Всё, этот «весёлый» замок отныне у меня в неоплатном долгу - но перед собственной глупостью и недальновидностью не стоит оправдываться чьим-либо замком… Стоп, хватит самобичеваний. Я догадался, что у Блейза магическая чахотка только в этом самом замке Эйвери, после того, как мне в руки попал этот чудовищный камень, хоть и убивший в Люпине волка, но заодно уничтоживший и ремусову волшебную сущность! А как подействовал камешек на Блейза! Полностью лишил сил, так что бедняга сразу же заснул и проспал около полудня!
Я захлопываю ставший ненужным, а бывший таким желанным, гримуар, и просто кладу его на обрезы книг одной из верхних полок, но книга слетает с места, сбивая меня с ног всё той же ледяной мощью, и глаголет:
- Стихийный маг, поставь меня на подобающее место!
Я встаю и тихо, но с ненавистью говорю:
- А не пошла бы ты. Не докучай мне, не то сожгу.
- Поставь меня на…
- Flammium localus!
Книга, так и висящая в воздухе, рассыпается пеплом, как чёрный снег, хлопьями опадая на ковёр. Я призываю стихию Воздуха, и от пепла не остаётся ни следа.
- Сев, Линки…
- Я тебя слушаю, Блейз, - говорю я мирно, стараясь, но безрезультатно, вот так же сжечь мою ненависть к этому прекрасному и жестокому миру волшебства, ненависть ко всему и каждому, но не к Блейзу
- Извини, я подумал, что не вовремя.
- Ты всегда вовремя, мой возлюбленный. Так что там, овсянка готова, да?
Мы завтракаем в тишине слегка подсоленой овянкой - сахара, разумеется, нет. Я не доедаю противную массу, а Блейз только слегка копается ложкой в тарелке. Понятно, у него и так нет аппетита, а вместо вкусной, полноценной еды - это…
- Линки! Убери со стола!
Я поддерживаю голодного, слабого Блейза.
- Сейчас мы аппарируем, прихватив с собой Линки, в наш дом.
- Наш? - недоверчиво поднимает на меня зелёные, с таинственным отблеском звёзд, лихорадочные глаза, Блейз.
- Ну, конечно, наш, мой и твой.
Когда мы выходим на крыльцо, я остаюсь ровно на полминуты, чтобы заглянуть в каморку Критчера - да, как я и думал - ворох никому уже ненужных безделушек и… кости старого эльфа.
Я поспешно выхожу на крыльцо, закрываю дверь на Fidelius, и мы отходим от дома, въезжающего-вплывающего, подобно тому мёртвому кораблю из стихотворения в невидимую щель между соседними домами, где живут магглы.
Я обнимаю Блейза, крепко хватаю за наволочку эльфа и аппарирую. Сам Блейз сегодня аппарировать бы не смог.
Мы вновь в гостиной.
- Линки! Посмотри, осталась ли курица и ветчина в холодильнике?!
- Да, Хозяин, и довольно мно…
- Так, приготовь салат из мясного!
- Линки говорит, что в доме нет хлеба, Хозяин!
- Значит, будем есть без хлеба! - я подмигнул Блейзу, потом взял его за руки и подвёл к кожаному дивану, на котором спал, кажется, вечность назад, перед первой нашей ночью в этом доме, на этом вот ковре, у этой вот каминной решётки… Боги! Ну почему же мне всё время так больно - тогда болело из-за Рема, теперь - из-за Блейза, когда-то, в прошлых жизнях, из-за Тонкс и много лет спустя - из-за Гарри.
- Боги! - думаю я, залезая в тепловатую ванну и погружаясь в неё, - неужели замок Эйвери - Высший Свет, похотливый и грязный, да сибаритство - мой удел?!
Но ведь и грязь, и похоть замка Эйвери не затронули ни тела, ни души моего целомудренного профессора Высшей Нумерологии, самого молодого из деканов! Тогда почему мне так постыл Высший Свет?! Видимо, нужна, э, как это у магглов, а, прививка! Только при условии привыкания к «чудесам» Света мне, в грядущем, не грозит затворничество. После смерти Блейза и, учитывая… сколько значила для нас с Ремусом Школа, я вряд ли останусь преподавать… А, всё же, останусь - буду, как всегда, без удовольствия, влюблять в себя юных ведьмочек и с удовольствием стращать студентов на занятиях и экзаменах, после же спокойно аппарировать в этот дом с кучей эссе по Продвинутым Зельям, и сидя в саду, пока сухо, или, лёжа в ванне, когда за окнами - зима, проверять их всё такими же зелёными «слизеринскими» чернилами. Да, и ещё - обязательно летать по саду и читать или петь для себя!
- А ты хорош, Северус.
- Это чем же, осанкой?
- Я не шучу - с супругом ещё не развёлся, любовник ещё, хоть и слаб после твоего «исцеляющего» камешка, но, тем не менее, жив и даже голоден…
- Ты по делу говори.
