— Ошибкой Саргатана, презираемого всеми, мы нашли вас. Добро пожаловать в Таш-Джарганское Ханство, странники.
— Как тебя зовут? — процедил колдун.
— Гирей-эфенди, капитан янычарского корпуса.
Этого не могло быть. Янычаров готовили как солдат-монахов, что тратили всё время на тренировки и смиренное поклонение богам Хаоса. Округлые животы и сытые физиономии этих вояк говорили об обратном. Всю жизнь их комплектовали археотековыми «Щуками» с дизельными двигателями, а не этими подобиями танков, но тревожнее всего были первые два слова.
— Саргатана, презираемого всеми? — повторил маг. — Да ты перегрелся, раз хулишь великого демона Тезена!
Командир повёл бровью.
— Я знаю, кто ты, Маджир Альхазред. Мы тебя искали десять лет, но уже отчаялись. Его сиятельство, сын небес и царь царей Абу ибн Вакаб будет очень рад!
— Вакаб? Не верю. С каких пор какой-то заштатный бей называет себя царём? Что у вас произошло?
Сэри навострила уши.
— Это таш-джарганцы, — узнала она. — Но какие-то неправильные.
— Тихо, моя госпожа. Я пытаюсь разобрать слова, — велел Флеминг, разжимая захват.
Остальной час Гирей-эфенди посвятил рассказу о том, что делалось в мире. Разрозненные факты складывались в мрачную картину: путешествие к Рогатой Жабе занесло конфедератов во временной поток. Для них прошли минуты, но Карронад успел обернуться вокруг солнц множество раз.
Они ехали в сторону последнего уцелевшего поселения. Раньше Маан-Сарай давал приют миллиону душ, но теперь от родины восточной магии остался порт, квартал трущоб и резиденция самозваного правителя. Хаоситы победили в Вадистане. Султан Иблис учинил колоссальное жертвоприношение по случаю такого эпохального события. Он хотел восхвалить жестоких богов, и боги ответили. Огнём.
Психический шторм накрыл столицу и её богатые сады, разорил предместья и фермы. Пески обрушились на заливные поля, землетрясения раскидали водоносные акведуки. По всем провинциям начались мятежи. Сокровища, награбленные за века Долгой Ночи, превратились в глиняные черепки. Империя пала за один миг, оставив после себя жалкий осколок.
«Тортилла» ехала по узким улочкам. Нищие тянулись к механическому зверю, едва напоминавшему об утраченном великолепии их страны. Свободную площадку на приморской набережной занимал тотем в несколько этажей высотой. Он изображал месиво птичьих голов, черепов, щупалец и глаз. Дервиши заунывно пели с минаретов. Как по сигналу, к идолу высыпали оборванцы.
Рыцарь побледнела сильнее прежнего. Она ждала увидеть поклонение, но вместо этого культисты принялись метать камни в своего божка. От своры фанатиков отделилась старуха с тазом помоев. Она плеснула коричневую жижу прямо в оскаленный клюв.
— Пей, поганый, пей! Мало колодцев ты осушил, мало воды превратил в уксус! Да чтоб ты лопнул, шакал!
— Они его ненавидят, — прошептала дворянка. — Но за что?
Альхазред посмотрел на неё полным боли взглядом.
— Саргатан предал нас.
Янычар ответил долгой тирадой. Рыцарь схватила доктора за рукав.
— Переведи.
Флеминг задумался. Слишком неожиданную вещь сказал житель Востока.
— Наверное, она, то есть ты, — указал врач, — спрашивает, верим ли мы в Саргатана. Я отвечу. Кто посылает суховеи на наши поля? Кто забирает воду из колодцев, кто превращает оазисы в кислотные источники? Кто уродует мутациями наших детей, и кто сделал всех мужчин бесплодными? О да, мы верим в Саргатана, и клянусь Губительными Силами: если я его встречу, то зарежу на месте.
Баронесса маниакально расхохоталась.
— Награда нашла своих героев, а? Зачем вы полезли на Ландмарку? Что и кому доказали?
— Вы тоже проиграли, — желчно напомнил пиромант.
— Неважно, — отмахнулась высокородная. — Да, поход Мартина потерпел поражение. Я оплачу это когда-нибудь потом, быть может, сотку памятный гобелен. Мы потеряли много хороших людей, а вы, еретики, лишились всего. Спрячь свой змеиный язык, колдун, ибо тебе не омрачить мою радость даже самыми гнусными речами!
