А в чем…
— Вы приглашены на оглашение завещания Гарри Джеймса Поттера в части, вас касающейся, — прервал ее гоблин, разворачивая пергамент, на котором были написаны всего несколько строк. — Готовы?
— Готова… — неожиданно даже для самой себя всхлипнула мисс Грейнджер.
— Все свое имущество, деньги во всех сейфах и добрую память я завещаю самому близкому человеку на свете, — торжественно зачитал сотрудник банка. — Единственной, меня никогда не предававшей, остававшейся на моей стороне и искавшей возможность помочь — Гермионе Джин Грейнджер.
Это было шоком для девушки, ведь она знала, как составляются подобные завещания. Специфическая гоблинская магия фиксировала пожелания своего клиента в минуту смерти. Значит, перед смертью Гарри думал о ней. Упав на колени, Гермиона разрыдалась. Если бы можно было все вернуть! Она бы ни за что и никогда не позволила юноше умирать в одиночестве… Но возврата не было.
Не сразу, а спустя несколько зелий успокоившаяся девушка поставила свою подпись под текстом завещания, принимая последнюю волю того, кто был, как оказалось, очень нужным. Только потеряв Гарри, Гермиона поняла, насколько юноша был ей нужен, только поздно… Выйдя из банка с кошелем, полным галеонов, взявшая себя в руки девушка отправилась за покупками — ей нужны были артефакты и палатка, типа той, которая была у Рона, потому что предстояло скрываться…
— Комиссия по учету магглокровных ублюдков… — услышала девушка разговор двух матрон. — Скоро их всех уничтожат.
— Давно пора, леди Крабс, давно пора, — согласилась такая же не самая юная леди.
— Завтра начнутся первые суды, — заметил муж первой дородной женщины не первой свежести. — Дементоры попируют…
— И что, они все так покорно идут на плаху? — удивилась его супруга. — Я бы бежала…
— При получении повестки ложится Империо… — ухмыльнулся мужчина.
Гермиона поняла — надо бежать еще и из магического мира. Выбора просто не было, через границу не пустили бы пограничники, а Британия стала какой-то очень маленькой. Поэтому после покупки рюкзака и палатки, девушка завернула в книжный, в поисках того, что позволит убежать. Оглянувшись, Гермиона увидела, что некоторые лавки обзаводятся табличками: «Только для магов! Грязнокровкам вход запрещен!». От этого стало так страшно, что похолодели ноги.
Набрав книг по пространственной магии, девушка отправилась на человеческую сторону, чтобы там, прикрываясь от полиции чарами, сначала заехать домой за вещами, а потом уже бежать. Отсутствие сменной одежды Гермиону удручало, поэтому девушка отправилась на автобус. Ее, ожидаемо, никто не замечал, что позволило Гермионе выдохнуть. Пока автобус ехал, можно было подумать… Гарри подумал о ней в минуту своей смерти. Не о Сириусе, также быстро куда-то исчезнувшем, а о ней… Гермиона думала о том, что, если бы Гарри был жив, то всего этого не случилось бы. Хотя бы убежали вместе.
Остановка автобуса располагалась чуть дальше дома Гермионы, поэтому обилие полицейских и две машины парамедиков, она хорошо разглядела. Сердце захолодело — несмотря на явное предательство, родителей девушка любила. Выскочив из автобуса, не забыв при этом наложить на себя чары, девушка, с помощью заклинаний, принялась подслушивать.
— То есть наиболее вероятный преступник — сошедшая с ума дочь? — поинтересовался мужчина в полицейской форме у коллеги в костюме.
— Да, тут двух мнений быть не может, — категорично ответил одетый в простой серый костюм мужчина. — Дверь открыта ключом, судя по всему, нападения не ждали, да и крови столько, что никакой нормальный человек не выдержит. Мисс Грейнджер социально опасна.
— То есть живой можно не брать, — удовлетворенно заявил полицейский, погладив кобуру, в которой прятался пистолет. — Сэм, слышал?
— Слышал, — ухмыльнулся его напарник. — Надо же, а по фотографиям и не скажешь, что она кровавая убийца…
Голова Гермионы закружилась — услышанное лишило последних надежд, надо было срочно бежать. Теперь девушке не было места ни в магическом, ни в маггловском мирах. Волшебный автобус остановился рядом, чтобы затем унести девушку как можно дальше. Она была одна, родителей убили, в мире людей ее разыскивала полиция, в мире магов — какая-то комиссия… Выхода не было.
Из остановившегося автобуса девушка буквально вылетела. Ей было очень страшно, поэтому Гермиона бежала, что было сил. Мисс Грейнджер казалось, что за ней по пятам следует полиция, Пожиратели или директор Дамблдор, убивший Гарри… Гермиона бежала, продвигаясь все глубже в Королевский лес Дин, ей очень нужно было спрятаться так, чтобы никто и никогда не смог найти девушку, оставшуюся совсем одной.
Споткнувшись о какую-то корягу, Гермиона полетела кубарем, сильно ушибившись, но заплакать себе не позволила, хотя расшиблась до крови. Нужно было поставить палатку, настроив артефакты, способные защитить ее, если Киддел не соврал. И только оказавшись внутри, девушка горестно и отчаянно зарыдала.
***
Она была совсем-совсем одна. Понимая теперь, что чувствовал Гарри, стоя против всего факультета, Гермиона понимала, что она совсем не герой и такого не выдержит. Проревевшись, девушка отправилась к тем, кто утешал и поддерживал ее всегда — к книгам. Оказалось, что набрала она книги не только по пространственной магии, как хотела, а еще много сверх того. Погрузившись в книги, мисс Грейнджер за временем не следила, пока заурчавший желудок не напомнил девушке о том, что надо кушать.
Вот тут-то открылась серьезная проблема — готовить Гермиона не умела. Совсем не умела, но зато у нее была поваренная книга. Решив, что книга дает достаточно знаний, через два часа девушка переживала свое первое фиаско. «Как же так, я же по инструкции все делала!» — думала Гермиона, выливая густое варево со странным запахом. Пробовать приготовленное девушка, все же, не решилась.
Перекусив хлебом и колбасой, упрямая мисс Грейнджер решила что-то, все-таки, приготовить, помня, правда, что врачей тут нет. Это занятие увлекло ее на много долгих дней. В конце концов девушка начала понимать, что инструкция — еще не все. Пожалуй, это был первый шаг к переосмыслению своего поведение и принципов. Времени у девушки было навалом, а вот собеседников — совсем нет. Куда делся Живоглот, она себе даже не представляла…
Спустя неделю Гермиона уже вслух говорила сама с собой, чтобы разбить эту тишину, остро сожалея, что нет хотя бы радио. Девушка чувствовала, что вполне может сойти с ума, но ей просто было страшно. Страшно выйти из палатки, страшно спать, хотя во сне все чаще приходил Гарри. Гермиона полюбила эти сны — в них они сидели на берегу моря вдвоем и разговаривали.
— Я думал,
