюдение. Я наблюдал - и ты меня волновала. У тебя отвратительный характер, ты неуправляема и совершенно не уважаешь старших, ты провоцировала меня, кидала в лицо оскорбления, а потом спуталась с Малфоем... Я пытался понять тебя. У меня возникла теория, что ты нужна Темному Лорду не просто так, что в тебе спят некие силы, о которых ты сама не подозреваешь, но они прорываются наружу - с рядом побочных моментов. Я даже думал, что из-за этих сил ты притягиваешь к себе события и явления, сама того не сознавая, выстраиваешь их так, как тебе нужно — если ты чего-то очень страстно хочешь. Мне очень нравилось объяснять себе, что все дело в этом, сбрасывать с себя ответственность...
- Ответственность - за что? - не поняла Джинни.
- За мое влечение к тебе, - выдохнул Снейп. - Я знал из воспоминаний Гермионы, что в определенном возрасте ты была мной, скажем так, озабочена, и думал: ну понятно, она на мне зациклена, у нее силы, вот я и включаюсь в обратную связь, тоже на ней зацикливаюсь. Но на самом деле ты тут не при чем. Ты меня не хотела. Не думала обо мне. Ты была полностью сосредоточена на Драко Малфое.
Джинни хотела кое-что ответить, но Снейп сделал упреждающий жест рукой и продолжал:
- Знаешь, после бойни в Норе я сутками вслушивался в твой бред, когда ты приходила в себя в моем доме. Как думаешь, что я хотел там услышать? Свое имя. Среди всех имен, которые ты выкрикивала, всех бессвязных, на первый взгляд, слов, которые ты произносила, я надеялся услышать свое имя исходящим из твоего подсознания…
— И как, услышали? — затаив дыхание, спросила потрясенная Джинни.
— Да, услышал, — он улыбнулся, как ей показалось, чуть смущенно. — Ты повторила то, что сказала мне, когда садилась на поезд.
- Вот это место я не помню. Сильный у вас был Обливиэйт, профессор.
- Настолько, что ты вообще не должна была ничего вспомнить, - заметил он, помрачнев. - А раз вспомнила, моя теория насчет спящих в тебе сил, вполне справедлива...
— Последнее, что я смогла восстановить в памяти - вы говорите, что все равно меня спасете. А дальше Обливиэйт и поезд.
