- Проехали, Малфой, заткнись! - рявкнул Гарри.
Малфой пожал плечами:
- Ты странный, Поттер. Очень.
Они прошли в зал и уселись за столик - ждать заказ. Заказ Малфой сделал по сотовому, пока они добирались, так что еду вот-вот должны были принести.
- Ты часто ходишь в тот бар? - начал Гарри.
- Бывает. Время от времени.
- Зачем?
- Просто провести время, - Драко быстро облизнул губы, и Гарри еле удержал себя от ядовитого комментария по поводу способов проведения малфоевского досуга.
- Позавчера ты там был?
- Да, кажется. Я обычно захожу туда после работы, но если там какие-то фестивали, танцы и песни местечковых групп, сразу ухожу.
- И ты видел там Тома Вултона?
- Да, но не стал к нему подходить.
- Почему?
- А зачем? - ответил Драко вопросом на вопрос.
На такой всеобъемлющий ответ Гарри возразить было нечего, и он занялся своей севрюжиной, принесенной официанткой вместе с салфеткой и булочкой - французским круассаном.
Малфой в это время сосредоточенно поглощал суп-жульен, аккуратно орудуя маленькой серебряной ложечкой.
- Смотри, это не Амбридж? - вполголоса произнес Гарри, указывая на даму средних лет позади Драко.
Малфой вздрогнул и обернулся.
- Нет, конечно же, нет, - недовольно сказал он. - Как можно перепутать эту магглу с самой впечатляющей ведьмой школы? Любой, кто хоть однажды видел Долорес Амбридж, ни с кем ее больше не спутает.
- Да, - согласился Гарри, убирая в карман скляночку. - Должно быть, она меня столь сильно впечатлила, что я теперь вижу ее образ в любой полной женщине.
- Ты ее боялся? - улыбка Драко была полна презрения.
- О да, - сказал Гарри. - Она приходит ко мне во снах с криками: «Отдай мне мой разум!»
На этот раз Драко посмотрел сочувственно - всех колдунов передергивало от двух названий: Азкабан и Сент-Мунго.
- Почему ты ни о чем не спрашиваешь? - спросил Драко, добравшись до десерта.
- А, извини. Увлекся. Здесь так вкусно готовят.
На этот раз улыбка Драко определенно была доброй и радостной.
- Я часто сюда захаживаю. Магглы умеют готовить лучше, чем волшебники.
- Угу, - пробормотал Гарри. - Ну, если ты не возражаешь… Ты хорошо знал Вултона и Брэстеда?
- Шапочно, - сказал Драко, отпивая горячий чай.
Голос его не изменился - в нем не появилось напряжения, не проступила паника.
- А у тебя были к ним какие-то счеты?
- Да ну. Что они могли мне сделать? Занять год назад шиллинг на хлеб и не отдать?
- Может, были нематериальные счеты… - с намеком произнес Гарри. - За которые ты мог их убить.
- Что? - Драко посмотрел на аврора и расхохотался. - Ты шутишь? Или… - посерьезнев, он наклонился к лицу Гарри и вгляделся в зеленые глаза, - всерьез?
Гарри придвинулся к Драко и спросил тихо, но твердо:
- Ты убивал их? Способствовал ли ты убийству Брэстеда и Вултона?
Серая радужка была почти скрыта расширившимися зрачками; Драко смотрел на Гарри растерянно, но без злобы:
- Конечно же, нет. Кто они мне такие, чтобы я хотел их убить?
Гарри облегченно вздохнул. И - тут в голову ему пришла озорная мысль - вместо того, чтобы отодвинуться, он придвинулся к Малфою… близко… очень близко. На расстояние поцелуя.
- Скажи, Драко, - прошептал он, - на самом деле я ведь тебе нравлюсь, так?
- Ну, ты привлекательный, - также тихо ответил Малфой, - у тебя яркие глаза и хорошая улыбка, вот был бы ты чуть-чуть скромнее, аристократичнее, выдержаннее…
- И?..
Малфой отшатнулся, откинулся на стуле назад, взглянул на Гарри с подозрением. Глаза его сузились:
- Поттер.
Гарри начал разглядывать колонну в центре зала.
- Да?
- Ты подлил мне веритасерум? - голос Драко опасно завибрировал.
«Ой, что сейчас будет», - подумал Гарри. Похоже, Малфой вот-вот взорвется.
- Ну, а что делать? - быстро сказал Гарри. - Ты же знаешь, закон охраняет права обвиняемых. А я тебя ни в чем не обвинял! Официально, по крайней мере. И теперь уже не буду. Так что все кончилось замечательно!
- Клянусь… - начал Малфой, и Гарри, догадавшись, что сейчас последует какая-нибудь нерушимая родовая клятва, что-то вроде вендетты или проклятия вечной импотенции, начал действовать, как его учили старые и опытные авроры.
Удиви противника. Удивление вытесняет злость.
Ошеломи его.
Шокируй.
Гарри встал, перегнулся через стол, схватил Малфоя за плечи и поцеловал.
