— Но мир не выглядит мрачным.
— Сейчас мы переживаем закат старой эпохи. Есть идеалисты, защищающие права простых людей, такие как Всемогущей и Старатель, но они не будут с нами вечно. Конечно, возможно они воспитают своих наследников, а те своих, но постепенно это волна энтузиазма погаснет под жаждой наживы, славы, и власти. Императоры Японии не просто так стали заключать браки исключительно по принципу Евгеники. Мир меняется и хотя сейчас здесь светит яркое солнце, но лет через пятьдесят-сто он погрузится в кромешную тьму. И, пожалуй, это хорошо, ведь моя причуда очень даже сильная, а сам я не собираюсь умирать никогда. — Допив какао, я поглядел на разрушенную Злодеем Улицу. — Теперь, когда я занял первое место при поступлении в ЮЭЙ, мой путь к богатству и власти наконец может полноценно начаться.
Семья, сидящая за соседним столиком, после нашего разговора замолчала, и за их столом появилась гнетущая атмосфера, в то время как я и Эсиль продолжили весело болтать на уже другие темы. Что до новой книги, то её написание я отложил. Всё же для написания «Зова Ктулху», нужно было поймать особое вдохновение.
Интерлюдия. Незу.
Мышонок просматривал записи того как Изуку Мидория прыгает на гигантского робота, но в воздухе его траектория чуть меняется, и он бьёт не по роботу, а по соседнему зданию.
— Это действительно можно назвать только божьим проведением, и я бы не обратил на это внимание, но… — Мышонок взял тест за теоритическую часть Мидории. — Этот ребёнок всегда хорошо учился, но он не смог набрать ноль баллов. Хотя бы на несколько вопросов он должен был бы ответить. Но… Но… Очевидно, что ему помешали. Кто-то очень не хочет, чтобы Мидория поступил в ЮЭЙ.
Незу отпил чай, а затем поглядел на другой тест. Он был полностью противоположен тесту Изуку, тут были даны ответы на все 100 вопросов абсолютно правильно.
— Даже при соревнованиях за звание Лучшего Ученика Японии, Кио Абэ всегда заканчивал раньше других, и равнодушно покидал зал, а тут он задержался и сдал работу со всеми. Эххх… Пусть я и не знаю, как он это сделал, но эта задачка слишком проста, и влияние Кио очевидно. Но что же мне с этим делать? Я не могу обвинить Сына Всемогущего в том, что он мешал тесту, и не могу не принять Избранника Всемогущего, тот очень просил за парня. Как он там сказал?
Мышонок призадумался, вспоминая слова Символа Мира.
— «Юный Мидория был готов пожертвовать собой, чтобы спасти незнакомого ему участника на экзамене. Он, имея ноль баллов, и кончающееся время, был готов использовать свою силу на роботе, что даёт ноль баллов. Даже если это не получилось, как ЮЭЙ может проигнорировать его благородный порыв? А что до тестов, то с каких пор Герою так уж нужны знания, да и судя по данным из школы он отличник, а на экзамене просто перенервничал. Хе-хе… Как может геройский курс не принять того, кто спасает других и делает правильные вещи?!!»
Конечно, Всемогущий не был одним из судей, и другим учителям он не говорил, что они знакомы, но Незу то об этом знал! И слова Всемогущего он так же проигнорировать не мог.
Немного подумав, он всё же решил взять как сына, так и избранника, в свою школу. Одного он сделал лучшим из сдавших, второго натянул на проходной балл, за счёт Геройских Баллов. Что до их размещения, то как бы Незу не хотел, но всё же поместил обоих мальчиков в один класс.
— Мидории нужна жёсткая рука, а иначе подачки Тошинори его избалуют. А Кио нужен тот, кого он не продавит своей силой, и ментальным давлением. Шота Айзава нужен обоим, в качестве классного. Кан Секиджиро слишком добр и мягок, одного он не пнёт, когда надо, а под другого начнёт прогибаться, слишком уж сильная личность этот Кио.
Вздохнув, мышонок взял досье сына довольно богатого и влиятельного Японца. Ребёнок отвратительно прошёл пробное испытание на поступления в ЮЭЙ по рекомендации, но отец этого мальчика пожертвовал школе немало денег, а потому он должен был хотя бы просмотреть его досье.
