Вот сеточка трещин на тесных стенках становится всё более обширной. Скоро я выйду наружу и увижу, что же это за огоньки, которые у меня забирает красное пламя. И это пламя нужно погасить. Наконец, стенки начали рушиться. С падением стен меня окунуло в море эмоций и чувств, исходящих от моих огоньков. Они — часть меня, а их кто-то поглощает.
Гнев и ярость переполнили меня. Не в силах сдерживать свой гнев, я издала странный вопль, в который вложила всю свою ненависть и злобу на тех, кто забирал моё. Вопль — и выпущенная с ним энергия, что ранее переполняла меня, помогла немножко прийти в себя. Странные телесные ощущения. Я уверена, что раньше у меня было другое тело, непривычно. Пару секунд я привыкала к новым конечностям, но вновь в сознание впились иглы от новых потухших огоньков. Боль от потери некой части себя вновь вернула гнев и злость. Моё трогать нельзя!
Стоило мне пожелать оказаться рядом с противными красными огоньками, которые забирают мои огоньки, как всё моё тело на мгновение заполонил фиолетовый туман. Я сделала шаг и вышла из тумана уже в другом месте, посреди свары странных существ, что в ярости рвали друг друга. Все они двигались очень медленно.
Вот одна странная особь, похожая на льва, кинулась на тройку существ, похожих на рептилий, что пытались загрызть необычное четырёхногое существо с полупрозрачно-розовым телом и разорвать подобие металлической брони на её теле. Израненный лев сшиб своим телом двоих, третьему же впился в шею. Двое отброшенных, забыв о раненной ими жертве, ринулись на странного льва, разрывая его в клочья. Интересно, кто такие львы? И только я попыталась вспомнить, как выглядят лев, на которого был похож данный образец фауны, как странный лев умер, а его смерть принесла мне боль и злость. Приглядевшись, я заметила жёлтую дымку с редкими зелёными всполохами, что тухла на убитом льве. Перевела взгляд на спасённое существо и увидела, как то покрывает зелёное свечение. Значит, те огоньки, что я ощущала в непонятной «скорлупе» — живые существа, а те, кто убили льва — это злые красные. Переведя в очередной раз свой взор в сторону тройки рептилий, уже нёсшихся к раненому существу, заметила исходящие красные всполохи от их тел.
Гнев. Мой огонёк, не дам!
Я переместилась к той, что испускала тёплый свет, и накрыла её своим телом. Приготовилась встречать рептилий, которые собирались лишить меня моего огонька. Моё тело, видно, лучше знало, как ему поступить. Пока я соображала, как же мне с ними расправиться, из-за спины выстрелили два длинных когтя, насаживая нёсшиеся на меня тушки. Не успела выдрать длинные когти, оказавшиеся моими своеобразными дополнительными конечностями, как сбоку на меня прыгнула очередная тварь. Даже двигаясь столь медленно для моего восприятия, тушка врага готова была уже впиться в моё тело. Всё, что я успевала сделать — выставить одну из своих лап. Но стоило мне навести лапу в сторону летящего ко мне врага в надежде прикрыть уязвимую шею, как тварь застыла в воздухе. Тварюшка махала своими лапками, стараясь добраться до меня, но зависла на месте и ничего не могла поделать.
И тут вновь пришла боль от погасших огоньков. Гнев начал расти, а в махающую лапками в воздухе рептилию с моей ладони выстрелил тугой жгут молний, что не только её испепелил, но и пройдя сквозь ту, прожёг целую просеку среди наступающих на нас тварей. На исходе пути луч молний произвёл сильный взрыв в толпе вражеских особей.
Поняв, что моё тело, похоже, знает лучше меня, как ему следует действовать, начала уступать контроль своим инстинктам, окунаясь в ярость и злобу.
Ярость захлестнула мой разум. Вот я вынырнула из туманной дымки в толпе наступающих тварей, а в следующий миг во все стороны от моего тела пошла волна, выжигающая всё, с чем соприкасалась.
Взор мигнул, переключившись, теперь на краю зрения видны только огоньки: свои — тёплые, которым нужна помощь, и красная мерзость, что отнимает моё.
