- Ой, Сев, мне так жаль…
- Да ладно, - он отмахнулся с деланной небрежностью, - Я привык уже.
Лили скептически хмыкнула, но ничего не сказала и села рядом. Она не верила в его показное безразличие, но утешить друга было нечем, кроме как молчаливым сочувствием.
* * *
Конец августа. Обычно именно в это время приходят письма с приглашением в Хогвартс. Ремус тоскливо посмотрел в окно. Ему-то такое письмо точно не придет - никто не станет держать в школе оборотня. Мальчик вздохнул. Он пытался смириться с тем, что у него никогда не будет нормальной жизни, не будет друзей, не будет семьи… И потому шарахался от любой попытки соседских мальчишек завязать с ним знакомство. К великому огорчению мамы, которая хотела, чтобы сын общался с другими детьми. С четырех лет - того времени, когда его покусал оборотень - Ремус почти не выходил из своей комнаты. И не потому, что его не выпускали. Совсем наоборот. Родители любили своего сына и, как могли, старались сделать его жизнь счастливой. Но мальчик сам отказывался общаться с кем бы то ни было с тех пор, как однажды одна из подруг его матери, узнав, что он оборотень, уставилась на него с таким ужасом, словно он покусает ее прямо сейчас. Она тогда быстро распрощалась с ними и ушла, и больше в их доме не появлялась. Мама после этого сказала, что не ожидала от нее такой глупости. Но Ремус, как ни был он мал, понял, что люди не любят оборотней, и что, узнав о нем правду, никто не станет с ним общаться, а тем более дружить. А врать и скрываться он не хотел.
В его комнате было все, что он мог пожелать - красивая уютная мебель, множество интереснейших книг, замечательные игрушки. Но все это не могло изгнать из сердца мальчика чувство одиночества. Даже обожаемые книги, которые были его единственным утешением.
Грустные размышления Ремуса прервал стук в дверь. Вскоре он услышал в прихожей удивленный возглас матери и сразу за этим ее голос зовущий:
- Джон, Ремус!
Войдя в гостиную одновременно с отцом, Ремус увидел пожилого волшебника с длинной седой бородой. За очками-половинками весело блестели пронзительно-голубые глаза.
- Здравствуйте, мистер Люпин, Ремус, - слегка склонил он голову.
- Здравствуйте, профессор Дамблдор, - ошеломленно произнес отец.
Профессор Дамблдор? Директор Хогвартса? Зачем он здесь?
- Что вас привело к нам? - озвучил отец мысли Ремуса.
- Я хочу предложить вашему сыну обучение в Хогвартсе.
- Но…
- Все меры предосторожности будут приняты, чтобы никто не пострадал. Конечно, при условии, что Ремус будет сам строго придерживаться установленных для него правил. Правила следующие, - Дамблдор строго посмотрел на мальчика. - Ты никому не должен говорить о своей особенности. Вечером перед полнолунием школьная медсестра будет отводить тебя в специально приготовленное для этого место, о котором тоже никто не должен знать.
- Но, профессор, - робко заметил Ремус, - А что я скажу по поводу моего отсутствия каждый месяц?
- Мы что-нибудь придумаем. Ты согласен?
- Конечно! - Ремус с энтузиазмом закивал.
- Всегда помни об осторожности.
Ремус снова кивнул на этот раз серьезно.
- Ну что ж, - Дамблдор добродушно улыбнулся, - Тогда держи.
С этими словами он протянул мальчику конверт. Все еще не веря в свое счастье, Ремус осторожно взял конверт в руки. Он будет учиться! Как все нормальные дети! Правда друзей-то у него все равно не будет. Но уже одно то, что он сможет поехать в Хогвартс, было невероятным счастьем. На которое он до сих пор даже и не рассчитывал. Привычная уютная гостиная будто заиграла новыми красками. И спокойные пастельные тона, в которых она была оформлена, вдруг вспыхнули словно радуга.
* * *
Питер тоскливо посмотрел в окно, размазывая ложкой овсянку по тарелке. Есть не хотелось. Небольшая со вкусом обставленная столовая, могла бы быть вполне уютной. Но и эту комнату, и весь дом, сколько Питер себя помнил, всегда пронизывал какой-то холод.
Завтрак как всегда проходил в ледяном молчании. Мать заговаривала с ним только в случае необходимости. Невысокая, слегка полноватая, она была вполне симпатичной, но впечатление портило постоянное равнодушное и презрительное выражение лица и холод в светло-серых глазах. Пит иногда задавался вопросом, что было бы, если бы у него был отец. И что вообще случилось с его отцом. Мать об этом никогда не говорила. А когда он однажды попытался у нее это выяснить, отлупила его так, что он долго потом не мог сидеть.
- Хватит размазывать еду по тарелке! Ешь нормально! - резкий окрик матери заставил вздрогнуть и втянуть голову в плечи.