— Хмм… Его причуда Волосы-винограда. Она позволяет ему отращивать на голове очень липкие шарики, эффекту которых не подвержен лишь он сам. Сила, время действия и липкость, зависят от состояния пользователя. Однако, злоупотребление причудой вызывает обильное кровотечение. — Незу покивал, причуда была не особо сильной, но ситуативно она могла оказаться полезной, затем достав документы с информацией о личности парнишки, он их пролистал. — Значит он довольно бурно переживает половое созревание, и потому в его голове одни только развратные мысли. Хмм… Конечно, это не проблема, некоторые причуды сильно бьют по гормональному фону в подростковом возрасте, и в будущем он это перерастёт, но… — Мышонок представил, как этот малец лезет к той же девушки Кио Абэ, и как, обозлённый на присутствие в одном классе с Мидорией, сын Всемогущего просто взрывается. — Нет, пожалуй, его мне в школе не нужно. — Всё же решил мышонок.
Деньги были не так важны, как возможность взрастить новое поколение. Он и так подумывал отказаться от Изуки Мидории, но из-за просьбы Всемогущего, и не желания портить с ним отношения, мышонок всё же принял того в школу.
Интерлюдия. Придворный Маг и Королева.
Внутри врат, что были созданы силой и трудом Архитектора, трудился гениальный маг. Безумец заполонил всё имеющееся пространство шкафами с ингредиентами и аппаратурой, которую раздобыл в мире людей. Область знаний забавных смертных в генетике оказалась даже для него слегка интересной и интригующей. Пусть она и была полна множества неточностей, и больше походила на забавную нелепицу в глазах Архитектора, который, однако, даже в череде бреда умудрялся подмечать интересные решения, местных аборигенов. (Фактически он чувствовал себя так же как химики чувствуют себя изучая трактаты алхимиков, находя в их экспериментах интересные результаты, которые объяснялись каким-то бредом. И всё же… И всё же… Сложно было отказать себе в любопытстве изучить труды местной формы жизни.)
— Даже удивительно, что эти полуразумные дикари, ничего не ведающие о манипуляциях с манной смогли достичь таких открытий. Конечно все их открытия тупиковые, и требуют кучи аппаратуры, а не простой манипуляции манны, но… Но всё же я почти восхищён!
Внезапно, в его личное измерение открылись Врата, и к нему заглянула Эсиль.
— Хмм… Так вот ты где. Я думала ты будешь заниматься, как тебе и приказано, созданием улучшенных магических доспехов и оружия для армии нашего Короля.
— Моя королева, для этого я выделяю несколько часов. Однако, чтобы быть полезным, я должен так же выделять часы и на развитие. — Он обвёл рукой лабораторию.
Эсиль подошла к небольшому огрызку дерева, вокруг которого плавало множество пентаграмм, сплетённых из тонких, но казалось бы бесчисленных нитей.
— Что это? — Уточнила владелица сердца Демонического Монарха.
— Эта небольшая, но бесценная деревяшка, вырезанная из ветвей редчайшего дерева, росшего на границах мироздания. Древо, что именуется Древом Мира, как я считал бесценно. Древесина, полученная из Древа Мира, обладает сильной магической энергией и используется в качестве материала для создания лучших магических инструментов. — Архитектор чуть улыбнулся.
— Считал? Уже так не считаешь? — Нахмурилась девушка.
— Нет, он стал ещё ценнее. Я проверил эту вселенную. В ней нет Древа Мира. — На лице великого мага отразилась боль. — Ни одного! Это единственный фрагмент, что есть. Потому я пытаюсь оживить его, дабы затем посадить, и создать новое Дерево Мира. Понадобится время, но когда деревце подрастёт, я сделаю несколько его клонов и рассажу их по Вселенной, тогда я смогу собирать с них ветви!!! — В его глазах пылал энтузиазм. Затем он указал на небольшой флакончик. — Что важнее — это Родниковая Вода из Леса Эха. Бесценней предмет для крафта, и очищения чего-либо. Но… В этой вселенной нет не то что источника, нет даже Леса Эха. Поэтому мне нужно считать память воды, чтобы понять, как сделать Лес Эха и источник подобный этому… И при этом я не должен повредить единственную воду, что есть в моём распоряжении для исследований. А её так мало… намного меньше фрагмента Древа Мира. Всего один флакончик… — На лице Архитектора была мука, подобная той, что может быть только у человека которому вырывают ногти и зубы.