Прямо в узкие сухие губы, неподатливые, несмотря на требовательный язык Гарри, и твердые.
Малфой изумленно смотрел на него. Ну хоть без гнева - и то результат.
Потом он сказал насмешливо:
- Мерлин, Поттер, кто учил тебя целоваться? - и поцеловал Гарри в ответ.
И это был п о ц е л у й.
Жесткий и нежный, соленый и сладкий, рот Малфоя был, как цветок - бархатистый, упругий, жадный, и Гарри чувствовал себя пчелой или шмелем, пьющим нектар. Опьяненный, задыхающийся, он рухнул на стул, чувствуя, как встает у него член.
В голове шумело, мир вокруг с трудом проявлялся, и в этом шуме и кружении он едва различил голос Драко:
- Девушка, счет! Молодой человек заплатит. Счастливо, Поттер, еще увидимся.
Слава Мерлину, что девушка, вручив аврору счет, тут же ушла и не стала свидетельницей того, как Гарри, пошатываясь, словно пьяный, с трудом выгребал мелочь по карманам. Для того чтобы «ужинать» своих друзей в таких заведениях, зарплата аврора была явно маловата. Гарри ушел, оставив вместо чаевых свои часы и мечтая о том, как сладострастно он сдавит руками тонкую шею Малфоя.
Глава 2
Гарри пользовался автомобилем редко, только в случаях, когда скорость переставала иметь значение, когда ему нужно было посидеть и подумать. Время, проведенное в дороге, не тратится зря.
Когда ты едешь или идешь, у тебя появляется возможность поразмыслить над тем, что ждет тебя в конце пути. В наш век реактивных самолетов «сегодня в Лондоне - завтра в Нью-Йорке», «утром полюс, вечером экватор», у людей не осталось времени думать, куда это их приведет. Еще более верным это оказалось для магов - аппарация, камины и метлы, соединение отдаленных точек пространства одним уколом магии, превратили их в инфантильных детей, желающих получить все сегодня и сейчас.
Неумение ждать, отсутствие терпения привели к появлению Упивающихся.
Высокомерных, заносчивых, эгоистичных тинэйджеров с жаждой всевластия.
Подростки жестоки по определению. В любом обществе и во все времена.
Гарри напевал «Good-bye, my love, good-bye…», автомобиль почти бесшумно нес его вперед по черному мокрому шоссе, бесшабашно вписываясь в плавные повороты, обгоняя едущие впереди машины. Джинни не понимала, зачем надо было вкладывать столько денег в серебристую игрушку, разрабатывать для нее заклинания автоматического вождения и возиться с системой антирадара…
Джинни многого не понимала.
Гарри вытащил мобильник, набрал номер из справочника. Приглушил сладкие трели Демиса Руссоса и услышал звонкий голос:
- Хэй?
- Привет, Гермиона! Как твои дела? - он включил тон №2: «бодрый и веселый, жизнерадостный и оптимистичный голос для делового и дружеского общения».
- Прекрасно! Я в делах по макушку. Конец года, подводим итоги; шеф должен отчитаться перед Министерством, куда пошли целевые средства.
- Печально… И ты со мной даже не пообедаешь? - с грустью спросил аврор.
- О, Гарри, - в голосе Гермионы явственно зазвучала ирония, - сегодня не праздник, я здорова и невредима - и ты вспомнил обо мне? Какие материалы мне подготовить?
Гарри хватило совести смутиться.
- Что ты, Мио… - пробормотал он. - Просто бы увиделись, поговорили… Посидели вместе.
- У меня нет времени, Гарри. Ни единой свободной минутки, так что прекрати напускать туман и скажи просто: что тебе надо?
- Вампиры. Все о вампирах.
- Граф Дракула снова объявился в Лондоне? Сократил бы он популяцию садовых гномов. Все лето с ними воевали - спина болит. Когда ты прибудешь?
- Я уже тут, - ответил Гарри, и автомобиль остановился перед сплошными железными воротами с нарисованным на них знаком перечеркнутой метлы («Вход только по спецпропускам»).
Гермиона вышла через четверть часа. Работала она сейчас на национальную безопасность, так что зайти к ней попить чайку было делом нереальным.
- Ты на машине? - спросила она, садясь в «ягуар». - Отлично. С этими каминами портится прическа, и пепел… с ним ничего невозможно сделать.
Пепел и прическа Гарри не сильно беспокоили (как выразилась Джинни, его волосы «уже ничто не испортит»), но по утрам, когда голова кружилась от недосыпа, а в желудке переливался одинокий крепкий кофе, каминные акробатические этюды вконец расстраивали вестибулярный аппарат.
Аппарация отнимала много сил и энергии, а на метлах летать было холодно.
Метлы напоминали мотоциклы в мире магглов, камины - метро в час пик, аппарация - полеты на американских горках. Хоть какие-то удобства предоставляли только кареты, запряженные гиппогрифами, и автобус «Ночной рыцарь».
