— Ну, лет так сто назад так и было, но сейчас раскупают в основном по осени и в середине лета. Ягода по лесам идёт, и народ варенье варит. Понятное дело, что в городах оно немного по-другому.
— Пасха, — нахмурилась супруга Наумова. — На пасху народ яйца берёт. Много.
— Кстати, да. И таких мелочей Яковлевы вскрывают много. Признаться, без их помощи мне бы пришлось тяжко, но я не об этом. Я задал им интересный вопрос. Как народ у нас к Гарри Мраку-Беленькому относится?
— А вот это действительно интересно, — вскинул брови Евгений Викторович.
— Так вот по результатам восемьдесят процентов народа относятся к нему как чудаковатому тёмному магу, что порой устраивает пакости, но за страну болеет, а пакости творит по большому счету безобидные и то со скуки.
Наумов улыбнулся.
— Да, я тоже был удивлён. Уж не знаю, что тут повлияло. Может то, что Мрак больше десятка социальных проектов держит, а может то, что он за свои “шуточки” всегда отвечает и испорченное оплачивает, но… Результат интересный.
— Очень и очень интересный, — кивнул собеседник и покосился на Романова, который уже начал принимать остальных аристократов. — Что же, Семен Аркадьевич, пришло и наше время поздороваться с императорской семьей и представиться наследникам.
— И то верно, — кивнул Демидов, погладив руку своей супруги и отправившись вместе с Наумовым к императорской семье.
В это же время, немного в стороне, вежливо отделавшись от гостей и расположившись на диване, сидели три супруги Мрак в великолепных вечерних платьях.
— Даша? — тяжело вздохнув, спросил Светлана. — У тебя что-то есть?
— Нет. Я проверила все контуры. Никаких намёков на силу смерти нет.
— Лена?
— Ничего, — поджав губы, ответила женщина. — Мы у тайной канцелярии анализатор проклятий Гарри взяли. Пусто. Ни малейшей реакции. Даже к императорской гвардии сунулись. Они гарантируют, что в защитные контуры зала не вмешивались.
Светлана недовольно поджала губы и ещё раз тяжело вздохнула.
— Свет, может быть он… просто так?
— Затворник, нелюдимый некромант, что готов сам на себя проклятье поноса наложить, лишь бы на приём не идти, внезапно устраивает такое сборище? Нет! — мотнула головой Светлана, задумчиво глядя, как очередная группа аристократов расшаркивается с императорской семьёй. — Нет, он однозначно что-то задумал.
Пока женщины задумчиво рассматривали императорскую чету, с которой поздоровались на правах гостей первыми, и обдумывали варианты выходок своего благоверного супруга, в свободном углу начали суетиться слуги, вынося что-то под плотными пологами.
— Кстати, а куда он делся? — первой заметила Дарья. — Он после встречи императорской семьи куда-то исчез.
— Вроде как, в туалет или… — нахмурилась Светлана и оглядела зал, тут же заметив суету в углу, где секретничали барышни. — А это что такое?!!
* * *
Гарри тяжело вздохнул и оглядел стоявшую перед ним первую рок-группу из одаренных.
— Леня, чтобы не произошло, не взрывай барабан, — произнес он, глядя на молодого парнишку.
Тот тяжело вздохнул, утёр кулаком нос и кивнул.
— Софа, не торопись с соло. Мелодию надо выдержать. Я дам знак, если ты опять ускоришься.
Девушка, поправила ремень бас гитары, покрытой рунами, и кивнула.
— Дедушка Аму, — взглянул на старого вампира Мрак-Беленький. — Честно, не ожидал.
— Ты сам предложил, — пожал плечами старый знакомый. — “Я буду рад, если вы выступите со мной на моём дне рождения на соло-гитаре”. Не твои ли слова?
— Да, но… три месяца на десяток песен… Вы же не умели играть, — произнес Гарри и тут же нахмурился. — Не умели, ведь? Правда?
— Ну, кое-что я все же умел, но не на таком, — хмыкнул вампир и взглянул на свою гитару, на которой кровью были написаны руны. — Кстати, я узнавал. Никто не делал так с силой.