Транспорт остановился около распахнутых ворот. Теперь эта постройка звалась дворцом, но в прежние времена едва сошла бы за особняк. Розовый мрамор покрылся трещинами, фрактальная мозаика осыпалась, а в крепостном рву давно не бывало ничего кроме пыли. Такой «замок» не смог бы устоять перед налётом разбойников, не говоря об осаде профессиональными солдатами.
Они шли через анфиладу комнат, уставленных с безвкусной роскошью. Сквозь тонкую позолоту чаш, кубков и наградных сабель проглядывалась вульгарная латунь. Охранники замерли перед входом в ханские покои. Через переводчика Сэри обратилась к начальнику стражи.
— Нам сдать оружие?
— Ха! — гаркнул янычар. — Мы не боимся покушения. Хуже вы не сделаете.
В просторной зале журчал фонтан. Рабы носили бочонки с водой. На пальмах в кадках желтели бананы. Диван под шёлковыми портьерами занимал монарх, явно любивший как следует поесть. Он возлежал с видом падишаха, окружённый полураздетыми наложницами. Впрочем, звон ожерелий, едва прикрывающих соблазнительные округлости, оставлял его равнодушным. Хан сосредоточенно загребал рахат-лукум, отправляя сладости в жадный рот.
Шпиц-Эстерлен растянулась в ухмылке, вспомнив о проклятии бесплодия. Насмешку прервал кашель. Абу затягивался кальяном. Чашку забили такой дрянью, что вонючие палочки-лхо казались лепестками роз.
Узурпатор оглядел пришельцев.
— Шли бы вы отсюда, дорогие гости. Тёмные Боги оставили это место.
Сломленные. Деморализованные. Обнищавшие. Баронесса ликовала, видя исконных врагов в таком жалком состоянии. Султанат развалился, и если она хоть немного приблизила этот миг, то не зря появилась на свет.
Сэриетта не вникала в беседу. По ругани Альхазреда она понимала, что всё очень плохо. Намного больше рыцаря занимала карта. Очертания западных государств остались прежними, но кое-где появились новые страны. Кронштайнская Ландмарка уменьшилась. Арконское княжество, заштрихованное коричневым, разрослось до монструозных размеров и почему-то называлось «Геллеррейхом». На Юге процветала Конфедерация. С ней граничило нечто, занимающее полмира.
«Земноморская Республика. Мне следовало догадаться раньше»
Видимо, тамошние политики не теряли времени зря. Вот уж кто, так они выжали максимум из передела сфер влияния.
Из-за спины донеслось вежливое покашливание.
— Мисс рыцарь, — начал Флеминг.
— Говори.
— Как видишь, мир сошёл с ума, и нам придётся бежать с ним вровень. Альхазреду пожаловали титул визиря. Он останется при дворе. Нам велено до заката уплыть на первом же галеоне.
— Попробовали бы они задержать нас! — топнула рыцарь. — Я бы тут всё разнесла. Погоди, о каком галеоне ты сказал? С этими доходягами кто-то ещё торгует?
— Вольный капитан Ник Рысевский, — объяснил агент. — Купец родом из Новоградского владения. Он согласен довезти нас до Порто-Маре, столицы Республики.
— Уже неплохо, это богатая страна. Я не собиралась тут оставаться, а по Маджиру скучать не буду. Слушай меня, — пилот обратилась к нему, желая поделиться очередной гениальной идеей.
— Да?
— Сойдём на цивилизованный берег и сбежим в Шварцштайн. Меня там ждут. К тому же, я была неправа, когда хотела тебя зарезать. Мне казалось, что мы в Чухут-Кале. Но тебе следовало быть нежнее! Нельзя вот так ломать дамам руки, даже если в них стилет.
— Я исправлюсь, — делано раскаялся хирургеон.
Маан-Сарай таял в дымке. Паруса влекли корабль навстречу судьбе. Шпиц-Эстерлен стояла на корме, наслаждаясь прохладным ветерком. По левому борту вынырнул кит. Хвост ударил по воде, и палуба ушла из-под ног. Девушка стукнулась об ограждение.
Боль. Горячо, очень горячо. Слоновий череп перед визором. Аппаратура визжит от перегрузки. Силовой кулак бьёт в кирасу. Рёбра трещат. Горло жжёт дым. Перегрузить реактор. Убить предателя. Сохранить честь.
Отчаяние достигло пика. Глубины манили её, обещая спасти от позора. Акулы явились в пене кильватера, словно почувствовав тёмные мысли. Рыцарь перегнулась. Один толчок ногой — и ей не придётся мучиться от сожалений.
