— Ты всегда, когда пребываешь в расстройствах — такая бешеная? Ну что и следовало ожидать от такой сумасшедшей.
— Какая уж есть, тебя не спросили. Да и вообще, позволь узнать, что ты забыл в моем доме? — скептически ответила ему на это девушка.
Гилберт подошел поближе к ней и обреченно покачал головой. Анна нахмурила брови и начала задумываться о том, сколько нужно приложить сил для того, чтобы пнуть свою надоедливую провинцию.
— К слову, если бы я вчера вовремя не пришел, то ты бы умерла от потери крови. — Как можно более безобидно сообщил ей столь важную новость парень. — А если серьезно, то я слегка повздорил с Людвигом, и решил пока пожить у тебя. Ты же просто не можешь не принять у себя Великого и Ужасного Меня. Однако, как только я зашел в дом, я сразу же увидел плачущую Белоруссию и твою запертую дверь. Естественно я ворвался в комнату, и увидел тебя, лежащую без сознания на холодном полу в окружении стекла и прочих осколков. Вдобавок повсюду была кровь, поэтому я притащил в твою спальню Наталью, и мы вместе обработали твои раны…
— У меня только один вопрос. Почему я снова лежала на этом полу, если ты говоришь что вы пришли ко мне в комнату? — Сев на кровать, озадаченно озвучила свой вопрос Брагинская.
Пруссия коварно улыбнулся и присел рядом с ней. Он обратил внимание на ее плечи и принялся рассматривать ее многочисленные раны. Девушка недовольно поморщилась и холодно посмотрела на немца. Тот готов был поклясться в том, что она начала мстительно шептать: «Колколкол». Парень быстро отполз подальше от нее и жестами объявлял о временном перемирии. Когда они оба успокоились, Гилберт подошел к окну и открыл его, дабы проветрить комнату. Россия глубже вдохнула в себя запахи дождя и свежего ветра. Ей казалось, что она уже многие тысячелетия не ощущала все так реально. Но это — было типичным для нее «отходняком». Парень медленно подошел к двери и собрался уже уходить, как неожиданно его лицо немного вытянулось.
— Просто не хотел превращать твою жизнь в малину. — Он нагло усмехнулся и вышел в коридор. — Кстати, не знал, что ты умирать собралась.
— С чего ты это взял? — непонимающе возразила ему Анна.
— Тогда зачем ты сложила себе из осколков стекла эпитафию? — донеслась до нее фраза, уходящего на кухню Гилберта.
Девушка возмущенно вскочила с кровати, совсем забыв о своих многочисленных царапинах. Скривившись от боли, она повернулась в сторону зеркала и застыла от изумления. Осколки стекла все также лежали на полу, но теперь Брагинская смогла разглядеть слово, которое они образовывали. R. I.P.
— Хм…
Анна сидела перед монитором своего компьютера и напряженно смотрела в экран. Черные буквы расплывались перед глазами, превращаясь в водоворот, затягивавший все внутрь себя. Изредка, документы сменяли друг друга, но поток информации оставался прежним. Девушка ощутила на себе все тяготы долгого и бессмысленного поиска. Хоть интернет и пестрит сообщениями вроде «Найдется все» или «На каждый вопрос — огромное количество ответов», однако решение проблемы все также оставалось туманным. Уже три часа она сидела и искала значение аббревиатуры «R. I.P.», но каждый раз ей попадалась лишь одна расшифровка: Rest in Peace. Покойся с миром. Несмотря на то, что ответ все–таки нашелся, Брагинская не хотела в это верить.
— Какого черта… — тихо прошептала она.
Раздраженно откинувшись на спинку стула, Россия закрыла глаза и задумалась. Во–первых, каким бы желанным гостем не была в ее доме госпожа Случайность, сами осколки никогда бы не упали в форме зловещей аббревиатуры. Наверняка их кто–либо расположил в такой форме. Но вот кто? Это сложный вопрос. Явно тот, кто хотел ее убить. Анна недовольно поморщилась и сжала руки в кулаки. Желающих убить ее — хоть отбавляй. Или даже не прикончить, а для начала напугать. Но это не только не сократило список подозреваемых девушки, а наоборот, лишь увеличило его. Вторым ее предположением было то, что она сама могла сложить из стекла R. I.P. Даже сама Брагинская не знала чего ожидать от самой себя, когда она находилась под действием алкоголя или во время ее многочисленных депрессий. Но, девушка всегда старалась себя контролировать, даже в такие моменты. И ведь во время того, как она лежала без сознания, в ее комнату могла проникнуть любая страна. Вряд ли Белоруссия вспомнила о том, что входную дверь следует закрыть на замок.
— Чушь какую–то я себе представляю… — хрипло сказала в пустоту Анна. — Дожили, уже сама с собой разговариваю.
— Вообще–то я уже рядом с тобой целый час сижу.