— Вы имеете в виду, что никто не играл при помощи силы? — хмыкнул Гарри. — У меня не было другого выхода. Никто не позволит мне вмешаться в местное освещение и расставлять тут колонки, тянуть удлинители. Я месяц между репетициями создавал вашу маскировку. Местная защита на вас бы среагировала.
— Столько трудов ради десятка песен? — улыбнулся старик.
Гарри вздохнул, улыбнулся до ушей и кивнул.
— Они запомнят это надолго.
Некромант взглянул на друга.
— Боря?
— Мы войдём в историю как самые отбитые одаренные, — с улыбкой произнёс он.
— Это мы ещё посмотрим, — хмыкнула София, одетая в чёрное платье с белыми рюшечками.
Гарри взглянул на Леонида, что смутился и тут же сказал:
— Я всё понял! Ничего я взрывать не буду!
— Господин? — подал голос слуга, просунувший в дверь голову. — Всё готово.
Мрак-Беленький размял шею и кивнул.
— Наш выход, господа!
Группа одаренных направилась в дверь, оказавшись в огромном зале, заполненным народом.
С принесенных в угол вещей сорвали покрывала. Под ними оказалась барабанная установка для Леонида, а также пара стульев без спинок и четыре обелиска, покрытых рунами и сложными схемами.
Не успела одаренная рок-группа встать по местам, как среди расступившихся гостей показались супруги Мрак.
— Беленький! — зашипела Светлана. — Не смей, слышишь?!! Даже не думай!!!
Гарри вышел вперед, достал артефактный микрофон и, с улыбкой глядя на своих жен, произнёс:
— Ребята, запускай! Первой — Месть Гарри!
Засветились огненные руны на гитаре Бориса. Он ударил по ним, и зал наполнился протяжным воем электрогитары. Затем по струнам ударил дедушка Аму, отчего тут же написанные кровью руны дрогнули, а часть из них начала кровоточить, словно гитара была живой. Последней по струнам ударила София, гитара которой начала сочиться черным дымом, что медленно и не торопясь опускался на пол.
— Раз, два… Раз, два, три, четыре! — крикнул Леня, ударяя палкой о палку.
Соло начал старый вампир, тут же выпустив силу. Зал наполнился мелодией, в которую включились вторая электрогитара и бас гитара. Пошёл ритм от Леонида.
Гарри, глядя в глаза супругов, набрал полную грудь воздуха и начал песню:
Жизнь была хороша, свободная разбойничья душа!
А теперь, точно в ряд, валяются бандиты, будто спят
Гарри нам удружил — в еду, мерзавец, яду подложил
Не успел убежать и пули в лоб ему не избежать!
На угол начали оглядываться гости. Непривычные звуки привлекали внимание, и многие понятия не имели, что происходит.
Однако после первого куплета гитары вошли в резонанс, и стены поплыли. Вместо шикарной обстановки вокруг людей образовался лес. Посреди зала, там, где было место для традиционных танцев, сформировался небольшой лагерь разбойников, где валялось несколько мёртвых тел, горел костер и у него на боку лежал котелок с кашей.
А ну-ка выбей, брат,
Ему последний зуб!
Мы все — покойники,
Он тоже будет труп!
Всем гореть нам в аду! Стервятники почуяли еду!
Каждый, кто умирал, зуб Гарри, подползая, выбивал.
Он хорош был в бою, а после изнасиловал свинью,
Ржали все, как один, за это он и отомстил, кретин!
Трое людей у костра лежало неподвижно, но двое наседали на третьего, ритмично нанося ему удары по голове.
А ну-ка, выбей, брат,
Ему последний зуб!
Мы все покойники
Он тоже будет труп!
Леонид, бивший по барабанам, улыбался до ушей. Каждый его удар сопровождался снопом ярких оранжевых искр, что разлетались в стороны. Тьма, что туманом спускалась с гитары Софии, стала настолько густой, что закрывала её ноги в белоснежных колготках. Гитара Бориса, как и он сам, окуталась голубым пламенем. Старый вампир же, впервые вступая на публике, умудрился перенервничать и слегка отпустил контроль. Его черты лица заострились, уши вытянулись, а лёгкая улыбка превратилась в оскал.
