— Локи, прекращай! — грозно пресекает злые остроты брата Тор. Он тяжело вздыхает и поднимается с места, обращая на себя все внимание. — Скажу по-другому: у вас нет права отказаться. Решение уже принято. Принимать у себя царей Девяти миров — большая честь. Если Мидгард откажется — подставит себя под удар.
— О, отлично, нам даже не дали выбора! За нас снова все решили великие боги!
— Старк! — угрожающе насупливается Тор.
— Я бы не был таким категоричным, — вдруг подает голос Вижен. — Возможно, Тор прав. Это отличный шанс для Земли. Над этим стоит подумать.
— Стоит подумать или ты уже подумал? — с улыбкой интересуется Ванда, и Вижен охотно кивает.
— Ну раз хранитель Камня Разума так говорит… — Тони махает рукой и делает глубокий глоток. Он вдруг восклицает: — Ну чего вы стали как истуканы? Хвастаетесь своей вечной молодостью?
— Боги не вечно молоды, — со смешком отвечает Тор и падает на диван, в то же время недовольно косясь на кисть дочери, плотно сжатую пальцами своего брата.
— То есть теоретически через пару сотен лет Сигюн будет жить со стариком? — Старк обращается к Локи: — Как быстро ты вообще постареешь?
— Тебя только это волнует? — глумливо тянет губы в улыбку он.
— Просто интересно, — Старк пожимает плечами. — На сколько ты вообще ее старше?
— На тысячу пятьдесят два года, — еще больше скалится Локи, упиваясь откровенным изумлением смертных.
Старк прочищает горло.
— Ну да, совсем немного… — он делает быстрый глоток. — Подумаешь, с кем не бывает… А у вас с Сиф какая разница?
— Триста лет, — неохотно дает ответ Тор.
— Нет, Златовласка, твой брат все-таки выиграл.
— Не стоит воспринимать это так серьезно, — заверяет Локи. — Диссонанс, который вас так волнует, станет заметен только минимум через три тысячи лет.
— С ума сойти, — выдает Питер. — В смысле… для человечества это огромные цифры.
— Скорее, ваши жизненные цифры для нас ничтожно малы.
Сигюн безмолвно наблюдает за ехидной дружеской перепалкой своего мужа и такого же острого на язык мидгардца. Она только довольно улыбается, видя, как он наслаждается, полностью отдаваясь своей стихии Бога Коварства. Как он метко метает колкости и парирует чужие в ответ. Как он объединяется в своем противостоянии с ее отцом, своим братом, и наоборот, остается один, успешно обороняясь. Такой Локи — живой, внутренне горящий. Выпускающий свою непревзойденную ауру в воздух этого помещения. Ауру, в которую Сигюн в свое время влюбилась. Таинственную, загадочную, непредсказуемую. Сигюн прекрасно видит, как одиночество мира ледяных великанов пагубно действует на своего царя. Локи тот бог, которому нужен социум, чтобы оставаться самим собой. И она прекрасно понимает, что только одной ее ему недостаточно. Наблюдая за дружественной атмосферой, она понимает: за что ее отец так полюбил Мидгард. Из-за кого. В этом мире совсем другой уровень раскрепощенности, нежели в Асгарде. Именно поэтому Сигюн слегка входит в ступор, когда беседа заходит в то русло, в какое ей бы совсем не хотелось.
— Так в Йотунхейме постоянно холодно, — больше утверждает, чем спрашивает Старк.
Локи кивает, потягивая какой-то занятный мидгардский алкоголь.
— Это сколько же раз на дню вам приходится друг друга «греть»?
— Старк! — возмущается Тор под всеобщий смех.
— А да, папочка, я забыл, что ты здесь. Давай сделаем вид, что ты ничего не слышал.
— Не так уж и много, — тянет губы в улыбке Локи, забавляясь раскрасневшийся супругой и скривившимся в отвращении братом.
Тор не выдерживает:
— Ты наслаждаешься этим, да?
— Ты даже не представляешь насколько!
Локи весело скалится, только теснее прижимая жену-племянницу к себе. Если в начале их супружества факт двойного родства с Тором выбивает его из колеи, то со временем это чувство неправильного и аморального уходит. Вернее, становится поводом для подколок сводного брата и Сиф при любой подвернувшейся возможности.
— Прекратите смущать девушку! — укоризненно встревает между распалившимися мужчинами Ванда.
— И правда, — соглашается Локи. — Не стоит смущать мою царицу. Впрочем, я больше и не дам вам шанса этого сделать.