Бросив на нее испуганный взгляд, мальчик принялся быстро есть нелюбимую кашу. От этого занятия его отвлек стук в окно - сова принесла письмо. Забрав письмо у крылатого почтальона, мать только глянула на конверт и, хмыкнув, небрежно бросила сыну.
Питер недоверчиво взглянул сначала на мать, а потом на письмо - неужели это ему? И действительно на конверте зелеными чернилами было написано: «Питеру Петтигрю». Не веря глазам, Питер опасливо открыл конверт и подпрыгнул от радости: его приглашали в Хогвартс!
- Если ты закончил есть, иди собирайся - поедем в Косой переулок.
Питер робко посмотрел на мать. Та была абсолютно бесстрастна - не лицо, каменная маска. Ни малейшего признака радости, гордости за сына. Питер тихонько вздохнул. Всю жизнь он из кожи вон лез, чтобы заслужить хотя бы малейшее одобрение матери, но неизменно натыкался на это равнодушие и ледяной взгляд. Еще раз вздохнув, мальчик поднялся и поплелся в свою комнату.
* * *
- Мам, пап! Смотрите - совы! - Лили с восторгом уставилась на клетки с разномастными птицами - коричневыми, серыми и даже белоснежно-белыми полярными. И, независимо от масти, все они были ужасно симпатичными.
Ее родители, с не меньшим изумлением и любопытством осматривавшиеся вокруг, повернулись на крик дочери.
- А можно мне сову? - Лили умоляюще сложила руки. - В письме говорилось, что в школу можно взять какое-нибудь животное.
Мама с папой переглянулись и мама с улыбкой произнесла:
- Можно!
- Ура! - Лили хлопнула в ладоши и тут же показала на небольшую коричневую сову. - Можно мне эту?
- Хороший выбор, мисс, - одобрительно кивнул продавец. - Ее зовут Молния и свое имя она получила не за красивые глаза.
И вот уже счастливая Лили держит в руках клетку со своей собственной совой! Жаль, Северус не смог пойти с ними. Ну, ничего, завтра она ему все расскажет. И потом, они ведь теперь будут учиться вместе.
В Косом переулке все было жутко интересно. С тех пор, как они оказались здесь, Лили не переставала изумляться. Здания вокруг словно сошли со старинных гравюр. Или, по крайней мере, с иллюстраций в книге сказок. В магазинах продавались самые странные вещи, каких Лили в жизни не видела. Тут были и какие-то непонятные приборы, и пергаменты, и перья, и книги с заклинаниями, и банки с чем-то не слишком приятным на вид. Люди вокруг были одеты в просторные длинные одежды - мантии. На первый взгляд мантии казались совершенно одинаковыми. Но на самом деле они были очень разных фасонов. В большинстве своем мантии были черные - Лили решила, что это повседневная одежда, - но встречались и другие цвета, порой даже очень яркие.
Заглядевшись по сторонам, Лили чуть не налетела на красивого черноволосого мальчика. Весь вид его, осанка, манера держаться выдавали в нем аристократа.
- Ой, извини! - воскликнула Лили.
Тот смерил ее высокомерным взглядом и вдруг обаятельно улыбнулся. И эта улыбка словно стерла с его лица надменную маску, делая его еще более привлекательным.
- Да ничего. На что это ты так засмотрелась?
- На все! - искренне ответила Лили. - Тут все так интересно!
- Ты маглорожденная, что ли?
- Что?
- Ну, твои родители - не волшебники.
- А… ну да.
- Здорово! - на этот раз мальчик расплылся в настолько шкодной улыбке, что Лили невольно хихикнула.
- Сириус! - вдруг раздался грозный окрик.
«Вот это имя!» - подивилась Лили. Самое интересное, что странное имя удивительно шло мальчишке. Он действительно был похож на звезду - яркую и сияющую. Звездный мальчик, услышав окрик, вздрогнул и чуть побледнел.
- Извини, я должен идти, - пробормотал он и направился в сторону грозного вида черноволосой женщины, которая держалась как настоящая королева.
«А интересно, в магическом мире бывают королевы?» - подумала Лили, разглядывая ее.
Судя по поникшим плечам нового знакомого, его ждала хорошая взбучка. Вот только за что? Женщина - видимо, его мать, - действительно начала что-то сердито выговаривать. Мальчик выпрямился и, упрямо вздернув подбородок, ответил. Женщина залепила сыну пощечину. Лили вздрогнула и прижала ладонь к губам. Королева оказалась не доброй. За что она его так? Мальчик же не шелохнулся, только голова дернулась от удара. Лили обернулась в поисках родителей:
- Вы видели?
- Что, дорогая? - родители, увлеченные разглядыванием волшебных витрин, ничего не заметили.