Этот голос был для девушки как гром среди ясного неба. Она медленно открыла глаза и неторопливо повернулась на стуле. Перед ней на кресле сидела Белоруссия. Она лихорадочно теребила ткань своего платья и скромно отвела свой взгляд от Брагинской. Та, не выдержав угнетающей ее тишины, флегматично поинтересовалась:
— Моя комната стала проходным двором?
Наталья нервно вздрогнула, и смело посмотрела на свою сестру. Губы слегка дернулись вверх, образуя некое подобие на улыбку. Если так можно назвать две плотно сомкнутые полоски. От сиреневых глаз Арловской России стало не по себе.
— Не уверена. — Еле слышно ответила ей Белоруссия. — Но я боюсь за тебя. Когда вчера ты зашла домой, я подумала что увидела живого мертвеца. Такой бледной ты никогда не была. До чего ты себя доводишь? Кому ты пытаешься что–либо доказать? Прекрати вести расследование болезней стран. Оставь эти заботы Европе. У нас и так проблем полно. Почему ты всегда ввязываешься в историю?
Под конец своей речи Наталья уже стала срываться на крик. Периодически взвизгивая, она была больше похожа на усталую женщину, чем на диктатора.
— Я понимаю тебя. — Устало сказала ей Анна. — Однако я не смогу бросить это занятие…
— Почему? — Арловская резко перебила свою сестру и встала с кресла. Она мигом подошла к ней и замолчала, в ожидании объяснений.
— Потому что это все равно рано или поздно коснется меня. — Беспомощно пожав плечами, ответила ей Брагинская. — Как бы я не хотела закрывать на все глаза, эта ситуация выходит из–под контроля. Мне все равно на судьбу остальных стран — я не нуждаюсь в их поддержке. Однако, я рассчитывала хотя бы на доверие с их стороны. Увы, я этого не получила. Но… я все равно разгадаю эту странную загадку, только для того, чтобы защитить себя и тебя.
С этими словами Россия отодвинула от себя Белоруссию и побежала на кухню. На столе стояли разнообразные блюда. Видимо ее ожидали к обеду. После того, как Украина и Прибалтийские страны покинули СССР, готовкой в ее доме занималась именно Наталья. Готовила девушка хорошо, но зная ее пристрастие к холодному оружию, Анна во времена Советского Союза не пускала ее к плите, но теперь Арловская с радостью оттачивала свои навыки кулинарии. На одно из ее любимых блюд, а именно драники, были уже почти съедены голодным Пруссией. Он с жадностью наложил себе полную тарелку пельменей и с предвкушением рассматривал их. Девушка усмехнулась и, подкравшись поближе к парню, взяла у него вилку с драником и съела его. Гилберт, опешивший от такой наглости, просто промолчал. Россия уже собралась вернуться к себе в комнату, как неожиданно на кухню прибежала озверевшая Белоруссия, сжимая в руках свой любимый нож. У ее старшей сестры пропало всякое желание разговаривать с девушкой, но чему быть, того не миновать.
— Стоять! Ты куда ушла? А нормально объяснить, что с тобой твориться нельзя? — яростно кричала на нее Наталья.
— Давай не выносить наши с тобой ссоры на всеобщее обозрение, ты согласна? — как можно более ласковым тоном сообщила ей Брагинская.
Пруссия поперхнулся киселем и обиженно посмотрел на Анну, но она лишь проигнорировала его взгляд и продолжила улыбаться. Арловская положила свой нож на скатерть и присела на стул, что стоял рядом с парнем. Она неспешно потерла свои виски и изнеможенно взглянула на свою сестру. Та, сдавшись под напором неугомонной Белоруссии, прислонилась своей спиной к тумбе и начала рассказ:
— Ладно…. Скажу только одно: мне известно немногое. Например, то, что в болезни Венгрии и Польши обвиняют меня. К моему сожалению, пока страны не могут опровергнуть это утверждение. Но к моему счастью то, что они не могут этого доказать. Я — не убийца. Однако кто меня будет слушать? Поэтому я и решила не полагаться на общую комиссию стран, а начала проводить свое собственное расследование. Сперва я съездила к Венгрии. В ее доме я нашла странный графин и тут же отправила его на экспертизу, но я почему–то уверенна в том, что ничего дельного я не получу в итоге. Поэтому, можно сказать, что улик я не нашла. Как только я вернулась на Родину, я первым делом отправилась в Кремль для того, чтобы договориться со странами о сотрудничестве. Сначала я никого не обнаружила, но через некоторое время я нашла Англию, Америку и Францию перемывающих мне косточки. Наблюдать за этим конечно очень весело, но мне как–то было не до шуток. Знаешь, сестричка, я разозлилась и вернулась домой. Мне, конечно, жаль, что ты увидела меня не в самом благоприятном состоянии, но поверь мне, разбила зеркало я чисто случайно. И уж точно не стала бы выкладывать из осколков стекла R. I.P. Я не совсем уж сумасшедшая. Я единственное предполагаю, что ко мне в комнату мог кто–то зайти, но ключи были только у вас, а подозревать близких мне людей — не хочется…
