«Какая красавица!!! Будешь моим фамильяром? А я тебя за это буду каждый день кормить вкусными мышками!»
Вот что молвила наследница Гонт величественному змею, после чего полезла к нему и попыталась сколупнуть с кончика его хвоста парочку чешуек.
Лили ведь тоже была одурманена шаманским трансом и дымом ритуального костра, в котором горели галлюциногенные травы, а также зельем, в приготовлении которого принимала участие. Но в сравнении со своими друзьями её состояние было самым «адекватным». Во-первых, из-за иммунитета, полученного от родовых даров Гонтов, во-вторых, из-за проведенных над ней специализированных ритуалов, оберегающих от воздействия отравляющих веществ, способных попасть в кровь через лёгкие.
Хакуджа Сеннин был в ступоре, а это был именно он, тот самый легендарный змеиный мудрец, но когда малявка попыталась забраться на него, карабкаясь по его хвосту, наконец отмер и включился в беседу, пытаясь выяснить, откуда в его защищённой пещере от любых пространственных техник вдруг из ниоткуда появилась эта назойливая малявка, которая сейчас выпрашивал у него чешую, кровь и яд.
Ни при помощи разговора, ни при помощи гендзюцу ничего существенного выведать из Лили у Мудреца не вышло. Её разум в тот момент был в хаотичном состоянии шаманского транса и выведать из него информацию или же настроить на нужный лад саму девочку, дабы она сама поделилась ей, Хакуджа Сеннину не удалось.
Единственное, что ему смогла поведать девочка, так это то, что она прибыла сюда ради фамильяра. И теперь настойчиво требовала его от «большой змейки».
Сеннин не знал слова фамильяр, но смысл он понял и интерпретировал как самое близкое в его понимании — призывное животное.
Видя же, что девочка не получив ответа на свой вопрос, готова сорваться в плач, Хакуджа Сеннин призвал к себе свою дочь, которая недавно вылупилась из яйца (всего сто лет назад, для старика это было совсем недавно) и повелел ей заключить с девочкой договор личного призыва, что та незамедлительно проделала. Вот только Лили находилась под воздействием ритуала обретения фамильяра, отчего установление связи между змейкой и наследницей Гонт произошло иначе, не так как ожидалось Хакуджа Сеннином. Это было понятным по выпавшей из его рта трубке, и это оказался последний эпизод из воспоминаний пребывания Лили в Рьючидо, после чего её сознание погасло и она вместе с фамильяром была перемещена обратно в лес неподалёку от Скалистого Приюта, вывалившись из портала буквально у наших с ведьмаками ног.
Но это было не всё, что находилось в её ментальном теле и что она с собой принесла из мира Кишимото. У неё в памяти хранился ментальный зашифрованный пакет, который бы Лили сама смогла бы обнаружить и открыть только лет через сто, не меньше. Не каждый Архимаг ментальной магии справился бы этой задачкой, но но то я Бог Ментала и для меня эта задачка оказалась не сложной. Это было послание для меня. Хакуджа Сеннин смог ощутить от девочки запах божественного змея и решил использовать Лили в качестве конверта, в котором передал мне письмо с приглашением заглянуть к нему в гости, покурить хороший табачок и выпить чего-нибудь покрепче чая!
Мда… Неожиданно… Это впервые, когда меня зовут в другой мир дунуть и прибухнуть!
Глава 95: По дороге в школу
— Северус, надеюсь, ты ничего не забыл, в том числе положить в багаж мои подарки, которые получил в этом году на день рождение?
— Конечно не забыл, бабушка! А браслеты вообще ношу не снимая, даже когда купаюсь. Всё, как ты говорила, делаю!
Наследник Принц уже устал от закружившейся вокруг него кутерьмы, стоило только наступить концу августа, а до его отправления в Хогвартс остаться меньше недели сроку. Вся его немногочисленная родня в лице бабушки Иоланты и дедушки Маркуса, а также родителей, вдруг словно с цепи сорвались и на учебу его снарядили так, что он со всеми полученными ресурсами и артефактами, которые повезёт собой в Хогвартс, случись ему оказаться вдруг неожиданно в одном из тёмных измерений, кишащих различными тварями, в числе которых затесались архидемоны и высшие, имел все шансы его в соло захватить и стать там Владыкой!
— Не волнуйтесь, мама. Я лично проконтролировала сборы Северуса, — Эйлин Певерелл, в прошлом Принц, ещё с первых дней своего знакомства с Иолантой, прониклась к матери Эдмунда, своего мужа, самой искренней признательностью и любовью за оказанную помощь и проявленную к ней теплоту и помощь. И теперь никак иначе, кроме как «мама» не обращалась к этой «святой» в её понимании женщине.
