Гарри угрюмо посмотрел на неё.
«Ты бы тоже не сдержалась, если бы тебе пришлось постоянно иметь дело со Снейпом и Синистрой, если бы ты ударила своего лучшего друга за то, что лез не в своё дело, и если бы ты отправилась исследовать коридор, а тебя посреди ночи чуть не убил проклятый цербер».
— Объяснитесь, пожалуйста.
— Я просто в плохом настроении, ясно? Отстаньте.
— Нет, не ясно. Вы будете разговаривать со мной вежливо или же пойдёте беседовать уже с профессором Снейпом.
То, что Макгонагалл потащила бы Гарри в кабинет Снейпа за ухо, как в прошлый раз, когда он ей перечил, звучало не очень весело.
«К чёрту все это!»
— Да, мэм.
— А теперь ответьте мне, пожалуйста, — строго потребовала она, и Гарри внутренне сжался.
Гарри ненавидел, когда Макгонагалл сердилась, даже больше, чем ненавидел Снейпа. Когда Синистра не одобряла его поведение, он не беспокоился, потому что конфликтовал с ней независимо от того, что делал, и она была в основном бессильна в своём гневе — краснела и закатывала небольшие истерики, но на самом деле ничего не предпринимала. Со Снейпом хуже — у него определённо было намного больше власти, чем у Синистры, но Гарри привык выводить его из себя и обычно делал это нарочно. Иногда это пугало его, но он не чувствовал особой вины, особенно когда (как в большинстве случаев) у него были проблемы из-за шутки или из-за того, что Снейп считал, будто он рисковал собой. Макгонагалл редко сердилась на Гарри и ясно давала понять, что он ей нравится. Иначе, чем её Львы, но всё же. Её разочарование причиняло боль.
— У меня действительно просто плохое настроение, мэм.
— И вы сочли уместным выместить свой гнев на мне, нагрубив на уроке?
— Нет, мэм.
— Значит, вы понимали, что это недостойно?
— Да, мэм, — ответил Гарри, чувствуя себя ничтожеством.
— И вы ничего не хотите мне сейчас сказать?
— Да, мэм. Простите, мэм.
— Будете ли вы разговаривать так со мной в будущем?
Сказать «никогда» было бы ложью…
— Я постараюсь не говорить так, мэм, — всё, что Гарри смог придумать в ответ.
— Иногда ты бываешь слишком честен, Гарри, — Макгонагалл слегка улыбнулась. — Это твоя не самая слизеринская черта. — Она казалась довольной, поэтому Гарри расслабился.
— Не-а, просто я не настолько умён, вот и всё, — ответил он, вспомнив свои многочисленные стычки со Снейпом.
Макгонагалл улыбнулась чуть шире.
— Так что же случилось, Гарри? Я могу тебе чем-то помочь? — вернулась она к предыдущему вопросу.
— Нет, спасибо, я сам справлюсь.
На самом деле он планировал сразу после занятий получить бальзам от синяков.
— Ну хорошо, можешь идти, — она бросила на Гарри взгляд, который словно договорил за неё: ты же будешь в будущем вести себя лучше, не так ли?
— Да, мэм, — сказал он, опустив глаза, и поспешно вышел.
А теперь пора разобраться со второй головной болью этого дня. И Гарри отправился в лазарет на поиски мадам Помфри, страшась того, что придётся от неё выслушать, почти так же сильно, как он боялся разговора с профессором Макгонагалл.
«Ещё причина не беспокоиться о Снейпе, — сказал он себе. — Иначе меня волновало бы, что и он тоже об этом думает».
Довольно скоро он оказался перед дверями лазарета и впервые вошёл туда по собственной воле. Мадам Помфри с некоторым удивлением встретила его на пороге.
— Гарри! Что привело тебя сюда? — Она оглядела его с ног до головы, явно ожидая увидеть какую-нибудь травму, но Гарри поспешил успокоить её:
— Всё хорошо, я в порядке. Я здесь из-за моего друга Блейза.
— А почему мистер Забини сам не пришёл?
— Он не хочет, чтобы у меня были неприятности, — Гарри смотрел на её плечо, надеясь, что она не заметит его стараний не смотреть ей в глаза.
Мадам Помфри увидела его выражение лица и вздохнула.
— Что ты натворил на этот раз?
«Что значит «на этот раз»? — раздражённо подумал Гарри, и в нём снова заговорил голос Гермионы: — Она имеет в виду, что у тебя всегда какие-то неприятности. Потому что так оно и есть. И ты это знаешь».
