и её слова утонули в рыданиях.
Северус никогда раньше не понимал, насколько он страшен в гневе. Он наблюдал, как лицо юного Северуса, слишком напоминавшее Тобиаса Снейпа, потемнело в гневе, когда он рыкнул:
— Что он сделал?
Крепко сжимая в пальцах палочку, молодой волшебник подошёл к Лили и обнял её за плечи.
— Нет… нет, Сев. Всё совсем не так. Он ничего не сделал, — Лили, покачав головой, потянулась к нему, вцепившись в рукава. Её лицо было залито слезами. — Не надо…
— Он сделал тебе больно? Я убью его на хрен. Что он сделал, Лили? Он тебя ударил? — Северус окинул её взглядом в поисках возможных отметин на коже.
— Он ничего не сделал, Сев, — твёрдо сказала Лили, хотя её голос звенел от слёз. — Он ничего не сделал!
— Ты уверена? — Северус посмотрел в глаза Лили, пытаясь понять, насколько правдивы её слова.
— Сев, — предостерегающе сказала Лили. — Северус! Перестань, — она отвела взгляд и отступила, освобождаясь из его хватки. — Убирайся из моей головы.
Музыка заполнила пространство между ними, когда Лили посмотрела на него. Теперь она крепко сжимала свою палочку, держа её слегка приподнятой на уровне бедра, переступив с ноги на ногу и прикусив губу.
— Это было ошибкой, — очень тихо произнесла Лили, шагнув к двери.
Северус сделал ещё один шаг назад.
— Прости, — тихо сказал он, предупреждающе подняв руки, — но я должен был знать, — его голос слегка дрожал. — Ты же знаешь, что… — он замялся, словно подыскивая подходящее слово, — люди… они лгут о таких вещах.
Гнев Лили иссяк. Она снова оглядела гостиную.
— Да, я знаю, — её плечи опустились. — Конечно, я знаю, — в её голосе прозвучала боль.
— Я больше не буду этого делать, — Северус поднял руку, проведя по волосам, и вздохнул: — Иди сюда, присядь, — он трансфигурировал кресло в маленький диванчик, уселся на него, приглашающе повёл рукой и тихо спросил: — Так ты расскажешь мне, зачем пришла сюда? После стольких лет?
Лили села рядом с ним, но не взяла его за руку, вместо этого положила палочку на колени и сложила руки на ней, долго смотрела на него, словно хотела прочесть его мысли, хотя никогда не была сильна в легилименции. Северус ответил ей тем же, ожидая, пока она соберётся с мыслями.
— Ты прислал свадебный подарок, — наконец заговорила Лили совсем о другом.
— Так принято, — сухо ответил Северус.
— Не стоило, — она опустила взгляд на свои руки.
Наблюдавший за происходящим реальный Северус поразился, насколько Лили при этом стала удивительно похожа на своего сына. Странно, он раньше не замечал, что ребёнок двигался, как Лили.
— Ты правда имел в виду то, что сказал? В той записке? — осторожно спросила Лили, не глядя на Северуса.
— Что я до сих пор скучаю по тебе, но надеюсь, что ты счастлива? — спросил он.
Лили кивнула, не поднимая головы.
— Конечно, правда, — Северус наклонился и накрыл ладонями её сложенные руки. — Ты собираешься сказать мне, почему ты здесь?
— Знаешь, — вздохнула Лили, — я была счастлива с Джеймсом. Даже несмотря на войну и всё такое. Мы пытались завести ребёнка, — она не смотрела на него.
Северус наклонился сильнее, прижавшись лбом к её макушке. Лили с лёгким вздохом прислонилась к нему.
— Мы пытаемся завести ребёнка, — повторила Лили шёпотом. — С тех пор, как поженились. Прошло уже больше года.
В комнате было невероятно тихо, и ни один из Северусов не заметил, когда остановилась пластинка — игла проигрывателя была зачарована самостоятельно подниматься, едва запись заканчивалась.
— Я начала беспокоиться. Это очень долго, чтобы попытаться… тем более, что я выбирала лучшее время, чтобы… ты понимаешь, — Лили говорила приглушённо, словно боялась, что кто-нибудь подслушает.
Реальный Северус вынужден был наклониться ближе, чтобы услышать её.
— Я хочу специализироваться на акушерстве, стала ученицей акушерки. В прошлом месяце она применила ко мне все свои чары, — слёзы снова потекли по щекам, но голос звучал почти ровно. — Она научила меня этим чарам, чтобы я могла проверить Джеймса. Я сделала это сегодня днём. Он работал всю ночь, поэтому спал и ничего не заметил.
Тут Лили подняла голову и посмотрела на Северуса опустошенными глазами.
— Он не может… он не может иметь детей. Но он чистокровный, и у него должен быть…
Северус резко выдохнул, всё понимая. Именно по этой причине многие чистокровные волшебные семьи угасли.
— О, Лили, — Северус крепче сжал её руки, — ты ему сказала?
— Я не могу, он так сильно хочет ребёнка. И я тоже, — она снова опустила глаза на колени. — Я не знаю, куда ещё идти.
— Ничего не понимаю. Что я могу сделать… — Северус умолк, когда Лили подняла глаза, теперь сверкающие решимостью.
— Ты знаешь, как приготовить зелье? — спросила она.
— Зелье? — брови Северуса поднялись в недоумении и замешательстве. — Я могу приготовить любое зелье, какое ты захочешь, но от этого нет лекарства, ты же знаешь.
— Зелье сокрытия родства, — твёрдо сказала Лили, не сводя ярких глаз с лица Северуса.
— Я… наверное… Я имею в виду, — Северус, сделав паузу, сглотнул. — Это не трудное зелье… но… — он снова замолчал.
— Но что? — тихо спросила Лили.
— Ну, кто будет… Ты знаешь?.. — Северус говорил, чувствуя, как запылало лицо.
— Донором? — спросила Лили, по-прежнему не сводя с него глаз, хотя её щёки тоже стали ярко-розовыми.
Северус кивнул.
— Полагаю, ты попросишь кого-нибудь из друзей Поттера? — в его резком голосе слышалось что-то похожее на неодобрение.
Лицо Лили приняло свекольный оттенок, на который было больно смотреть.
— Я-я… я как бы надеялась… — голос Лили дрогнул. Она отдёрнула руки и, взяв волшебную палочку, хотела встать с дивана. — Ничего страшного. Я уже сказала, это было ошибкой.
— Лили… Лили, подожди, — Северус снова схватил её за руки и не дал подняться. — Я просто… извини. Глупый вопрос. Это не моё дело. Конечно, я помогу.
Лили посмотрела на Северуса с радостной, несмотря на слёзы, улыбкой и бросилась в его объятия, снова всхлипывая. Он застыл, одной рукой неловко похлопывая обезумевшую женщину по спине,