Я рвала когтями чужую плоть, испускала из когтей своих длинных конечностей лучи, которые обращали всё в лёд. С моих рук срывались испепеляющие жгуты молний. Я мерцала в хлопках и дымке средь моря красного огня. Моё тело горело, не давая никому дотронуться до него. Вот особо крупная особь, бившаяся в моих лапах, постепенно сгорая, была залита потоком кислоты из моей пасти.
Краем глаза замечаю тёплый огонёк, которого повалили, и пытаются перегрызть странную палку, выставленную на пути у красного и мешающую вцепиться в тело моего огонька. Моё тело испустило веер дротиков, которые снесли рептилию с моего огонька. Переместившись к огоньку, заметила, что его свет слабеет. Моё тело и здесь всё сделало самостоятельно. В основных лапах быстро образовался розовый сгусток, в коем я чуть не утопила свой огонёк. Но попавшая на огонёк слизь быстро вернула ему яркость.
Огонёк не хотел уходить и прятаться. Он пошёл за мной, стараясь не отстать, начал помогать уничтожать красных. Собиралось всё больше следовавших за мной огоньков.
Снова и снова я рвала, кусалась, метала молнии, огонь и холод, испускала дротики, плевалась кислотой. Всё больше огоньков собирались за мной. Моё тело рвало всех встреченных врагов. Я грызла и впивалась в тела врагов, поглощая и уничтожая их суть!
В один момент рядом со мной появилась та, от который исходил свет, подобный моему, и меня накрыло счастьем, радостью и заботой. Со временем похожих на меня становилось больше. В один момент, полностью отдавшись свету, я слилась с ним, стала единой с огоньками. Я была здесь и одновременно в каждом огоньке, стало легче помогать своим, делиться энергией. Похожие на меня огоньки не отставали, двигаясь со мной. Везде стоял шум, всё вокруг казалось частью меня. Даже странные пирамиды отзывались на мой зов, помогая мне разить врага.
Со временем приходили воспоминания и понимание происходящего. Огоньки принимали ранее знакомые очертания, всплывало знание, кто они такие. Похожие на меня — это моя дочь и внучки, с которыми мы сейчас рвём в клочья вражеских особей, ведя за собой других наших детей.
Стоило мне осознать, что гаснущие огоньки являются моими потомками, как ярость поглотила меня полностью. У меня не было жалости к врагам, их смерть и поглощение приносили счастье.
Вот безумные, самые шумные дети верхом на железных повозках неслись в нашу сторону, стреляя на ходу и давя всех встречных.
Слева в противников врезался строй закованных в металл особей. Передние ряды кололи и рубили, из задних рядов вели стрельбу по накатывающему противнику. Вот стены пирамид открыли проходы, из которых выбегали мои дети и незамедлительно вступали в схватку с врагом. С каждой секундой нас становилось всё больше.
То тут, то там в цветастых вспышках появлялись мелкие летающие дети и призывали иллюзии и туман, закрывая взор противнику. Тем временем другие змееподобные дети мелькали тут и там, разрезая своим оружием противника. Рядом пролетел рой шаров поливая врага огнём из своих орудий. Руководила всем этим что-то пищавшая и ругающаяся мелочь верхом на одном из этих шаров, которая грозилась всех заспамить и отправить в посмертный бан. Вот розовые оттаскивали раненых, отгоняя противника молниями. Справа во врага врезались особи, ведомые странным существом, они горели жёлтым и были своими. Врезавшись в толпу врага, начали рвать когтями и кусаться, стремясь выдрать куски плоти. Все мы стремились в кровавом безумии разорвать нашего врага.
Вот в море врага начали появляться огненные цветки разрывов. Это шумные дети смогли притащить орудия и открыть огонь из тех прямой наводкой по врагу. С пирамид вели огонь по основной массе врага, стараясь не задеть своих. В один миг пирамиды испустили свет, накрывая себя и всё вокруг синеватой сетчатой плёнкой, отрезая часть противников от своих подкреплений и оставляя нас наедине. С каждым мигом мы всё сильнее прижимали оставшихся с нами врагов к ранее штурмуемой ими пирамиде.
