Наконец их позвали в небольшую, отгороженную ширмой комнату, напоминавшую отдельные палаты в больничном крыле мадам Помфри. Медсестра велела Северусу положить мальчика на стоящую там кровать, у которой можно было регулировать высоту спинки, и принялась измерять температуру, пульс и давление малыша. Мастер зелий и так мог сказать, что все три показателя будут выше нормы, но решил промолчать, чтобы не объяснять потом, каким образом он это выяснил.
Сняв повязку, испачканную собачьей шерстью, слюной и грязью, и увидев довольно болезненную рану на руке ребенка, женщина нахмурилась:
- Расскажите, как это произошло?
- Ночью ему часто снятся кошмары, - начал зельевар, решив, что сейчас не время и не место, чтобы скрывать правду. – Обычно мальчик просто кричит, но вчера он укусил себя.
Медсестра явно сомневалась в словах мужчины, придирчиво изучая шов на ране, который должен был ускорить ее заживление. Для таких случаев у Северуса всегда была маггловская аптечка первой помощи. Встревоженное лицо женщины особого доверия зельевару не внушало.
- Доктор скоро подойдет, - наконец произнесла она и оставила его наедине с сыном.
Нежно смахнув челку, упавшую на глаза малыша, Северус наколдовал еще одну тряпочку, чтобы, пока никто не видит, вытереть испарину, выступившую на лбу ребенка. Гарри тихо застонал, и зельевар, нагнувшись к самому уху мальчика, стал мягко нашептывать успокаивающие слова:
- Все хорошо, Гарри. Все будет хорошо.
- Папочка? – прошептал в ответ малыш, с трудом приоткрыв глаза. – Пожалуйста, не уходи. Не оставляй меня.
- Никогда, - он поцеловал горячий лоб сына. – Я никогда тебя не оставлю.
***
Два часа спустя они уже были готовы покинуть ненавистную больницу. Северуса подробно просветили, как он должен менять повязку на руке сына, когда и сколько антибиотиков он должен давать ребенку, в какой день им следует прийти на обследование и на какое число была назначена операция. Оказалось, что Гарри очень сильно прокусил сухожилие на большом пальце левой руки, и, чтобы устранить полученное повреждение, нужно было сделать операцию, а потом еще провести несколько сеансов терапии.
Кроме того, мальчика направили на собеседование к детскому психологу.
За исключением приема необходимых лекарств и смены повязок, Северус не собирался следовать озвученным пунктам «плана». В волшебном мире есть прекрасные хирурги, поэтому даже речи идти не могло о какой-либо маггловской операции, а курс физиотерапии вполне могли бы провести мадам Помфри и мадам Хуч. И, конечно же, он не поведет малыша к чертовому психологу, хотя в больнице Святого Мунго можно будет с кем-нибудь посоветоваться по этому поводу.
Тем не менее, поблагодарив доктора и медсестру, которая обследовала малыша, Снейп наложил на них Обливейт и отправился с Гарри домой.
Нелли уже ждала их, накрыв стол для обеда и наложив на еду согревающие чары. Маленькая эльфийка выглядела очень грустной и потерянной. Поскольку Гарри все еще спал (малыш не просыпался с того момента, как они покинули Хогвартс, не считая нескольких минут в больнице, когда ребенок попросил не бросать его), то Нелли тихонько зашептала, стараясь не разбудить мальчика:
- С хозяином Гарри все будет хорошо, сэр?
- Да, - так же тихо ответил Снейп. – Но в течение следующих нескольких дней ему следует быть очень внимательным. Никаких самостоятельных походов на улицу. Никакой беготни. Важно не забывать об осторожности и всячески оберегать руку.
Конечно, в больнице врач не только перебинтовал пострадавшую конечность, но и зафиксировал ее с помощью шины, чтобы ограничить любые движения, но это не давало никакого права проявлять беспечность.
Укладывая мальчика в кровать, Северус в первый раз за весь день позволил себе задуматься об утреннем разговоре с директором. Гарри был их с Лили сыном. Его и ее. Рожденным после той единственной ночи сострадания и сочувствия, а может быть, даже любви? Но потом девушка сбежала к Поттеру. К этому негодяю. Весь следующий год зельевар с ними практически не пересекался, да и после рождения Гарри виделся всего раз или два. И вот сейчас он пытался вспомнить, была ли Лили счастлива в браке. Были ли намеки на то, что она мечтает о чем-нибудь –
ком-нибудь
– другом?
