— Я понял, хорошо, — он тяжело вздохнул и полез в карман за деньгами, — давайте.
— Всё это, — он обвел руками вокруг себя, — напоминает какую-то плохую комедию, Грейнджер. Не перевели часы, застряли на острове, номеров нет! Салазар! Как шаблонно. Не могу поверить, что мы снова в каком-то дерьме и снова из-за тебя.
Гермиона молчала, уткнувшись головой в сложенные на столе руки. Они сидели в кафе на первом этаже того же здания, где находился единственный свободный, теперь уже их, номер на эту ночь
Представленный выбор для ночлега оказался максимально скудным. В такую пору года, когда люди прибывают на остров для отпуска, всё было забито. Двухэтажное здание было разделено на два уровня. Первый — небольшое кафе, второе — частный мини-отель, состоящий из семи номеров. Довольно приветливый, но уставший с виду мужчина, проводивший их на осмотр единственного номера, оказался владельцем всего здания.
На вид, всё оказалось не так плохо. Темная комната с элементами из дерева, широкое окно с видом на соседнее знание. Несколько тумб и маленький столик. Просто и достаточно. Но самой большой загвоздкой всего составляющего оказалась постель — двуспальная кровать с кипой мелких подушек.
И даже слова управляющего о том, что в стоимость включен завтрак не могли скрасить всё положение, в котором они очутились.
Полчаса назад они забежали туда, и Малфой сказал, что он хочет есть, и почти сразу вышел, хлопнув за собой дверью. Кафе было очень простым, но уютным; кормили вкусно. Впечатление портила только живая музыка, потому что исполнительница пела какие-то жуткие унылые композиции. Что еще сильнее вводило в состояние грусти и безысходности.
— По закону жанра, мы с тобой, как два врага, должны будем драться за кровать в номере, и один изгонит второго на придверный коврик. Или мы не должны спать сегодня вообще, потому что останемся в кафе и будем слушать отвратительный вой этой певички до самого утра, так и не поделив номер, — он нервно расхаживал перед ней.
— Или мы должны переспать.
— Или в крайнем случае… что ты сказала? — Малфой повернулся к ней с таким выражением на лице, за которое она без раздумий отдала бы все свои наличные, если бы они у нее сейчас были.
— Ну переспать, Малфой, — Гермиона прыснула от смеха. Ситуация, в которой они находятся, и так была хуже некуда, почему бы не пошутить, раз уж пришло в голову. — В фильмах так часто бывает. Один номер, шаблон. Герои часто остаются и спят. Ты же о фильмах говоришь, я вот вспомнила парочку.
Внезапно Малфой повернулся в ее сторону и двинулся прямо к ней. Присаживаясь на противоположный стул, он как-то подозрительно улыбнулся и, не сводя с неё глаз, облокотился всем торсом на малюсенький столик, который их разделял. Гермиона поняла, что между их лицами нет и двадцати сантиметров.
— Греееейнджер, — манерно и очень медленно проговаривая её фамилию, он растянул улыбку, которой она еще никогда у него не видела. Гермиона была готова спорить, что то, что сейчас выражало его лицо, имело для неё только одно название — «опасность».
Если когда-то раньше с мужчинами были моменты, когда ей казалось, что она загнана в угол, как какой-то зверек, то пора бы их к черту обнулить. Потому что прямо сейчас она не могла сделать даже вдох. Глаза Малфоя были чуть темнее, чем ей казалось. Прямо перед своим лицом она увидела его круглые черные зрачки.
— Переспать, значит? Так делают в твоих фильмах, Гермиона? — даже через пелену страха, отсутствия возможности двигаться и здраво соображать, она услышала своё имя, сорвавшееся с его губ.
— Малфой, я… — Гермиона поняла, что не чувствует собственных ладоней.
— Знаешь, — он медленно чуть наклоняет голову в сторону и делает паузу, опуская глаза на её рот и медленно возвращая взгляд обратно. — А может, нам действительно сейчас плюнуть на всё, покинуть заведение и пойти в этот замечательный уютный номерок.
— Ма… Малфой, я пошутила.
Она вздрогнула, когда Малфой протянул руку к её лицу и аккуратно взялся за локон, спадавший около виска.
