Ведь вокруг ни души, никто не придет на помощь, а мы простые дети, которые нарвались на каких-то вооруженных бандитов.
Что же ты сделал, Серега?
Друг сглотнул, но отчаянно сдерживал страх, хотя в зеленых глазах мелькало волнение.
— Зачем мы ей? — я исподлобья глянула на главного в троице.
— Она вам все объяснит.
Положение было безвыходным.
— Не сопротивляйся и иди, если не хочешь лишних проблем, — насмешливо посоветовал главный и повернулся боком. Он махнул сопровождающим рукой. Надзиратель Сергея убрал пистолет и грубо толкнул мальчишку в спину, отчего тот чуть не оступился о спрятанный в листве камень.
Не знаю, чего от нас хотела Лебедева, но бессилие злило. Они выбрали правильного заложника — кого другого я бы послала на три буквы и сбежала. А тут… не оставалось ничего кроме как яриться и идти следом.
Машина поджидала на одном из выходов парка, и за все время пути, а это минут десять, не встретилось ни единого человека, что довольно странно. Нас грубо пихнули в черный джип, и почти сразу тронулись на место назначения.
Я не смотрела на мужчин, не обращала внимания на Сергея, который не скрывал вину и волнение, но отметила, что на его поясе кортика не было. Отобрали, скорее всего.
В дороге мы были около двух часов, может, чуть меньше — ехали далеко за город, что еще сильнее нервировало во всей ситуации, ведь как потом обратно добираться?
Заехали мы на территорию какого-то богатенького особняка, на километр вокруг которого был осенний лес. Я не особо разборчива в стилях архитектуры, но, кажется тот же самый Петергоф и этот дом похожи. Такие же помпезные и вычурные, с максимум роскоши и золотых цветов.
Вызывало лишь раздражение и желание скрыть с глаз долой. Или разрушить до основания.
— Пошевеливайтесь, — пихнул в плечо один из мужчин, а я мазнула по нему злым взглядом, чем вызвала насмешливый оскал.
Я их не запоминала — делать нечего еще память занимать.
На широкой лестнице, что вела к входу в поместье, стояла молодая женщина и куталась в пушистую серую шаль, накинутую на сиреневое платье с пышной юбкой и чуть ниже колен. На кукольном личике радостная маска, а золотые волосы убраны в вычурную косу. Лишь холодные голубые глаза говорили, как ее все достало, и если бы не обстоятельства, то она занялась бы чем-нибудь куда более интересным. Фарфоровая кукла, которую так и захотелось разбить.
— Проходите скорее, не стойте на холоде, — сладким голосом произнесла Лебедева и первой вошла в дом.
Я скривилась — ну-ну, сама замерзла и на хера стояла?
Нас завели в просторный холл, стены которого во весь рост покрывали зеркала в ажурных золотых рамах, отчего в глазах знатно зарябило, еще сильнее раздражая. Оттуда на второй этаж сбегала широкая лестница, а слева и справа были распахнуты двустворчатые двери, ведущие в гостиные. В правую нас и направили, подталкивая в спины. Я одаривала конвоиров злым взглядом и только не рычала разве что.
Если в холле я заметила четверку из охраны — на входе и у лестницы, — которая следила за нами внимательным взглядом, держа руки на поясах, куда крепилось оружие, то в гостиной кроме нас шестерых никого не было. Но сопровождающие нас быстро оставили, прикрыв за собой двери.
Три диванчика полукругом, между ними стол, накрытый чайным сервизом, вазочками со сладостями и свежей выпечкой. Камин у стены, где теплились угли. Дальняя дверь закрыта. На стенах разные реплики картин, а на окнах висели легкие тюли, не давая разглядеть, что творилось на улице.
Богато. Роскошно. До тошноты.
Я поморщилась и села подальше от Лебедевой, которая уже играла хорошую хозяйку, разливая по фарфоровому сервизу ароматный чай. Молодая женщина поставила одну из чашек напротив меня и присела на соседний диван, чтобы иметь возможность смотреть мне в глаза.
Сергей устроился рядом, но ему пришлось чашку самому к себе тянуть. Я же не спешила пробовать напиток — хрен знает с чем он. Да и друг только принюхался и отодвинул от себя чай с таким видом, будто ему предложили помои.