Он поднимается с места, галантно позволяя супруге опереться на свою руку.
— Уже уходите? — удивляется Старк.
— Я обещал Сигюн устроить краткий экскурс по ночному Нью-Йорку.
— А…
— Мы вернемся к утру, Тор. Так что у тебя есть эксклюзивный шанс нализаться спиртным и обсудить со своими смертными друзьями, какой я нехороший брат. Возьму твою машину, Старк. И это не вопрос.
— Только имей в виду, Северный Олень: поведет Пятница!
— Экскурс по ночному Нью-Йорку? — удивленно спрашивает Сигюн, стоит им покинуть жилую часть Базы Мстителей и зайти в лифт.
— Меня… — Локи старается правильнее подобрать слова, — слегка напрягает это… общение. Слишком много народу в одном помещении, — он невесело улыбается. — Я от такого уже отвык.
Сигюн виновато закусывает губу, опуская взгляд на кончики своих сапожек. Она говорит:
— Прости…
— Не смей извиняться за то, в чем не виновата.
— Но я виновата…
— Я сказал: «Не смей», — без единой тени гнева произносит Локи. Но произносит так, что и дураку становится ясно: более поднимать данную тему он не желает.
Сигюн максимально непринужденно интересуется:
— Куда мы идем?
— За мидгардским транспортом. Мы сейчас довольно далеко от жилых районов. К слову…
Он напускает на себя зеленое свечение, меняя изумрудный камзол на строгий черный костюм, и переводит магический поток на супругу, превращая нежно-голубое платье с серебряной вышивкой в короткое белое. Сигюн неуверенно одергивает подол, не доходящий ей даже до колена.
— А это не слишком?..
— Для Мидгарда в самый раз, — Локи с усмешкой наслаждается ее забавным замешательством. — Не тереби подол, милая. У тебя красивые ноги. Тебе нечего стесняться.
Он довольно подмечает ее глупую смущенную улыбку. Он поражается где-то в своей хитрой голове: насколько легко манипулировать этой золотой девочкой. И потаенно смеется, когда она испуганно вздрагивает, стоит лифту звоном оповестить о прибытии. Они выходят на подземную парковку, где, уже дожидаясь их, греет мотор черный спортивный автомобиль. Что-что, а вкус Старка всегда совпадал со вкусом Локи. Пожалуй, это еще одна причина, кроме отменного красноречия, почему бывшие враги нашли точку соприкосновения. Он галантно открывает переднюю дверь пассажирского места и, усадив супругу, занимает место водителя. Механический голос угодливо интересуется:
— Куда Вас отвезти, мистер Северный Олень?
— Ох уж этот Старк, — фыркает Локи под веселый смешок. — Куда ты хочешь? — спрашивает он у Сигюн.
— Я бы хотела посмотреть на город.
Он задумчиво перебирает идеи у себя в голове.
— В отеле Rockefeller Plaza есть ресторан Rainbow Room со смотровой площадкой на шестьдесят пятом этаже.
— Нет, ты не понял, — Сигюн с улыбкой заправляет выбившуюся прядь за ушко, взглядом упираясь в оголенные ноги и приковывая к ним чересчур активное внимание. — Я хочу прогуляться по городу.
— Если хотите совершить прогулку, Times Square идеально подойдет, — подсказывает механический голос.
Локи соглашается, давая команду: везти их к названному месту. Впрочем, не преминув добавить:
— И забронируй номер в Rockefeller Plaza и столик в Rainbow Room. Ночевать же мы где-то должны.
— Не будете возвращаться на Базу Мстителей, сэр?
— Нет.
Почти всю дорогу Сигюн только и делает, что как малый ребенок таращится в окно, почти вжавшись в него лицом. Локи по отражению на темном фоне отчетливо виден весь ее детский восторг невиданными ранее бесконечными огнями города; высокими домами, достающими почти до звездного неба; снующими туда-сюда людьми и бесконечным потоком машин. Тонкие губы складываются в насмешливо-добродушную полуулыбку. Локи даже слегка завидно. Он давным-давно перерос тот возраст, когда открытие нового мира приносит шквал невиданного восхищения. Он вообще никогда не мог по-настоящему насладиться красотами этого мира. Ведь в первое свое прибытие пытался его уничтожить. С Сигюн все иначе. У нее есть шанс проникнуться миром смертных. Есть шанс полюбить его и позволить секундной вспышке «настоящего» вскружить себе голову.