— И ты решила, что тебе все можно, не так ли, маленькая смелая гриффиндорка? — он чуть оттягивает локон, не разрывая зрительного контакта. — М, Грейнджер?
— Малфой…
— Даже отпускать свои дерзкие шуточки, когда мы застряли на гребаном острове. Когда я пытаюсь подумать, как решить нашу проблему, — вдруг его взгляд падает на ремень, которым перевязана талия Гермионы, а голос переходит на какой-то хрип, от которого у Гермионы начинают подрагивать коленки. — Когда ты сидишь здесь в моей рубашке, и я точно знаю, что под ней на тебе нет ни черта. Ты же знаешь, что это мой ремень, Грейнджер? Я могу избавиться от него одним движением, ты понимаешь это? И когда ты третий день подряд мельтешишь передо мной со своими голыми ногами и этими поясами…
Его глаза снова возвращаются к её. Молчание длится примерно полминуты, никто их них не двигается, Малфой медленно моргает. На фоне играет какая-то музыка, но сейчас Гермиона не смогла бы даже сказать — медленная или быстрая в ней мелодия. Она чувствует его запах — что-то очень свежее в волосах и мятное в его дыхании, и готова ненавидеть себя за то, как он ей нравится. До дрожи.
Малфой наклоняется к ней еще ближе, предоставляя возможность различить каждую ресницу на его неожиданно темных глазах.
Она ощущает тяжелое дыхание на своем лице, зачем-то подмечая, что они дышат не в унисон, и с каждым медленным вдохом она втягивает тот же горячий воздух, что Малфой выдыхает из приоткрытого рта. Из-за этого ощущения почему-то начинает кружиться голова.
Длинные пальцы резко отпускают ее волосы, и локон пружинит у лица, возвращаясь на своё законное место.
— Не играй со мной, Грейнджер. Я — не маленький мальчик, — он еще раз смотрит на её чуть приоткрытый от смеси страха и шока рот и возвращается на свой стул, подзывая рукой официанта.
Гермиона стояла в маленьком провонявшемся туалете, смотря самой себе в глаза в грязное заляпанное зеркало.
Какого чёрта?
Перфоманс Малфоя совершенно выбил почву из-под ее ног. И что ей удалось сделать? Молча подняться из-за стола, стараясь бороться с учащенным сердцебиением и не оглядываясь назад, добраться к небольшой дамской комнате в кафе.
Закрыв деревянную дверь, Гермиона тяжело вздохнула и прикоснулась спиной к её покрытию. Что произошло несколько минут назад и как вообще возможно было это расценивать, она не понимает. Находясь в глупой ситуации, она просто решает пошутить, а Малфой принимает её подачу и перекраивает всё совершенно в другом русле. И как?
Отталкиваясь от двери, Гермиона делает несколько шагов в сторону умывальника и задумчиво открывает кран, набирая хлынувшую воду в ладони дрожащими руками. Она кажется ледяной на контрасте с раскалённым телом. Немного нагнувшись, она с жадностью выплескивает воду на лицо, замечая, насколько сильно стучит её сердце.
Ладони опираются на раковину с двух сторон, а голова опускается, ниже заставляя волосы спадать на лицо.
Самой большой проблемой было то, на пару мгновений она действительно с удовольствием вдыхала запах Малфоя, продолжая тонуть в его глазах и наслаждаться такой опасной, такой запретной близостью.
Гермиона выдохнула, вновь набирая в ладони воды и умываясь.
Близость. Мерлин.
Она не может спокойно относится к происходящему, просто не получается.
Её бросает в жар, она замирает и наслаждается, когда вдыхает его горячий воздух. И звучащий голос плавно растекается где-то в голове, будто импульс, подталкивающий к какому-то далекому и неважному в моменте пониманию, что собственное тело неправильно реагирует. Что оно предаёт её.
— Черт возьми… — тихо шепчет Гермиона, закрывая кран с водой и проводя влажными руками по волосам. Испуганное отражение в зеркале напоминает, в какой глупой ситуации она оказалась. Когда щеки приобретают румянец, а растерянный взгляд пытается найти ту самую точку опоры, за которую может зацепится.
