этажа, куда в прошлом году вход был запрещен, — по крайней мере, те его части, которые он еще не успел узнать в тот ужасный-мучительный-обманчиво-удивительный-красный день. Он проводит больше времени с Хедвиг, когда она возвращается.
В общем, это лучший день за долгое, долгое время.
После слов Добби, Гарри ожидал, что сразу же наткнется на опасность, но ничего не происходит, ни портреты, ни призраки, ни эльфы ничего не знают, хотя все клянутся держать ухо востро, а потому он осторожно расслабляется. Это не значит, что никакой опасности нет — Рон, видимо, принял близко к сердцу то, что Гарри отверг предложение его матери и пытается проклясть Гарри всякий раз, когда тот поворачивается к нему спиной, Гермиона придерживалась его стороны, при этом упрекая его за то, что он пытается проклясть другого ученика… но никогда при этом не пыталась остановить его. Малфой мучает Рона сильнее, чем когда-либо — видимо, у их отцов была неприятная стычка, когда они встретились во время покупки книг для будущего учебного года. Когда Гарри слышит это, он благодарит вселенную за то, что не принял приглашение миссис Уизли и не пошел с рыжим семейством за покупками в тот день. С другой стороны, Малфой мучает ещё и Гарри. По крайней мере складывается ощущение, что это так, потому что теперь Гарри проводит с ним гораздо больше времени, ночуя с ним в одной комнате, и Малфой использует эту возможность в полной мере. Профессор Снейп и это его обычное злодейское «я», задающее Гарри трудные вопросы и отводящее взгляд, когда один из слизеринцев возится с зельем.
Кроме этого, у Гарри есть только одна вещь, на которую можно пожаловаться: профессор Локхарт, хотя Гарри до сих пор не слишком уверен, что это человек достоин этой должности. До сих пор он учил их, как быть самыми эгоцентричными и пустоголовыми во всем мире. Он сразу выделил Гарри и теперь на каждом уроке отпускает снисходительные замечания в его адрес. Рассказывая о своих приключениях с троллями Турции, он бросает ехидный комментарий о том, что «это тяжелая работа, не каждому может повезти победить Темного Лорда, не прикладывая особых усилий!» Он продолжает длинную тираду о том, как легко ему было бы выступить против «Сами-Знаете-Кого» и победить его, но он был слишком занят освобождением деревни, как описано в «Вальсировании с оборотнями». Гарри искренне сомневается в этом, поскольку у «профессора» даже не хватает смелости произнести полное имя Темного Лорда Волдеморта.
На первом уроке — том, который убедил Гарри в некомпетентности учителя — он заставил учеников пройти бессмысленный тест, сделал несколько колких комментариев о Гарри и открыл клетку, полную пикси, после чего попытался использовать какое-то заклинание, которое звучало больше как считалочка, и сбежал, оставив свой класс в одиночестве бороться с пикси.
Серьезно, что не так с Хогвартсом и учителями, которые оставляют учеников одних? На первом курсе это был урок полётов, что привело к двум серьезным травмам. В этом году это урок Защиты, который привёл к разрушению класса, школе, наводнённой пикси, несчастному Невиллу, выброшенному из окна и почти сломавшему шею, нескольким другим раненым и — это событие было, должно быть, самое запоминающееся, обсуждаемое и жалобное — сломался дорогой набор перьев Драко Малфоя.
Гарри совершенно не впечатлен тем количеством стонов, слез, жалоб и ругательств, которые были потрачены впустую на эти, по сути, бесполезные вещи, учитывая богатство Малфоя, в то время как угрожающая жизни травма Невилла практически игнорировалась всем Хогвартсом.
Единственная хорошая вещь, которая могла бы выйти из всего этого, если бы Малфой-старший, как член школьного совета, принял бы меры, учитывая, что реакция Малфоя на всё, что идёт не так, — рассказать об этом отцу. Но, учитывая, что директор настолько убежден в талантах профессора Локхарта, это маловероятно.
Между тем библиотечный портрет соглашается с Гарри, что осталось не так много заклинаний, которые он может использовать на браслете с его нынешней магической силой, даже если он достаточно силён для своего возраста, и сила растет вместе с ним. Вместо этого они обращают свое внимание на руны. Для того, чтобы привязать их к браслету, их нужно либо начертить только одну руну, например, чтобы она окрашивала всех, кто к нему прикоснется, в яркий цвет. Эта руна должна была быть привязана к оберегу, защищающему Гарри от той же участи, либо связанный с особым заклинанием, которое позволяло бы каждого, кто попытается превратить браслет в воздух, например, почувствовать сильную боль в глазах. Эти связки должны быть тщательно продуманы, чтобы они не взаимодействовали плохо с заклинанием, к которому они привязаны, или амулетами на браслете, как это было с предыдущими заклинаниями, которые Гарри наложил на него. Именно тогда они сталкиваются с проблемой: чтобы найти решение, было бы проще и быстрее всего создать арифмантическое уравнение. Единственным недостатком этого решения является то, что Гарри не знает арифмантики. Мужчина — портрет также не уверен в своих силах для составления такого сложного уравнения, поэтому они оказываются в тупике. Тогда Гарри упоминает об идее Сильвии о зельях, и они вместо рун обращают внимание на зелья и на время откладывают план заклинаний. Они находят около десяти зелий, которые Гарри может применить — в любом случае, на каждое зелье, вероятно, уйдет не менее одной недели, а одно зелье нужно варить почти два месяца — и у них появляется множество дел на предстоящий год. Зелья также должны быть тщательно исследованы. Портрет признает, что хотя после его смерти было изобретено не так много новых заклинаний — он так думает, по крайней мере, так как знает, что за двести лет его жизни было создано всего пять заклинаний, и это считалось большим количеством — зелья проще придумать. Кроме того, в зельях есть большая потребность, поскольку зелья полезны в лечении болезней. Со временем болезни развиваются, и зелья должны следовать в своём развитии вслед за ними. Заклинание же не теряет своей эффективности с годами. С другой стороны, зелье можно сделать неэффективным. На каждый созданный яд находится противоядие. Для многих атакующих заклинаний есть зелье для восстановления повреждений. Каждой болезни и давнему проклятию, такому как Проклятие Луны, противостоит зелье. Итак, Гарри и библиотечный портрет углубляются в искусство зелий. Гарри читает вслух название книги, и мужчина вызывает книгу из библиотеки на фоне своего портрета. Затем они оба прочитали тома, Гарри иногда просит разъяснений, мужчина это с удовольствием делает. Гарри многое узнает о варке зелий, поскольку библиотечный портрет, по-видимому,