— Эхх… — прозвучал тихий вздох со стороны Маркуса, которого безмолвно поддержал Эдмунд, что так же присутствовал в Певерелл-мэноре и, не издав и звука, лишь выражением лица всё высказав о том, что думает по поводу происходящего. Сегодня их внуку и сыну предстоит впервые за одиннадцать минувших лет расстаться с ними на продолжительный срок, и увидеть теперь они его смогут только на рождественские праздники. Взрослые сами решили, что пора уже мальчику учиться быть самостоятельным. И плевать, что обучение в Скалистом Приюте это ещё то удовольствие для любого «изнеженного» ребенка из внешнего мира. Уж там-то учащимся дали такую школу жизни и выживания в любых агрессивных условиях и среде, которым бы обзавидовались матёрые ветераны лучших боевых подразделений той же Церкви, про древнейшие и благороднейшие дома и вовсе можно промолчать. Выбрось любого из деток, что хотя бы три года проучился на попечении наставников-ведьмаков в Скалистом Приюте, к примеру, в Антарктиде или Сахаре, причём магической части этих локаций, и ничего бы их жизни там не угрожало. А тут они всего лишь отправляют «дитё» в Хогвартс, вотчину их сюзерена, который на протяжении всей учебы их отпрыска будет находиться в школе.
— Повеселись там, сынок, — тихо, на грани слышимости, дабы никто из находящихся рядом, кроме самого Северуса, не услышал, молвил ему в ухе шёпотом Эдмунд. А ведь наследник Певереллов сам был в детстве и юности ещё тем раздолбаем, который до последнего пытался избежать обязанностей принятия титула наследника рода матери. Но перед женитьбой на Эйлин ему пришлось это сделать, иначе бы этот титул получил бы его ещё находящийся только в планах сын. Так что выходила Эйлин Принц замуж уже за Эдмунда, наследника Певерелл.
— Бабушка, мам, ну вы чего? — опешил Северус, когда после объятий отца он оказался в плену двух внешне юных девушек, которые стали лить слезы, будто бы отправили его не в школу, а на фронт. И плевать что одна из них сильнейшая в мире отравительница, чьи яды способны даже высокоуровневую нежить упокоить, а вторая и вовсе нынешняя богиня смерти здешнего мироздания. Но как бы там ни было, а в первую очередь они были девушками, очень чувственными и ранимыми в отношении близких и родичей. Вот и не удержались, чуть ли не сорвавшись на безобразный и такой пугающий любого нормального мужчину женский рёв!
И ничего, что эти самые пускающие слезы девочки снабдили своего ребенка сотней драко-личей, сотней мантий невидимок и жезлов смерти, превосходящих бузинную палочку, а также сотней литров эликсиров и зелий на все случаи жизни: от целебных, способных чуть ли не труп вернуть к жизни, до наступательных, боевых, где одного брошенного флакона достаточно для того, чтобы снести какой-нибудь мэнор Древнейшего и Благороднейшего рода, накрыв тот стужей Хельхейма, которая проморозит всё в радиусе километра до состояния хрупкого стекла или же зальёт пламенем Инферно. Уже нет той доверчивой и посредственной девочки Эйлин Принц, теперь она Певерелл, что уже практически достигла силы архимага, но из-за наличия сильнейшего на островах дара интуита Принцев в варке и изготовлении зелий и эликсиров способна выходить за границы имеющихся сил только за счёт таланта в этой специальности. Так что выходящая из-под её рук продукция всегда наивысшего, чуть ли не божественного ранга. На данный момент в мире она только Святозару уступает в этом деле. Про бабушку Северуса, Леди Певерелл, и говорить нечего. После того, как она стала Богиней Смерти здешнего мироздания и получила во владение бывший домен Хель, Иоланта всю нежить и умертвия для армии ведьмаков поднимает с применением своего божественного понимания некроса и с использованием льда Хельхейма. Теперь её драко-личи уже не по зубам даже матёрым архимагам в прямом столкновении, без предварительной подготовки. И, естественно, что перед тем, как отправлять своего внучка, о ужас, в школу Иоланта отрыла в загашниках рода духовный пространственный артефакт, который встроила в душу Северуса и теперь у него имеется своего рода инвентарь, со слотами быстрого доступа, благодаря которым он в мгновения Ока может облачиться в полный комплект брони, который ему сковал Адер, главный кузнец ордена, и в зачаровании которого поучаствовали лично Святозар и Иоланта. В том же инвентаре у Северуса так же хранится сотня драко-личей, которых к нему привязала сердобольная бабушка. У самого то наследника Принц недоставало сил и таланта удерживать в подчинении такое количество тварей столь высокого уровня личной мощи, но так он и не сам этим занимался. Когда привязку совершает Богиня Смерти, нежить даже не помышляет о неповиновении. Так что своего мальчика родня обеспечила всем необходимым для защиты и комфортного житья, куда бы его не занесла нелёгкая. К слову об инвентаре, когда Святозар его увидел в душе у Северуса, то недолго думая скопировал чертеж и подробную его схему, изготовив немало его копий, три из которых достались остальной банде НеМародёров.