Стоило Северусу положить мальчика на мягкий матрас, как малыш тут же свернулся в привычный клубок и крепко прижал к груди пострадавшую руку. Стянув с Гарри ботинки и укрыв его легким одеялом, зельевар сел рядом, на краешек кровати, поглаживая сына по мягким волосам и с грустью наблюдая, как напряжено личико малыша. У семилетних детей не должно быть этих морщинок на лбу. У
его сына
не должно их быть.
- Стоило ли это того, Лили? – тихо прошептал зельевар. – Вся эта боль. Ты об этом мечтала?
Снейп не ждал ответа на свой вопрос, да и не мог его получить, даже если бы захотел. Но, когда малыш заворочался во сне и что-то пробормотал, Северус тихим, успокаивающим голосом начал рассказывать очередную историю. На этот раз речь шла о маленьком мальчике, у которого было очень мало друзей, и о девочке с зелеными глазами, которая покорила его сердце.
***
Уже просыпаясь, Гарри слышал знакомый голос, но ребенок позволил себе еще немного полежать с закрытыми глазами, наслаждаясь доносящимися звуками, какой-то особой, мягкой, успокаивающей интонацией. Пару минут спустя малыш потянулся, желая прикоснуться к отцу – тот сразу же замолчал. Теплая рука поймала тоненькую ладошку и осторожно сжала ее.
- Гарри? Ты проснулся?
- Ммм… - невнятно промычал мальчик, с трудом приподнимая отяжелевшие веки.
Зевнув, он попытался прикрыть рот свободной рукой, но испытал странное ощущение. Посмотрев на пострадавшую конечность, Гарри обнаружил, что на ладонь наложена тугая повязка. Он попытался согнуть пальцы, но не сумел даже пошевелить ими. Малыш перевел удивленный взгляд на сидящего перед ним мужчину и, увидев выражение его лица, нахмурился.
- Что случилось, отец?
- У нас сегодня был довольно трудный день. Ты напугал меня, - Северус поймал забинтованную ладошку сына и аккуратно положил ее на грудь мальчика. Мужчина выглядел очень серьезным, и Гарри почувствовал, как внутри начинает сворачиваться тугой комок страха. Ведь он
никогда
не хотел пугать, злить или расстраивать своего отца. – Мы отправились в больницу, чтобы врач осмотрел твою руку. Ему пришлось наложить на нее специальную шину и дать тебе сильные лекарства. Тем не менее потребуется много времени, чтобы все зажило. Возможно, месяц или даже больше.
Ох. Он так и знал. Он причинил слишком много хлопот, и теперь отец отошлет его обратно к Дурслям при первой же возможности.
- Когда вы… - Гарри тяжело вздохнул и, с трудом проглотив застрявший в горле комок, собрал всю свою смелость, чтобы спросить: - Сэр, когда мне придется вернуться?
Отец слегка нахмурился.
- Я надеюсь, что никогда. Просто нужно делать то, что тебе говорят, и обязательно бинтовать руку, чтобы в рану не попала грязь. Мадам Помфри с удовольствием поможет нам вылечить тебя. И я поговорю с ней об операции.
- Я…
Мальчик выглядел неуверенным и совершенно сбитым с толку. Из всего вышесказанного малыш понял одно: если он будет слушаться отца, то его не отправят обратно к Дурслям. Конечно! Он будет послушным!
- Что такое, Гарри? Что тебя смущает?
- Простите, сэр.
Северус ласково похлопал сына по руке. Ребенку при этом удалось сдержаться и не отшатнуться, не вздрогнуть от прикосновения.
- Не извиняйся, Гарри. По крайней мере, уж точно не за то, что ты чего-то не понимаешь. О чем ты хочешь меня спросить?
- Операция, сэр?
- Ты прокусил очень важное сухожилие. На этой неделе мы обязательно должны прооперировать руку, чтобы вылечить ее. В противном случае ты не сможешь нормально двигать пальцами.
- О! Так вот почему я не мог ничего взять в руку?
Снейп вздохнул.
- Да. Она до сих пор ноет? Врачи сделали тебе укол с каким-то маггловским лекарством, чтобы снять боль, но, если оно не помогает, я могу дать немного специального зелья, - Снейп очень внимательно смотрел на сына. – И я хочу слышать правду, Гарри. Не надо говорить мне, что все в порядке, если это не так. Все очень серьезно.