Может, он и идиот, но ноты паранойи не отпускали пацана.
— И что вам от нас надо? — грубо и без стеснений бросила ей, неотрывно смотря в ледяные голубые глаза.
Женщина поморщилась. Еле заметно.
— Я хотела бы предложить тебе работу, — Лебедева закинула ногу на ногу и чуть подалась назад, открывая взгляду тонкую и белую шею. Которую захотелось переломить.
— Мне? — с нажимом произнесла я и сложила руки на груди, смотря чуть свысока на собеседницу.
Ей это не понравилось.
— С твоим другом, — женщина бросила взгляд на напрягшегося Сергея, который, как и я, сохранял холодную решимость, но при упоминании о нем, парень помрачнел, — мы уже кое-какое время сотрудничали.
Я вскинула бровь, но не посмотрела на спутника. Потом поговорим, почему он не поставил меня в известность о таком «сотрудничестве».
Было заметно, что Лебедева испытывала какие-то затруднения в диалоге со мной. Ей не нравилась моя реакция, ответы и настрой. А мне было плевать, что там ей по душе или нет. Если бы не опасность и угроза, то ноги бы моей здесь не было.
Я не шла на контакт, а женщину раздражало стелиться передо мной — она привыкла, что другие перед ней пресмыкались, стоило только Лебедевой улыбнуться.
Лучше сдохнуть, чем перед кем-то прыгать на задних лапах. Особенно перед таким человеком, как Лебедева.
— Так вот, — женщина глотнула чай и задумчиво окинула меня взглядом. — Работа официальная, с договором, с зарплатой на карту. Курьер.
Я насмешливо фыркнула, с долей снисходительности глянув на собеседницу. Казалось, что вот-вот и она заскрипит зубами. Но раздражение быстро пропало с ее кукольного лица, только вот затаилось оно в ледяных глазах.
— Неужели ты не хочешь свои, личные деньги? — Лебедева пошла на нажим.
— Не интересует, — я равнодушно махнула рукой.
— А ведь опыт и поддержка в начале самостоятельной жизни может сильно помочь. Да и карьерный рост, если захочешь остаться в моей компании, после выпуска из приюта, — женщина решила сменить тактику на соблазнение идеей.
Неужели она думала, что, раз я сирота с дырой в кармане и без родителей за спиной, то буду бегать за любым выгодным предложением? Особенно брать подачки у таких подозрительных лиц?
Я с презрением окинула собеседницу взглядом. Она окаменела, сдерживая порыв наброситься на меня, что вызвало кривую усмешку. Но на удивление женщина быстро справилась с эмоциями и взяла себя в руки, больше не реагируя на мои провокации.
— Советовала бы вам подумать и не отказываться от предложения — не каждому так везет. Но и не затягивать с ответом, — холодно сказала Лебедева и отпила глоток остывшего чая. — Роман вас отвезет туда, где была встреча. Через неделю там же готовьте дать ответ.
И женщина кинула непонятный взгляд на Сергея, а парень, поджав недовольно губы, отвернулся.
***
Я смотрела на Серегу. Серега виновато отводил глаза.
— Я… не мог рассказать. Запрещено, — вздохнув, тяжело бросил друг.
— А теперь по порядку, — я, не терпя возражений, скрестила руки на груди и приготовилась ждать.
Мы были в том же безлюдном парке. Хоть уже вечерело, и заметно похолодало, но идти дальше без объяснений я отказывалась. А друг только нервно дергался и вздыхал. Я стояла напротив парня, давя взглядом, а он сидел на лавке, сгорбившись, будто пытался спрятаться.
— Я и сейчас не имею права рассказывать, так как ты еще не дал согласия, — поднял взгляд на меня Сергей, вскинув брови. — Правда.
Я нахмурилась.
— И что это у вас там за тайное общество?
— Есть закон. И я не могу его нарушить, — мотнул головой парень. — Если я его нарушу, то…
— Тебя убьют, — понимающе кивнула головой и задумалась. — Все-таки ты идиот.
— Я не мог отказаться, — он правильно понял, на что я намекнула, и опустил плечи под тяжестью мыслей. — Я с рождения в этом был замешан. Мой отец работал на семью Лебедевой. Я — наследник отца. А он был одним из Хранителей Семьи.