— Ему нужно немного бальзама от синяков, которым вы лечили меня… для лица.
— Это не ответ на мой вопрос, мистер Поттер. — Официальность обращения заставила мальчика опустить голову.
— Ему надо… потому что я его ударил. — Гарри снова взглянул на неё, обеспокоенный её реакцией, и увидел, как она нахмурилась.
— А почему он не хочет, чтобы у тебя из-за этого были неприятности?
— Не знаю.
«С другой стороны, если бы он меня ударил, я тоже не захотел бы, чтобы у него были неприятности».
— Мы поссорились. Может быть, он просто думает, что это должно остаться между нами.
— Хм. И ты с этим согласен?
Гарри старался держать себя в руках.
«Это совершенно уместный вопрос».
— Не знаю. Я ударил его. А хочет он или нет, чтобы у меня были неприятности — это его выбор. Но… чёрт, у него на лице большой синяк, и в этом виноват я. Ну ладно, теперь вы всё знаете и можете помочь. Это вроде как на ваше усмотрение, да?
— Возможно. Ты извинился перед ним?
— Да.
— Это было искренне?
Гарри счёл это более оскорбительным, чем ожидал.
«Я бы не говорил, если бы это не было правдой».
— Я ведь пришёл, верно?
— Да, верно. И это чего-то да стоит. Зачем ты его ударил?
— Я не хотел! Я просто разозлился и… ну…
— Понятно.
— Послушайте, вы можете просто наказать меня и забыть об этом? Мне не хочется разговаривать, а Блейзу нужен бальзам.
— Это не повод грубить мне.
— У меня плохое настроение.
— Это я уже поняла. Почему?
— Просто так.
«Стресс, неудачи, растерянность, бессонница… Я не могу заставить свой собственный мозг просто заткнуться. У тебя есть что-нибудь от синдрома слишком-много-мыслей?»
— Пожалуй, тебе стоит с кем-то поговорить. Ты бы предпочёл, чтобы я послала записку профессору Снейпу?
«Или заставить меня говорить с тобой? Да, вообще-то».
— Я ничего не сделал!
— Я этого и не говорила. Я просто сказала, что тебе нужно с кем-то поговорить, а профессор Снейп в любом случае должен знать об этом.
— А если я не хочу разговаривать?
— Обсудите это с профессором. У тебя ведь сегодня вечером встреча с ним, верно?
«О да. Чёрт».
Гарри кивнул.
— Хорошо. Если Блейз не хочет, чтобы у тебя были неприятности из-за того, что ты его ударил, я это учту и укажу в своей записке только про твоё настроение.
«Как мило с твоей стороны. Можно мне теперь уйти?»
— Знаешь, я просто беспокоюсь, — мадам Помфри вздохнула, видя, что Гарри продолжает молчать. — Это не похоже на тебя — ударить друга.
Гарри стало стыдно, но он не подал виду, сохраняя каменное выражение лица, и мадам Помфри наконец сдалась.
— Хорошо, можешь идти.
Гарри ушёл.
***
Гарри нашёл Блейза за уроками в гостиной Слизерина как раз перед тем, как отправиться на встречу со Снейпом. Он подошёл и протянул другу маленькую баночку с бальзамом. Блейз взял её, не поднимая глаз, очевидно, полностью увлечённый чтением.
— Просто намажься им, ладно?
Блейз пожал плечами.
— Отлично, можешь не разговаривать со мной. Хотя вообще-то я уже сказал, я сожалею о том, что ударил тебя. Мне жаль. Простишь ты меня или нет, но я не собираюсь снова извиняться.
— Я игнорирую тебя не потому, что злюсь, Гарри. Я просто занят.
— Ты не сердишься?
— Этого я тоже не говорил. Но я не злюсь на тебя за то, что ты меня ударил.
— Тогда почему?
— А ты не понимаешь? — Блейз наконец поднял глаза.
— Нет, я же не могу читать твои мысли. Просвети меня.
— Я не злюсь, но… Я устал от вранья, Гарри.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал? Перестань задавать вопросы, и я перестану врать.
— То есть ты признаёшь, что врёшь? Здорово.
— Я признаю, что соврал тебе. Но ты и раньше это знал.
— Ты же знаешь, что я говорю не об этом. Ты соврал мне вчера. Пожалуйста, скажи правду.