- А я и говорю, то была лишь преамбула. Так вот, ты тут нежишься в водичке и строишь планы на одинокую жизнь…
- И что в этом криминалного?
- О, сущие никому не нужные этические неувязочки…
- Э…
- Постой, дай мне договорить, а потом будешь тут философски дребезжать и мемекать.
Так вот, успокойся и ответь - ты разводишься с суругом из-за отсутствия тинктуры в тебе, или ты больше не любишь его, или из-за того, что,«благодаря» тебе, он стал сквибом?
- Из-за, скорее, отсутствия любви и тихой ненависти к этому скоту, заразившему…
- Я понял.
- Почему ты же готов в землю закопать Блейза и произнести по нему Отповедь Мерлину?
- Я так не думал, я считаю, это временное ухудшение, из-за камня.
- Тогда почему в твоих мечтах о дальнейшей жизни его нет?
- Он, всё же, умрёт достаточно быстро
- Ну-ну, с магической чахоткой, да, даже кашляя кровью, волшебники живут годами, причём полноценной жизнью.
- Да? И откуда ты об этом знаешь?!
- Пока ты спал, я прочитал книгу из библиотеки Блэков. Кстати, зная твой недоверчивый характер, я прихватил её с собой.
- Но как? Ты же бесплотен.
- Я сунул её тебе в руку в библиотеке, и ты с ней же аппарировал.
- А где она сейчас?!
- Взгляни на левую руку, да вытащи её из воды!
- Сейчас посмотрю, но благодарить заранее не немерен.
- Я промолчу.
- А я, я обойдусь…
Вытаскивая руку из воды, я заметил на ладони крошечный, со спичечную головку, прямоугольник.
Так - это очень сильно уменьшенная книга.
Смотрю название: «Магический туберкулёз и его проистечение у волшебников разного пола и возраста», Лондон, «Колдомедицина и здоровье», 1878.
Предупреждение: книгу продавать только магам и колдуньям,
достигшим, соответственно, 25- ти лет и 30- ти годам.
ВАЖНО: книгу разрешено читать только близким
родственникам больного (ой),
так как в ней раскрываются подробности,
о которых больному (ой) знать ПРОТИВОПОКАЗАНО!
Глава 16.
- Да, интересная книжечка, но - старьё - девятнадцатый век, а тогда, во-первых, знали намного меньше об этой болезни, чем современные целители, а во-вторых, в те времена любили вот такими «страшными» предупреждениями разогревать интерес у родственников больных, которым просто некуда было податься со своим горем…
Из «страшного» в книге, наверняка, пара фактов типа кровохаркания и смерти больного. Я же не боюсь ни первого, ни… Блейз умрёт! Боги! Мерлин! За что?!
- Стоп. Хватит паники. Все мы смертны, только некоторые счастливцы умирают спокойно в своих постелях в присутствии большой, горюющей, но не плачущей, ибо не положено, семьи, а другие - вспомнить жертв пыток Большого Круга, как они молили о смерти, но не получали её, и новые, ещё более страшные проклятья вонзались в их уже не тела, а визжащие или уже тихо постанывающие комки человеческой плоти, и я стоял ошую Лорда, нацепив маску хладнокровиия и безразличия, а какой ад разверзался в моей, и без того истерзанной, душе!
Вспомнил?! Стало противнее за себя? Что ведь мог спасти хотя бы ту пятнадцатилетнюю девчонку - стихийную ведьму, ведь если бы её приняли в Орден! А ты лишь помог ей умереть без боли, развеяв прах по всей земле… Ничтожество, а ещё называешь швалью грязнокровок и магглов. Ведь ты впервые полюбил плотски именно грязнокровку, ах, как ты убивался по нему, что даже рученьку графскую сломал! А маггловскую еду ты без отвращения, но с удовольствием отправляешь в ненасытный рот трижды в день, живёшь среди магглов… хоть что-нибудь плохое они тебе сделали?
- Заткнись, предательский голос! Я - не ничтожество, а благородный чистокровный волшебник, мой род…
- Кичишься? Гордыня покоя не даёт?! Нет в тебе смирения, и никогда не познать тебе маггловского Бога, на каком языке не читай Его письмена!
- Молчи! Я узнаю суть маггловской религии во что бы то ни стало!
- Я промолчу!
- А я, я… я не знаю, что с тобой сделаю, попробуй только ещё раз явиться!
В дверь ванной деликатно стучат - Блейз.
Я уменьшаю книгу, насколько могу, но её всё равно видно, а мало ли что, на самом деле, в ней понаписано?! Приходит идея - засунуть книгу в карман банного маггловского халата - как раз по размеру.
- Входи!
- Ну и жарища тут у тебя! Я только хочу сказать, что… голоден, но перед обедом я…
